Денис Украинский - Рыцарь бесчестия

На наше счастье в городе еще не успели заметить портовой потасовки, а вот по пристани застучали подошвы охранявших корабли викингов. Ольвин развернулся к ним лицом и опустил руки к земле. Внезапно те, кто бежал по дощатой части пристани с треском провалились в воду. Через мгновение земля взорвалась под ногами остальных и градом летящим вверх начала разбивать их лица.

- За мной! - крикнул Ольвин и побежал по пристани в сторону корчащихся от боли, жертв каменного града - Нельзя терять ни секунды.

- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь!

Пробежав мимо жертв магии, мы остановились у корабля с прикованными к его палубе людьми. Ольвин вошел по трапу на борт и обратился к людям с погасшими взглядами. Некоторые из них спали, не разбуженные криками и шумом. Другие безучастно смотрели перед собой, не обращая внимания на окружающий мир.

- Кто из вас хочет заработать свободу?

Кое-кто из этих замученных жизнью людей обратил внимание на слова мага. Но ответа Ольвин так и не дождался.

- А кто хочет жить, жалкие вы заморыши! - грозно закричал маг.

Ольвин коснулся руками деревянного борта и по его поверхности побежал огонь.

- Весла на воду, пока я вас не поджарил!

Люди зашевелились, расталкивая спящих и весла, лежащие по центру палубы, начали расходиться по рукам и спускаться на воду.

- К рулю - сказал мне Ольвин и потом громко, обращаясь к гребцам - Живее собаки, пока шкуры целы.

Когда я дошел до кормы, сидевшие слева гребцы, уже отталкивали корабль веслами от причала.

- Держи руль прямо - крикнул мне Ольвин.

Удерживая рулевой рычаг в параллельном бортам положении, я увидел как с причала, перепрыгнув, через огонь на бортах на палубе оказался человек в сером плаще. Приглядевшись к русым волосам ниже скул и такого же цвета короткой бороде, в этом человеке я узнал Штурмана. Ольвин замер в нерешительности.

- Ему снами по пути - крикнул я.

Огонь на бортах погас.

- Правый борт весла к верху! Левый борт навались.

Когда корабль развернулся и, набирая скорость, направился в море, я спросил у Ольвина, может ли он с помощью магии, вывести из строя остальные корабли. Ольвин ответил, что в этом нет необходимости. Объяснять маг ничего не стал, перейдя в носовую часть корабля, он замер, устремив свой взор в открытое море.

Первым делом Штурман спустился в трюм. Вернулся он оттуда с плохим известием. Дров, воды и съестных припасов было мало. С таким количеством до южного Квемера не добраться. Немного посовещавшись, решили отправиться в бухты ледяных скал, на берегу которой располагался разрушенный викингами Сиента. На четыре дня пути содержимого трюма хватит. Ольвин не принял участие в нашем совещании, когда я сообщил ему, что нам придется отправиться в Сиент, он помрачнел, но ничего не сказал. Расценив его молчание, как согласие Штурман принял командование кораблем, и мы взяли курс на Сиент.

Глава 12.

Божья искра.

Что нас ждет - море хранит молчанье

Жажда жить сушит сердца до дна,

Только жизнь здесь ничего не стоит

Жизнь других, но не твоя.

"Ария" - Штиль

Горизонт за кормой приготовился принять опускавшуюся к нему Найдэ. Гребцы, размеренно работали веслами, иногда косясь на Ольвина, застывшего в носовой части корабля. Периодически, кто-нибудь оборачивался, чтобы посмотреть и на нас со Штурманом.

- Похоже, что сила Кельда, очень впечатлила этих доходяг - вполголоса сказал мне Штурман.

С юга в сторону берега, видневшегося вдалеке по правому борту, подул слабый ветер. Натягивая шапку так, чтобы она полностью закрыла уши, я заметил, что начинает холодать.

- Думаешь? - спросил я.

- Уверен - ответил Штурман. - Они все еще гребут, несмотря на то, что их никто не подгоняет. При этом никто даже не заикнулся о том, что хочет есть.

Я внимательно присмотрелся к людям сидящим вдоль бортов. Всего на корабле было двадцать весел. Десять пар. У каждого весла, закованные в цепи, на скамьях сидели по четыре человека. Всего сорок. Их усталые лица с потухшими взглядами были похожи на застывшие маски. Свои движения они выполняли автоматически, мне даже показалось, что некоторые из них ухитряются при этом спать. Один из них и в правду совсем закрыл глаза и повис на весле. Трое рядом с ним, тут же неодобрительно загудели.

- Их надо накормить, иначе еще до заката они все упадут замертво - сказал мне Штурман, а затем громко крикнул. - Суши весла!

Монотонные, размеренные удары весел об воду тут же прекратились. За день мой слух так привык к этому звуку, что на мгновение показалось, как будто изменился весь мир вокруг. Стали громче крики чаек, кружащих в розоватом, предзакатном небе и плеск морской воды. Гребцы поочередно подняли весла и уложили их вдоль бортов. Первые пол минуты гребцы молчали, местами побрякивали цепи, это у кого-то еще остались силы, чтобы вертеться на месте, оглядываться на нас, потом начали негромко переговариваться.

- Нужно занять их мысли едой - негромко сказал Штурман. - Пока они не начали думать о чем-то другом.

- О чем? - спросил я.

- О том, что случилось, о том, кто мы такие, о том, что нас всего трое. Продолжать?

- Нет, я понял - ответил я.

- Держи! - сказал Штурман, передавая мне рулевой рычаг.

Рычаг, перейдя в мои руки, попытался вырваться и уйти в сторону, но мне удалось с ним справиться. Оказалось, что удерживать его в нужном положении не так-то просто.

- Нужны помощники, чтобы приготовить ужин. Шапки долой!

Гребцы послушно сняли головные уборы. Кто шапки, кто тряпки, намотанные на голову. Сразу бросилось в глаза, что у каждого на затылке белеют отметены. Присмотревшись к гребцам сидевшим ближе ко мне, я увидел, что это шрамы. У одного в виде ладони с пятью пальцами, у другого нож, у третьего скрещенные мечи. Дальше отметины повторялись. Штурман прошел вдоль скамеек, рассматривая затылки, затем вернулся обратно и спустился в трюм. Вход в трюм располагался под кормовой частью корабля. Штурману пришлось пригнуться, чтобы войти. Через минуту он вышел держа в руках молоток и железку похожую на зубило. Снова прошел вдоль скамеек, и остановился ближе к носовой части.

- Смотрите без глупостей! - громко крикнул он. - Надеюсь вам не надо объяснять, кто такой Ольвин Кельд и что он сделает с теми, кто вздумает чинить ему неприятности?

Среди гребцов пробежал гул, все посмотрели на мага, многие закивали головой. Ольвин Кельд, застывший как статуя, на носу корабля, даже не шевельнулся.

- Вот и отлично! - сказал Штурман и отдал инструменты одному из гребцов.

Раздался стук металла о металл и спустя две минуты, пошатываясь, гребец встал рядом со Штурманом. Штурман забрал из его рук инструменты, прошел еще дальше и отдал их другому гребцу. Всего от кандалов освободились трое. Двое сразу ушли в трюм. С трудом вытащили оттуда квадратный, железный ящик похожий на мангал, поставили его на кормовую площадку. В моем желудке екнуло, а в голове мелькнула мысль, что название задней части корабля пошло от слова корм. Я встряхнулся и напомнил себе, что хотя эти люди каторжники и пленные, но не животные и их кормят едой, а не кормом.