Владислав Григорьянц - Сага о Ласке Сэме и его друзьях

Слишком долго все шло слишком гладко. Губернатора шефир прикормил, торговцы, раздраженные разгулом подростковых банд, постепенно успокоились. Конечно, школа Гиппесби была для шефира как иголка в заднице - слишком много неприятных происшествий в городе происходило из-за этих чертовых курсантов. И что же? С волей императора шефир бороться не собирался, но ничего не предпринимать так же не мог.

Жажда мести разгорелась в шефире, когда он узнал, что за последними неудачами, которые достаточно пошатнули его авторитет, стоят курсанты все той же школы Гиппесби. Исчезновение Толстогубого произвело в городе сильное впечатление. Криволап и Железный лоб тут же залегли на дно, говаривали, что Криволап даже покинул Кассарах и перебрался в Равенну, откуда он был родом...

А тут еще старые банды начали аккуратно расширять сферы влияния, а это уже была прямая угроза его планам. И за всем этим стояли курсанты Гиппесби. Ему докладывали о самых опасных из них. Гро де Нуи смотрел на листок бумаги, на котором значились семь имен. И жаждал увидеть всех семерых в своих личных застенках.

Тут появился помощник шефира, не слишком умный, но преданный до невозможности Пирл Сивич. Тонкогубый, с женственной фигурой, секретарь смотрел на шефира полусогнувшись, как будто сделав поклон забыл разогнуться.

- Что еще? - буркнул Гро де Нуи.

- Я могу быть свободен, магерум Гро? - секретарь склонился еще ниже.

- Да, свободен...

- Тут еще одно дело, магерум Гро.

- Что-то важное?

- Не стоит ваших забот, магерум Гро...

- Ладно, докладывай. - шефир решил немного отвлечься от тяжелых мыслей.

- Сержант Гам Сумович просил выделить ему отряд алых плащей.

- Что так припекло? - шефир иронично посмотрел на секретаря, тот в ответ осклабился (улыбкой это никто назвать не рискнул бы).

- Ловит трех мелких воришек, устроил настоящую облаву...

- Известно кого?

- Предположительно. Скорее всего курсанты школы, Вутович, Отарич и Паневич, магерум Гро.

Взгляд шефира остановился на списке, который лежал на его столе. Потом начальник поднял глаза, которые начинали наливаться кровью и уставился прямо на секретаря.

- И что ты ответил?

- У... плащей и... без этого... работы... - начал мямлить перепугавшийся писака в ответ.

- Не твоего ума дело, - буркнул начальник. - Немедленно поспеши к Паругге, пусть выделит лучших ищеек. Понятно? И не забудь сообщить этому... Гаму, что плащи прибудут. Все понял?

- Да, магерум Гро.

- И еще, все материалы на эту тройку ко мне, что они там украли? Быстро!

Квартал суконщиков. Кассарах. Провинция Каррита. Империя Анно.

Три тени мелькнули и исчезли. Неопытный взгляд мог их и не заметить. Но тут, на улице суконщиков, народец был тертый, так что эти трое и не рассчитывали, что промелькнут совершенно незамеченными. Тут были жилища богатых гильдийских мастеровых, они имели собственную стражу, которая ничем не уступала страже аристократов, но и излишней огласки гильд-мастера старались избегать, главное, чтобы их добро не лапали. Местные - это одно, а муниципальная стража стража - это уже совсем другое дело. Трое - это тройка наших закадычных друзей: Сэм Вутович, Герб Отарич, Рутти Паневич. Они действительно ушли от стражников по крышам близлежащих домов. Вот только кошкой они не пользовались, а зачем? ведь по стенам старых домов с их трещинами, выступам, затейливыми завитками-украшениями, карнизами они могли легко вскарабкаться наверх пользуясь даже голыми руками: это ведь не по отвесной скале карабкаться с ледником на верхушке. Им всем только-только стукнуло по пятнадцать лет, родились они в один месяц - симмарт, только в разные фазы второй луны. И все трое происходили из самых простых семей в Приграничьи.

Отец Сэма Вутовича был известным своими луками и самострелами оружейником, отец Герба Отарича, Отар Малович был старшиной вольных охотников в том же Приграничьи, а вот у Рутти Паневича отец с матерью погибли еще во времена войн магов. Воспитывала юношу бабка - целительница и ворожка. Известно, что ворожки и целительницы пользуются Искусством, а не Магией, а потому их сила после Катастрофы никуда не исчезла. А бабушка Рутти издавна пользовалась у односельчан уважением: была безотказна, лечила всех, говорила заранее, если не была уверена в своих силах. Рутти она воспитала свободолюбивым, ловким и сильным парнем. Он знал законы Матушки-Природы ничуть не хуже своей бабки. Вот только ворожить не мог - ворожеями становятся, почему-то только женщины. А вот корень целебный найти, чаю травяного заварить или настой, придающий силы на огоньке замутить - это все мальчик умел уже с пяти лет от роду. Среди сверстников Рутти отличался неторопливостью, основательностью суждений и не по годам развитой серьезностью. Вот и попал в школу Гиппесби. И как не плакала его бабушка, как не умоляла старосту села не отправлять мальчика в неизвестность, староста оставался неумолим. Бабушка тогда поплакала, попричитала, потом разложила заветный костерок, бросила в него корешки да веточки, подождала, когда дым станет почти синим, после чего наклонилась над костерком и стала напевать старинную матрэ... После ворожбы бабушка не сказала внуку ни слова, но уже не плакала, не причитала, а только гладила его по голове и задумчиво смотрела вдаль, как будто старалась проверить, там ли оно, будущее ее любимого внука. Рутти навсегда запомнил эти тонкие языки огня, поднимающиеся над тонкими прутиками сухого дерева, пряный и терпкий запах зелья, которое было сожжено, покачивание седой старушки у костра, ее взгляд, обращенный куда-то далеко-далеко внутрь себя...

В школе Рутти изменился: он стал подвижнее, при всей своей рассудительности нетерпелив, стремителен, быстр и в мыслях, и в поступках. Внешне Рутти действительно был похож на потомственного лесовика: невысокий, крепкий в кости, с бледным лицом, по весне покрывающемся веснушками с огненно-рыжей шевелюрой и длинными руками, паренек очень быстро стал осваивать военную премудрость, а уж в приключениях тройки товарищей оказывался порой незаменимым. Знал он все травы, мог отбить нюх и зрение у любого сторожевого животного, мог бросить на тропинку коренья, которые надежно сбивали собак-преследователей со следа. А если надо было кого опоить сонным зельем, так это непременно к нашему Рутти, если он в хорошем настроении - не откажет, поделится своими запасами.

Отар Малович расстался с сыном спокойно, без слез, он и не провожал паренька - это сделала мать мальчика, красавица Гиверли. Отар просто стиснул сына за плечи и уже через минуту шагал со своими товарищами в новый охотничий поход. Отар отвечал не только за успешную охоту, но и за разведку в огромном анклаве черных земель. В эти проклятые места ходили только самые отчаянные и самые смелые рейнджеры. Говорят, когда сгинули маги, сгинули и многие твари, которые магами были вызваны на свет Божий. Но и без них опасных созданий в лесах да степях оставалось немало. И самыми опасными из всех зверей оставались кочевые люди. Пока было их мало, и ходили кочевники отдельными племенами с немногочисленными стадами, опасности для Приграничья не было, но вот если начнут они собираться и объединять свои стада - тогда берегись, голод и бестравье скоро толкнет их к богатым на поживу землям Приграничья. Не раз и не два за историю Приграничья именно охотники предупреждали нападение Орды. И окапывались деревни, и собирались суровые ополченцы, и летели по дорогам гонцы, и двигалась к Приграничью императорская армия, стараясь перехватить удар Орды до того, как война достигнет больших городов.