Александр Петровский - Оружие Кроноса

— Но он сейчас её арестует! У неё же ксива липовая!

— Позвольте напомнить, у вас точно такая же. Хотите, чтобы и вас забрали в местную тюрьму? Или предлагаете прорваться через этот пост силой и сразу уйти в подполье?

— Сатана, ну, сделайте же хоть что-нибудь! Разберитесь с этим жи… евреем!

— Мы прибыли в гости к Яхве, Израиль — его, так сказать, каноническая территория. Он или его люди должны вмешаться. Ну, а если нет — действительно, придётся переходить на нелегальное положение, но этот вариант крайне нежелателен.

— Откуда я знаю, что там менты напутали в моём паспорте? — тем временем визжала на весь аэропорт разъярённая Ромуальдовна. — Подумаешь, год не тот вписали! Они и не такое могут! Я тут при чём?

— Ты уже ни при чём, — самодовольно отвечал ей носатый израильтянин. — Ты попалась, причём с фальшивыми документами. Небось, собиралась на Святой Земле проституцией заниматься? У нас все шлюхи из бывшего СССР понаехали, тебя тут только не хватало.

— Нет, я его всё-таки убью! — заявил Жора. — Никто не будет так оскорблять мою жену безнаказанно, тем более какой-то вонючий жид!

— Стоять! — прошипел Сатана, и супруг оскорблённой женщины, уже сжавший свои массивные кулаки, застыл на месте, не в силах сдвинуться. — Сколько раз я должен тебе, скотина, повторить, что это слово здесь под запретом? Если ты, тварь, ещё раз вякнешь что-нибудь подобное, я тебя лично прикончу, причём сразу же! Для моего дела вполне хватит и одной Ромуальдовны, понял?

— Да я что? Я — ничего, — забормотал перепуганный Жора. — Вы меня неправильно поняли! Я совсем не это имел в виду.

— Где уж мне! А ты стой на месте и смотри вон туда.

Повернув голову, Жора увидел приближающегося к таможенному посту пожилого седобородого еврея, производившего довольно странное впечатление на неподготовленного зрителя. Несмотря на удушающую жару, одет он был в чёрные туфли, чёрный же костюм и белую рубашку, обильно украшенную пятнами пота. Голову венчала шляпа, тоже чёрная, из-под которой свисали длинные седые пейсы. Подойдя к своему носатому соотечественнику, он что-то зашептал, и по мере того, как он говорил, у носатого всё сильнее выкатывались глаза и отвисала челюсть. Наконец, таможенник пришёл в себя, вернул паспорт Ромуальдовне и откозырял.

— Ваши документы в порядке, — заявил он. — Добро пожаловать в Израиль! Ваш багаж можете получить без таможенного досмотра. Прошу прощения за ошибку. Вы за это вправе дать мне пощёчину.

— Вот ещё! — фыркнула женщина. — Как же, стану я марать руки об какого-то жида!

С гордым видом она направилась к поджидающим её Сатане и Жоре. Сатана горестно качал головой и бормотал себе под нос что-то неразборчивое.

— Ну, и как вам это понравилось? — поинтересовалась у них Ромуальдовна. — Этот жид назвал меня проституткой!

— Я предупреждаю вас обоих последний раз. Если вы не прекратите оскорблять евреев, вас не спасёт ни полиция, ни я, ни сам Яхве! — замогильным голосом пригрозил Сатана. — Вы умрёте мучительной смертью, а полицейские в своём рапорте напишут, что причина смерти — инфаркт или сифилис. Если честно, я крайне удивлён, что этого до сих пор не произошло.

— Ладно, проехали. Но он сам виноват! — заявила женщина. — И вы тоже! Говорили, что никто не будет внимательно смотреть на паспорт, и что? Кстати, кто этот странный тип в шляпе? Он что-то сказал тому кретину, я ни слова не поняла, и он сразу меня пропустил.

— Это датишный, — сообщил Сатана. — Их тут много, и они всегда так одеваются.

— Кто они такие? — поинтересовался Жора. — Я и слова-то такого не слышал.

— Секта. По слухам, ими руководит лично Яхве.

— Так это он послал нам на помощь своего человека?

— Может, он, а может, Иешуа. И у того, и у другого в Израиле мощная организация.

— А у вас?

— У меня тоже. Но, к сожалению, мои люди здесь вовсе не такие высокопоставленные, как в России. Как я уже говорил, это не моя каноническая территория. Может, хватит пустых разговоров? Нам пора брать такси и ехать в гости, сами знаете, к кому.

— Поехали, конечно, — согласилась Ромуальдовна. — Но сначала объясните, почему эти, как вы их назвали, датишные, так странно одеваются.

— У них траур. Они ждут, когда придёт мессия, и тогда начнут одеваться, как нормальные люди. Уже много веков ждут.

— Сатана, зачем вы пытаетесь впарить нам эти глупости?

— Ладно, я вам скажу всю правду, — пообещал Сатана. — Но вы — никому ни слова, ладно?

— Ясное дело.

— Такая одежда — это их униформа. Они обязаны её носить. Фильм «Люди в чёрном» видели?

— Видели.

— Вот это про датишных.

— Но тот фильм же про Америку!

— Датишные есть везде. И здесь, и в Америке, и в России, и даже в Иране.

— А на кого они работают?

— Запомните, достопочтенные: на кого бы ни работали евреи, они всегда работают только на себя.

— Ну, вот, нам вы не разрешаете говорить гадости на жидов, — напомнил Жора. — А сами сейчас что сказали?

Таксист высадил их там, где указал Сатана. Как только он уехал, из воздуха сразу же материализовался Хесус, судя по выражению его лица, пребывающий далеко не в лучшем расположении духа, и даже сомнений возникнуть не могло: гостям он отнюдь не рад.

— Буэнос тардес, — мрачно поздоровался он, глядя только на Сатану.

— Привет, Иешуа, — откликнулся тот. — Чего такой кислый? Чем-то недоволен?

— Эль Дьябло, мы с тобой есть союзники в нашем деле, но это в том не меняет ничего, какое я к тебе имею отношение. И я имею жалость, что привожу тебя в дом отца моего.

— Иосифович, ты уж лучше говори по-испански. А то твой русский очень трудно понять.

— Сколько раз я повторять должен, что я не есть Иосифович! Плотник Иосиф есть мой отчим. То есть, был им, а потом перестал, став скончавшимся. А мой отец есть Яхве!

— Не кипятись, Иешуа. Когда у замужней женщины рождается ребёнок, отцом считается её супруг. Даже если они перед этим десять лет не виделись. Что-то изменить может только генетическая экспертиза. Разве вы с Яхве её делали?

— Ты есть последняя скотина, Эль Дьябло, за то, что так сказал!

— Мальчики, не ссорьтесь, пожалуйста, — попросила Ромуальдовна. — Сатана, вы ведёте себя, как ребёнок. Зачем дразните сеньора Хесуса?

— Больше не буду, — пообещал Сатана, нагло улыбаясь.

— Си. Эта мухер говорит правильно. Детский сад. Я извиняю себя.

— Сами вы шухер-мухер! — возмутилась Ромуальдовна. — Не смейте меня называть такими словами!

— Мухер — это по-испански «женщина», — перевёл Дьявол. — Иосифович не то постоянно забывает русские слова, не то прикидывается склеротиком. Я же говорил, что он довольно оригинальный тип.

— Си, я хотел иметь в виду «женщина». И я имею желание не слышать, что Эль Дьябло назвал меня Иосифовичем ещё один раз, сказав, что я больше не буду. Мы больше не имеем времени, потому что надо уже быстро пойти в дом отца моего.