Елена Звездная - Не проклинай своего директора

Ну, профессор Обрук всегда отличался некоторыми женоподобными поступками, но чтобы настолько… Неудивительно, что магистр пребывает не в лучшем расположении духа, странно, что он вообще все здесь не разнес.

— И что лорд-директор? — шепотом спросила я, так как любопытство жаждало узнать, что было после ультиматума Обрука.

Леди закатила глаза, потом, не скрывая своего восторженного отношения к лорду Тьеру, торопливо зашептала:

— Ой, что было-то… Магистр Тьер сначала весь напрягся от ярости, даже руки в кулаки сжал, а потом успокоился и деловым таким тоном, ну спокооойненько, как с духом-хранителем разговаривал, поведал Обруку, какими именно ударами он может спровоцировать остановку его сердца. И это даже не угроза была, просто лорд Тьер, он как бы размышлял… вслух.

Я хихикнула, леди тоже заулыбалась, и нам обоим было смешно и чуть-чуть жалко лорда-директора, и очень жалко обитателей мужского общежития.

— Так, все-все, — прошептала леди Митас, — у нас наказание.

Я опять же закивала, все еще улыбаясь и думая о том, что, в конце концов, двадцать приседаний — это не посещение кабинета лорда-директора с занесением в карту адепта, так что все очень даже хорошо складывается. Леди секретарь думала так же, подмигнула мне, и, сев обратно за стол, преувеличенно громко и сурово, возвестила:

— Двадцать приседаний! Приступайте, адептка Риате!

И не успела я присесть даже первый раз, как дверь в директорский кабинет распахнулась, и я услышала полное ярости:

— Кто?!

С трудом удержалась, чтобы не упасть, выпрямилась и уставилась на… пол. Леди Митас почему-то тоже старалась смотреть куда угодно, только не на Тьера, а вот сам лорд-директор:

— В мой кабинет! — скомандовал он.

Угрюмо разглядывая рисунок ковра, внесла свое предложение:

— А может, я лучше двадцать раз отожмусь от пола?

В следующую секунду лорд-директор вышел. Вообще. Громко хлопнула входная дверь, послышались его тяжелые удаляющиеся шаги. Мы с леди Митас так и застыли, испуганно глядя друг на друга — я хоть стояла, выпрямившись, а она в полусогнутом положении, так как поднималась со стула.

В итоге леди секретарь села, переводя взгляд с двери на меня и обратно.

— Да, — согласилась я с ее молчаливым обвинением, — стоило помолчать.

— Стоило, Дэя, стоило, — подтвердила какая-то на удивление растерянная и в то же время задумчивая леди. — А что, говорят, вы на рассвете вместе из города вернулись?

— Леди Митас! — возмутилась я.

Женщина ответила не менее возмущенным взглядом, затем, указав на двери, почему-то сказала:

— А гоблин правильные загадки загадывает, оказывается.

И я сорвалась:

— Да я не с ним целовалась, — почти закричала, подбежав к столу секретаря и уперевшись руками для пущей уверенности, — не с ним никоим образом! Мы встретились только у стены, а там лорд Шейдер!

И я умолкла. Наверное, остановил меня жадный взгляд леди Митас, а может, просто не хотелось делать случившееся достоянием общественности.

— И? — разочарованная моим молчанием, потребовала секретарь.

— Вы же знаете, все увиденное держу за зубами, — мрачно ответила я.

Она знала. Это все знали, потому и работала я спокойно, иначе какому преподу бы понравилось, что адептка наутро про все его ночные злоключения рассказывать будет. Так что я выработала непреложное правило: о том, что было за воротами академии, никому и никогда не говорить. А бывало многое, правда, раньше все это бывало не со мной. И вот, дожила.

Вновь послышались шаги, причем лорд-директор явно хотел, чтобы его услышали, так как передвигаться бесшумно магистр умел. Вошел, суровый и сдержанный, и почему-то с влажными распущенными волосами.

— На улице дождь? — невольно спросила я.

— В мой кабинет! — приказали мне.

Пришлось идти, и на этот раз без выкрутасов.

Вошла, остановилась на ковре напротив директорского стола, приготовилась долго и нудно просить прощения… Вспомнила, чем все в прошлый раз в этом кабинете закончилось, и сникла окончательно. Лорд-директор что-то негромко приказал леди Митас, затем вошел… закрыл двери.

— Садитесь, адептка, — было сказано мне.

Памятуя о том, что посиделки на полу не спасут, я осторожно присела на краешек стула, ожидая, когда магистр займет свое место за столом. Не занял. То есть он действительно подошел к столу, затем сел на его край, скрестив и руки, и ноги, и уставился на меня мрачным немигающим взглядом.

Я взглянула на него один раз и тут же отвела глаза, потом взглянула еще раз и снова опустила голову.

— Ну что же вы молчите? — глухим и в то же время ехидным голосом поинтересовались у меня.

— Да уже наговорилась тут в прошлый раз, больше не хочется, — почему-то сказала я.

И тут же обругала себя за очередной ляп. Но к моему удивлению, лорд-директор отреагировал очень спокойным:

— Да, прошлый раз вы умом не блеснули. Мы постараемся убрать последствия этого сегодня ночью, в присутствии духа-хранителя есть все шансы на успех.

И тут я не сдержала полное облегчения «хууууу» и даже на спинку стула откинулась, ощущая, как отпускает страх, давивший с тех самых пор, как магистр приказал прийти к нему ночью. И, уже улыбнувшись, рискнула посмотреть на лорда-директора. Лорд Тьер не улыбался, он смотрел на меня со смесью удивления и раздражения.

— Простите, — поторопилась исправиться я и снова села ровно, но так как взгляд его оставался злым и неприязненным, почему-то добавила: — Просто ваш приказ явиться ночью, я… простите, я не о том подумала, и…

Поза лорда-директора изменилась мгновенно, он весь напрягся, плечи словно расправились, и, чуть подавшись вперед, лорд Тьер спросил:

— А о чем вы подумали, адептка Риате?

И я смутилась. И несмотря на то что нас разделяло не менее двух шагов пространства, вжалась в спинку стула, и меньше всего мне хотелось отвечать, тем самым выставив себя еще большей дурой, чем раньше.

— Я слушаю! — потребовал ответа лорд-директор.

Я зажмурилась и ответила предельно честно:

— Что вы заставите лечь в вашу постель под угрозой отчисления.

Тишина. Я из-под ресниц мельком посмотрела на лорда-директора и испуганно вздрогнула, увидев черные немигающие глаза магистра Тьера, на сей раз отрешенно на меня взирающего. Несколько минут в кабинете было тихо, затем абсолютно спокойным и ровным, лишенным какой либо эмоциональной окраски голосом лорд поинтересовался:

— И часто вам приходилось столь… деликатным способом убеждать прежнего директора Академии Проклятий оставить вас в числе адептов?

Кровь бросилась в лицо, и прежде чем сообразила, что вообще делаю, я подскочила, гневно глядя на какой-то там меч империи, после чего возмущенно воскликнула: