Джон Барнс - Вино богов

— Голиас подсказал верное решение. Мост либо важен для сказки, либо просто создает соответствующую атмосферу. В последнем случае он бы просто со временем испарился. В таких случаях достаточно волшебного слова, и я решила, что таким словом в данном случае является слово «Хватит!». В таких местах, конечно, мало на что можно с уверенностью полагаться, но снять заклинания со второстепенных вещей легко.

И они пошли по широкому и прочному мосту и, миновав его, стали поджидать Чудовище. Довольно скоро послышался ужасный шум, эхом пронесшийся по пещере, и над большим камнем показалась лохматая голова чудища — нечто среднее между башкой медведя и змеи, с такими огромными челюстями, что они, наверное, смогли бы запросто перекусить человека. Голова сидела на длинной косматой шее. По обе стороны камня виднелись широкие крылья, напоминавшие крылья летучей мыши.

— Что это такое: с утра ходит на четырех ногах, в полдень бреет брадобрея, по вечерам переходит дорогу, и что у него в карманах?

— Это я сам и мои личные вещи, — без запинки отвечал Аматус.

— Можете проходить. Неплохо, кстати, ответил. Многим приходится делать все три попытки. Удачи, как говорится, в дальнейшем.

— Как думаешь, если бы он взялся нас поедать, он бы остался таким же обходительным? — шепотом спросила Каллиопа у Аматуса.

— Ни за какие коврижки я бы вас даже пробовать не стал, — прошептал зверь и добродушно усмехнулся. — Люди на вкус просто отвратительны. Если и случается кого слопать, то проглатываю я людей с колоссальным трудом и потом неделями страдаю несварением желудка.

И пошли они дальше по дороге, ведущей к Стране Гоблинов. Могильные черви, обитавшие на стенах и потолке туннеля, испускали мертвенно-зеленоватый свет, и путники видели даже, пожалуй, больше, чем хотели бы. Мимо них проносили в паланкинах гоблинских вельмож, гоблины-купцы проезжали с корзинами, полными всяческих товаров, то есть гоблины просто-таки кишели кругом, однако путники на них особого внимания не обращали.

По прошествии довольно долгого времени Каллиопа поинтересовалась:

— Откуда ты знал ответ на загадку?

— Дело практики, — отозвался Аматус. — Голиас сказал мне, что на все подобные загадки ответ один: «я сам». Вот вопрос насчет того, что у меня в карманах, заставил меня немного поволноваться.

— Как бы то ни было, ответил ты славно, — отметил Джон Слитгиз-зард. — И у меня такое ощущение, что все окончится хорошо. Похоже, нам предстоит не такое испытание, какого я боялся. Я-то думал, что тут на каждом углу по гоблинскому палачу стоит.

Аматус поежился. Он знал, что такие испытания бывают, и только теперь понял, что могло ему выпасть и такое, и все же, несмотря на это, Каллиопа и сэр Джон не отказались отправиться вместе с ним. И теперь принцу более, чем раньше, не захотелось оказаться самым трусливым участником приключения.

Туннель шел прямо, и все уже начали задумываться, скоро ли поворот, как прямо перед ними появился дорожный указатель: «В Страну Гоблинов».

— Странно, что написано на нашем языке, — проговорила Каллиопа.

— Такие уж они, эти гоблины, — объяснил Голиас. — Сами ничего не умеют. Только пользуются тем, что создали другие.

Дорога к дворцу короля гоблинов больше напоминала тропу. Ей явно пользовались нечасто. Гоблины к порядку относились наплевательски, дорожной пошлины ни с кого не брали, и королевский двор был в общем-то не местом пребывания правительства, а чем-то вроде дорогого развлекательного центра, куда состоятельные гоблины посылали своих бездарных отпрысков в надежде, что те сделают политическую карьеру. А потому тут в итоге отмечалась невиданная концентрация идиотов всех мастей, недотеп, оболтусов, садистов недоучек, ловеласов-недоумков, туповатых сплетников, аморальных взяточников и недоразвитых сексуальных маньяков. Гоблины поумнее держались от королевского двора подальше, как от приюта для умалишенных, каковым двор, в сущности, и являлся. Если бы Терракоты — гоблинский королевский род — не были бы столь неуемны в сексуальном плане и не плодили бы непрестанно в огромном количестве незаконнорожденных детей, их род бы уже давным-давно вымер. Ведь для того, чтобы более или менее успешно править страной и пребывать при этом в более или менее здравом рассудке, они должны были осознавать, какое жуткое общество их окружает.

Все это Голиас торопливым шепотом объяснял Аматусу, покуда отряд смельчаков шагал мимо множества ниш в стенах туннеля. А в нишах разместились старательно обглоданные скелеты или части скелетов, как гоблинов, так и людей, и еще каких-то тварей, которых живыми представить можно было только волевым усилием воображения. Пахло тухлятиной. Поперек тропы валялись полусгнившие трупы, и путешественникам приходилось перешагивать через них.

Каллиопа по неосторожности наступила на руку какого-то мертвеца. Рука ухватила ее за сапог, но девушка дала мертвецу пинка, и труп отлетел в сторону. Потом сэр Джон поскользнулся на какой-то склизской гадости, и скрюченные пальцы скелета вцепились в его голень. Было полное впечатление, что сэр Джон наступил на гадюку, гуляя по лесу.

— Ага! — понимающе воскликнул Голиас. — Все ясно! — И он вытащил из-под плаща короткую палку, к концу которой был привязан кусок ткани, и небольшую склянку, после чего капнул немного содержимого из склянки на палку. Та мгновенно превратилась в метлу. Метла немного постояла перед путешественниками по стойке «смирно», а затем двинулась вперед, яростно подметая тропу и расшвыривая кости по обочинам.

— Входить в Страну Гоблинов следует, соблюдая определенные меры предосторожности, — пояснил Голиас. — Тут дело не в том, чтобы просто идти, а в том, чтобы избегать хождения определенного сорта. Стоит последовать этому мудрому правилу, и все идет как по маслу. В данном случае пустые пространства между трупами были заколдованы.

Метла, расчистив тропу на участке до поворота, остановилась и принялась нетерпеливо подпрыгивать на месте.

С виноватым смешком Голиас устремился вслед за ней. Аматус усмехнулся. Он понимал, что алхимик не один час провел за изучением природы путей зла, способов их заклятия и того, как при этом пользоваться магическими метлами.

Вскоре после поворота путники оказались в огромном сводчатом зале — дилетантской копии какого-то помещения надземного мира. Появление незнакомцев вызвало большой шум. Голблинские вельможи разбегались в разные стороны — видимо, для того, чтобы поскорее занять подобающие места.

Идти к королевскому трону по проходу между придворными оказалось еще более противно, чем по тропе, усеянной трупами. Львиную долю вельмож составляли умалишенные, причем почти поголовно буйные, а будучи гоблинами, они являли зрелище отвратительное даже для своих сородичей. Разодеты придворные были опять-таки в некое подобие одежд надземного мира, а уж то, как эти одежды были кроены-перекроены, отражало степень помешательства их владельцев. У одной дамы вокруг выреза декольте были вышиты шаловливые ручонки, а у одного вельможи-горбуна горб был украшен гребнем из павлиньих перьев. Если на теле гоблинов имелись незаживающие болячки, они и не думали прятать их от посторонних глаз — нет, язвы выставлялись на всеобщее обозрение, а то еще бывало, что детали платья просто-таки к ним пришивались или прикалывались булавками.