Андрей Лукин - Хозяин таёжного неба (СИ)

- Одному мне не справиться, - почти правдиво пояснил Стёпка. - И вообще... вдвоём веселее.

- Он тебе как слуга помогает, али как?

- Как друг, - сказал Стёпка, ничуть не кривя душой. - Мне слуга не нужен, не привык я к слугам. А со Смаклой мы подружились. Я ему помогаю, а он мне.

- Чужемирный демон признал гоблина другом, - покачал дед головой. Стёпка с испугом подумал, что голова у него вот-вот отвалится, с таким скрипом гнулась морщинистая шея. - Дивные дела свершаются ныне. Даже помирать не хочется.

"А вы не умирайте" - чуть было не вырвалось у Стёпки. Слава богу, хватило ума промолчать.

Дед пожевал губами, похмурил густые брови и больше ни о чём спрашивать не стал.

- А вы не можете узнать, как мне найти этого моего друга? - решился на просьбу Стёпка. - Я когда был в Проторе, там один элль-фингский колдун Зарусаха птичьи косточки бросал и сказал, что в степи моего друга точно нет. А вы так не умеете?

- Мы в тайге на кедровых орешках гадаем, - пояснил дед. - Однако ж я для тебя их рассыпать не буду.

- Почему? - с обидой спросил Стёпка. И было отчего обижаться. Он им сына и внука спас от рабства, а они для него даже орешки на стол бросить не хотят.

- Устал я, - пояснил дед. - Силов на гадания уже не осталось. А вот ты, молодой да ранний, рази ж не умаялся по тайге шлындать?

Стёпка честно прислушался к себе и мотнул головой:

- Нет, ещё не умаялся. Мне это... интересно.

Он и в самом деле чувствовал, что приключения ему ещё нисколько не надоели и что он готов хоть сейчас вновь лететь куда-нибудь на драконе. Хоть в Упыреллы, хоть в Горгулен. Потому что это было здорово. Потому что такого с ним никогда ещё не происходило и вряд ли когда-нибудь ещё раз произойдёт. Потому что там, дома - он точно знал - ничего волшебного уже не будет, даже и надеяться нечего, и если он хочет наприключаться до отвала, на всю оставшуюся жизнь, то ему не стоит торопиться домой, а нужно ещё вволю пожить здесь, повсюду полетать и мир посмотреть. Если получится, конечно.

- Ишь ты, - слабо усмехнулся дед. - Я же и говорю: молодой ты ещё. Не напрыгался, ноги не посбивал, шишек с синяками не заработал. С весичами-то не шибко разругался?

"А вы откуда знаете?" чуть не вырвалось у Стёпки, но он вовремя сообразил, что колдун, даже уставший, всё равно кое-что может.

- Не шибко. Они ведь тоже разные, весичи-то. Всякие они бывают: и добрые и злые. Только злых, кажется, больше.

- Добрые, - повторил дед. - Ты это тем мужикам скажи, что от своих бояр к нам убежали да по сию пору боятся, что их силком в неволю возвернут. Вот тогда и услышишь, какие они добрые, весичи-то.

- Так мужики-то эти... они ведь тоже весичи.

Дед хмыкнул, пожевал сухими губами, потом качнул головой:

- Нет, теперича они не весичи. Теперича они тайгари.

- И гоблины?

- И гоблины. Кто тайгу душой принимает, тот и тайгарь. Мы здеся на своих и чужих не делимся, вместях судьбу перемогаем.

У деда, видимо, были свои понятия о таёжной жизни, не во всём совпадающие с тем, что на деле видел Степан. Да, гоблины с тайгарями жили вместе, порой вперемешку, происхождением не считались, ненависти друг к другу не таили, но чтобы считать себя одним народом - до такого, кажется, ещё не дошло.

Молчание затянулось, и Стёпка решился спросить про Смаклу.

- Его отец на острова отправил, - пояснил дед. - Речную траву собирать. Нынче Гриняде дом ставить будем, травы много надобно.

Стёпка подивился про себя, что Смакле даже не дали отдохнуть с дороги. Сразу запрягли, работать заставили. Жёсткие здесь у них порядки, не забалуешь.

- А трава зачем? - всё же спросил он.

Дед протянул руку и заскорузлым пальцем ковырнул торчащий меж брёвен мох:

- Кто же без травы дом ставит? Али у вас по-инакому заведено?

Стёпка вспомнил дедушкину времянку на участке и вздохнул:

- У нас по-всякому делают. И так и этак.

Дед положил руку ему на плечо:

- Не кручинься раньше срока, Стеслав. Всё у тебя будет ладно да складно. Мне ведомо.

* * *

Делать было нечего, да ничего серьёзного пока делать и не хотелось. Хотелось просто устроить себе настоящий отдых. Хотя бы на несколько дней. Стёпка точно знал, что впереди у них со Смаклой долгий полёт в Летописный замок, и там ещё неизвестно как всё обернётся, поэтому неплохо было бы слегка отдышаться и подкопить сил для следующих приключений.

Некоторые крылатые и хвостатые личности, не теряя времени даром, уже занимались как раз тем же самым: подкреплялись и копили силы. Услышав знакомое чавканье, Стёпка заглянул в своём закутке за занавеску и обнаружил дракончика. Маленький обжора с упоением лакал сметану из глиняной чашки.

- Освоился уже? - спросил Стёпка с притворной строгостью. - Смотри, не лопни.

Дрэга тяжело, почти по-человечьи вздохнул и вновь окунул мордочку в сметану.

Степану же после вчерашнего застолья на еду смотреть не хотелось совершенно. Выпив полкружки холодной заварухи, он по уже устоявшейся привычке сунул в карман рукоять своего магического ножа и вышел во двор. Никакой особой цели у него не было, просто захотелось прогуляться, на деревню посмотреть, свежим воздухом подышать и вообще - развеяться. Суетящиеся во дворе женщины вежливо поприветствовали его и поскорее вновь занялись своими делами. Стёпка вздохнул. Всё-таки не очень приятно, когда все вокруг на тебя косятся, как на опасного чужака, от которого неизвестно чего можно ожидать. Неужели Смакла забыл про обещание и наговорил вчера лишнего? Договаривались же не посвящать посторонних в демонские дела.

Лохматые псы (помесь гоблинских волкодавов с северотаёжными лайками) приветливо кинулись ему навстречу. Осторожно потрепав их по пушистым загривкам, он вышел за ворота, огляделся и двинулся вниз по широкой, ухабистой улице. Горелая Кеча, в которой кроме названия не наблюдалось абсолютно ничего горелого, разительно отличалась от всех ранее виденных Степаном деревень. Один раз взглянешь - на всю жизнь запомнишь, как живут гоблины. Приземистые, словно вросшие в землю избы с широкими тесовыми крышами, стояли не в ряд, а по два, по три, а то и по четыре дома зараз, потому как выросшие дети предпочитали строиться рядом с родительским домом, если место позволяло. А в тайге места - на любую семью достанет и ещё в сто раз более останется. Тяжёлые ставни на узких окнах гоблины делали откидывающимися почему-то не вбок, а вниз. У редкого дома эти окна были забраны слюдяными пластинами. Высоких заборов вообще не видно, плетни между соседями стоят чисто символические, зато на задах возвышается настоящая стена для защиты от непрошеных гостей. Оно и понятно: тайга-то, вот она, а в ней и медведи, и волки, и лисы с росомахами.

Совершенно безлюдная в этот час улица вывела Степана на крутой обрыв, под которым неторопливо струила свои воды Нижняя Окаянь. Обычная речка, ничем не отличающаяся от других таёжных рек. Лежали на берегу перевёрнутые вверх дном узкие лодки, сушились распятые на кольях сети. На другом берегу пастух гонял отбившуюся от стада корову. Женщины, подобрав подолы, полоскали на мостках бельё. Солнечные лучи тысячами бликов плясали на мелких волнах. Стремительными росчерками мелькали ласточки-береговушки. Пахло навозом и свежескошенной травой. Несуетливая таёжная жизнь - немного непонятная, слегка странная, жизнь, стать частью которой Стёпке не захотелось бы, наверное, даже в самом страшном сне. Нет, ничего такого пугающего в ней, конечно, не было. Просто... Ну, не для него это, совсем не для него. Жить в таёжной глуши, без телевизора, без компьютера с интернетом, без книг... С ума, наверное, можно сойти от тоски.