Андрей Лукин - Хозяин таёжного неба (СИ)

- Не спросясь распорядился, - прищурил недобрые глаза десятник. - Откель объявился здеся?

- Говорит, из Летописного замка, - пояснил Хвалогор, покусывая в задумчивости губу. - Похоже, не врёт.

- Прикажешь, боярин, окоротить его?

Они говорили так, словно Стёпки рядом с ними не было.

- Да, боюсь, он тебя быстрее окоротит, - правильно догадался боярин. - Не совладать тебе, Сдобрень, с демоном. Сам опозоришься и меня осрамишь.

Сдобрень (вот уж насколько неподходящее имя дали ему родители) посопел, ещё раз окинул Стёпку неласковым взглядом и с боярином согласился. Видимо, немалый жизненный опыт подсказывал ему, что с этим подозрительно бесстрашным и не по возрасту хватким отроком и в самом деле лучше не связываться.

- Хорошо, Здислав, - сказал Хвалогор. - Так и быть, прощаю я тебе самовольство. Не столь уж и велика вина у этих затрясинников, чтобы из-за них с демоном ссориться. Но на будущее запомни, что на моих землях один я над своими холопами властен. Кого захочу - того помилую, а на кого укажу - того и жизни лишат. Потому как я здесь полный хозяин. И коли встанешь ты вновь на моём пути - будешь иметь дело уже не с боярскими гриднями, а с магами Чародейной палаты.

- Да в гробу я видал вашу Чародейную палату со всеми её магами, - сказал очень невежливо Стёпка. - Встречался я уже с ними. Слабоваты они против демона.

Он посмотрел на гоблинов. Гриняда что-то зло говорил Смакле, тот кивал, а сам всё на Стёпку оглядывался. Толпа не расходилась, все чего-то ждали, может, когда новый барин соизволит отпустить их по домам, может, ещё чего.

- Ну что, - вздохнул Стёпка, подходя к братьям. - Пошли, что ли. Видишь, Смакла, и дракона звать не понадобилось.

Гоблин посопел, исподлобья зыркнул на брата, затем выдавил:

- Не могём мы уйти, Стеслав. Они, весичи-то, Слоёну Гринядину повязали со всей семьёй. Один только Липша в тайгу утёк, схоронился где-тось. Беглые они, а боярин прежнему хозяину возвернуть их надумал. Грамота у его колдуна чародейная, они там все прописаны. Их за приказным домом в конюшне держат.

У Стёпки свело челюсти. Он понял, что и сам теперь не сможет уйти. Потому что, если спасать - то всех. Потому что если даже он и уйдёт - ну если! - то Гриняда всё равно бросится выручать жену. И всё начнётся заново. Вот и лосьвинцы потому же не спешат расходиться, ждут, как дело дальше повернётся, не освободит ли демонский отрок заодно из неволи и всю прочую родню. А вообще - всё повторяется. После освобождения Смаклы пришлось вызволять из клетки Бочагу. После освобождения гоблинов, нужно спасать их семьи. И никуда не денешься. Он посмотрел на мрачное, полное обречённой решимости лицо Гриняды, вздохнул и пошёл к крыльцу.

- Али что-то забыл, демон? - весело спросил Хвалогор. - Али золото уплатить надумал? Али вспомнил чего?

- Вспомнил, - сказал Стёпка. - Много чего вспомнил. Вы, говорят, в конюшне гоблинов держите. Зачем?

- А это, Здислав, беглые холопы. Мы их изловили и хозяевам вернём. А те хозяева нам за то, наших беглых вернут. И будет здесь порядок и закон.

- А по-моему, это до вас здесь были порядок и закон, а теперь сплошное беззаконие. Так что никого вы никуда не уведёте.

- Вот как? - сделал удивлённое лицо боярин. - Отчего же?

- Да оттого же, - пожал плечами Стёпка. - Я вам не позволю.

Боярин помрачнел, отчего его лицо стало ещё неприятнее, и сказал уже другим, очень злым голосом:

- Всех беглых холопов наш государь повелел вернуть прежним хозяевам и примерно наказать, дабы прочим неповадно было. И не тебе, демон ты или не демон, государев указ отменять. При мне имеется грамота, в коей все беглые поимённо записаны. Лишнего мне не надобно, а требуемое заберу.

- Меня ваши грамоты не интересуют, - отрезал Стёпка. - Я сказал, что не позволю, значит, не позволю... И между прочим, по какому праву вы здесь распоряжаетесь? Разве Таёжный улус уже поделили? Где у вас грамота о том, что Лосьва становится вашим владением?

- А мне и без того ведомо, что все пять сёл по эту сторону Окаяни отходят под мою руку, - снисходительно усмехнулся Хвалогор. - Поверь мне, демон, всё уже поделено и обговорено. А грамоту написать недолго, нынче её нет, а назавтра, глядишь, уже и печатью магической скреплена.

- Вот когда будет у вас такая грамота, тогда и приходите, - сказал Стёпка. - А сейчас вам тут делать нечего. Не имеете права на чужой земле распоряжаться.

Подвояр тут же объявился у боярского плеча, зашептал что-то шибко важное на ухо, не иначе ябедничал. Выслушав колдуна, Хвалогор довольно кивнул, спросил вкрадчиво:

- А ты сам, Здислав, неужто из таёжного улуса родом? Мне мой колдун донёс, что ежели ты истинный демон, то и для тебя эта земля навовсе чужая. Так по какому праву ТЫ здесь распоряжаешься? Кто тебе дозволил боярской воле перечить?

- Демонам дозволения не нужны, - сказал Стёпка, не придумав ничего лучшего. - Меня попросили помочь, и я помогаю.

- Но отчего же ты помогаешь этим? - Хвалогор пренебрежительно указал на испуганных лосьвинцев. - Может быть, если я тебя очень хорошо попрошу, ты возьмёшься помогать нам?

Стёпка скривился и помотал головой:

- Не возьмусь.

- Отчего?

- Вы мне не нравитесь. Вы... - он чуть не сказал, что боярин с подручными стоят на "тёмной стороне силы", но вовремя спохватился, о "Звёздных войнах" здесь и слыхом не слыхивали. - Вы людей не жалеете. И думаете только о себе.

- Ты не прав, - возразил боярин. - Своих людей я жалею. У меня их и без того не слишком много. А холопы - это ведь не люди. Это быдло работнее. Его пороть надобно, подгонять и принуждать, потому как иначе - разбегутся.

"От такого хозяина я бы тоже разбежался" чуть было не сказал Стёпка. Хорошо - вовремя язык прикусил. Потому что тогда получилось бы, что он тоже себя к подневольным холопам причисляет. Сразу перестанут уважать и бояться.

Боярин, как оказалось, просто тянул время. Пока они со Стёпкой вели пустой никчемный разговор, Сдобрень без лишних слов делал то, за что Хвалогоров батюшка думный боярин Кружеслав платил отставному десятнику немалое жалование. Подчиняясь скупым жестам, гридни окружили толпу и приготовились пустить оружие в ход по первому же сигналу. Убедившись, что промашки на этот раз случиться не должно, Сдобрень коротко кивнул покосившемуся в его сторону боярину: мол, всё готово, можно начинать.

- Жалеешь холопов, Здислав? Не хочешь, чтобы их пороли? - в голосе Хвалогора отчего-то не слышно было ни злости, ни разочарования. Может быть, не так уж и нужны ему были беглые гоблины? Может быть, здесь он просто развлекался от скуки и теперь, поняв, что настоящего "веселья" не получилось, спокойно уедет из деревни...

И тут же стало ясно, что настоящее веселье ещё и не начиналось.

Хвалогор стёр кривую ухмылочку и вдруг гневно сверкнул на Стёпку выстуженными глазами: