Андрей Лукин - Хозяин таёжного неба (СИ)

- Где ты этому научился, Дрэга? - удивленно спросил Стёпка. - Или ты, когда был маленьким, лягушек так себе поджаривал?

Дракон, не обращая внимания на его вопросы, устроился поудобнее и принялся старательно и со вкусом поглощать оленину, хрустеть косточками, облизываться, даже, паразит такой, причмокивать. Кончилось тем, что Стёпка не удержался, отхватил своим всеразрезальным ножом от ляжки хороший кусок мяса, посолил его, впился зубами и... И только тут до него дошло, что он, возможно, здорово рисковал, покусившись на драконью добычу в то самое время, когда тот её грыз. Не всякая собака, например, хозяина к своей миске подпустит, обязательно предупреждающе зарычит, а то и укусить попытается, решив, что у неё обед отбирают. А Дрэга даже глазом не повёл, наоборот ещё и голову отклонил, чтобы Стёпке удобнее было мясо отрезать. И о чём это говорит? А о том, что дракон - это всё-таки существо разумное, соображающее, и умеющее держать себя в лапах. Друг, в общем, самый настоящий. Хоть и предатель.

- Спасибо тебе, Дрэга, - совершенно искренне сказал Стёпка, прожевав первый обжигающий кусок. - Ты настоящий друг. Правда-правда.

Вместо ответа дракон вытянул шею и самым наглым образом слизнул со Стёпкиного мяса всю соль.

- Ты не только друг, ты ещё и гад, - возмутился Стёпка. - Соль я тебе и так бы дал, а мне теперь обслюнявленное мясо есть прикажешь?

В общем, неплохо подкрепились. А от оленя остались буквально рожки да ножки. И глядя на дракона, нетрудно было догадаться, что он легко мог умять по крайней мере ещё двух таких оленей. Если не трёх.

Стёпка же был сыт и всем почти доволен. И на душе у него было легко и спокойно. Он совершенно не стыдился того, что так быстро примирился с неправильным исполнением желания. Хотел спасти друзей, а получил дракона и кучу положительных эмоций. Ну и что? На его месте Ванька, наверное, ещё бы и не так радовался. В конце концов, он же не собирается бросать Смаклу в беде, да и Ванеса тоже искать не прекратит. Может быть, даже ещё и быстрее сумеет их найти, с драконом-то.

Ещё вчера он испытывал тоску и полное бессилие. Не знал, на что решиться, что делать дальше, куда идти и у кого просить помощи. Ещё вчера неизбежное путешествие в Великую Весь представлялось ему чем-то вроде наказания, сегодня же, глядя на дробящего последние кости Дрэгу, он испытывал вполне понятную уверенность в том, что всё будет хорошо. Ведь он теперь снова не один. А с таким другом (по-настоящему огромным!) можно отправляться хоть к чёрту на рога. От такого друга любой чёрт сам убежит куда подальше.

- Ты меня не бросишь? - спросил Стёпка, подойдя к лежащему дракону и обняв его за шею. - Не улетишь опять к своим гномам? Мне без тебя будет плохо.

Дрэга оглянулся, пихнул его головой в бок, не улечу, мол, хозяин, не бойся, ну куда я без тебя, вернее, ты без меня? И опять захрустел костями.

- Как был ты проглотом, так и остался, - сказал Стёпка. - Бедные олени. Мне их жалко. Ты в следующий раз лучше какого-нибудь кабана поймай. В кабанах мяса больше.

Пора было собираться, хотя, честно говоря, собирать-то было почти и нечего. Стёпка завязал котомку, посмотрел по сторонам, оглядел напоследок разорённый магами холм. Зря они старались, только испортили впустую хорошее место. Приличные люди на подобное бы не решились. Им бы даже в голову не пришло. А эти...

- Ну что, Дрэга, - сказал он. - Пора нам отправляться. Ты как, не против?

Дракон задумчиво посмотрел на Стёпку, потом часто подышал, высунув язык, как дышат собаки, когда им очень жарко.

- Пить хочешь? - догадался Стёпка. - А нечего было мою соль слизывать... Ладно, вон там где-то неподалёку озеро есть. Сходи попей, я тебя подожду.

Передвигался дракон красиво. Его тело буквально струилось меж кустов и деревьев, обтекая преграды и почти не тревожа листву. Каким-то образом тёмная почти до черноты его чешуя на расстоянии практически полностью сливалась с окружающей средой. Как у хамелеона. Если не знаешь, куда смотреть, то ничего и не увидишь. Даже на просторном лугу, где негде было укрыться, взгляд не цеплялся за него, как за что-то чужеродное. Дракон был частью тайги и чувствовал себя в ней как дома.

* * *

Когда на дороге показались три всадника, Стёпка поначалу не встревожился. Ну, едет кто-то в сторону Усть-Лишая - да и пусть себе, обычное дело. Он и сам недавно так же ехал, только не верхом, а в повозке.

Когда же всадники свернули с дороги и направили коней прямо к холму, он слегка напрягся. Мало ли кто это может быть. А вдруг это те самые маги, что похозяйничали здесь? А вдруг это они теперь едут сюда с проверкой? Он их не боялся, но понимал, что если это и в самом деле маги, то разойтись с ними мирно не получится.

Но это оказались не маги. Ещё издали он разглядел, что к нему приближаются обычные таёжные мужички. Лошадки у них были неказистые, седла тоже такие, на каких ни один уважающий себя маг не поедет, да и по одежде угадывалось, что к обеспеченным весичам эти всадники никакого отношения не имеют.

Стёпка поначалу подумал, что они, наверное, решили поклониться священным камням. Объяснять придётся, подумалось мельком, как бы ещё и не обвиноватили... И тут он узнал едущего первым гоблина. Им оказался Стышла, тот самый попутчик, что провожал его до развилки. Одежда у него была приметная - кожаная куртка с ядовито-жёлтой шнуровкой и чёрные штаны навыпуск. Что его заставило вернуться с полдороги? Он же, кажется, в Протору направлялся... Впрочем, какая разница? Мало ли какие у него здесь дела. Может, забыл чего.

Всадники подъехали ближе, остановились, негромко переговорили, потом спешились и направились к холму, ведя лошадей за собой. Шагали они неторопливо, уверенно, видимо, уже не раз на этом холме бывали.

- Тута он! - довольно объявил Стышла, разглядев за кустами сидящего на камне Степана. - Я же чуял, что он так скоро не уйдёт! Здрав будь, э-э-э... малой!

- И вы здравствуйте, - Стёпка спрыгнул на землю и отряхнул замаравшиеся штаны. - В Усть-Лишай возвращаетесь?

- В Лишай? - оглянулся на своих спутников Стышла. - Не... Мы это... Мы по другой надобности... А чегой-то здеся всё изворошено? - удивлённо уставился он на раскиданные камни. - Энто кто таковскую разруху учинил? Не ты ли? - спросил и криво улыбнулся, мол, ясень пень, тебе этакое не содеять, а я всего лишь шутю.

- Маги это весские здесь постарались, - сказал Стёпка. - Приехали из Усть-Лишая и... повалили. Зачем-то.

- Вот же как оно, - протянул Стышла. - Эвон что учудили, маги-то. Ну а ты, малой, отыскал ли чего хотел?

- Отыскал, - ответил Стёпка. Он смотрел на спутников Стышлы и они ему совсем не нравились. Один был угрюмый лохматый тайгарь поразительно зверской наружности, в драной безрукавке на голое тело, руки в шрамах, на поясе дубина, утыканная шипами, глаза злые, выражение лица такое, словно весь мир ненавидит - вылитый душегуб с большой дороги. Второй был немногим лучше. Вернее, намного хуже. Вурдалак с широким бугристым лицом, с длинными усами, на серую многажды штопанную рубаху накинута видавшая виды пластинчатая кольчуга, а портки такие, словно он их полгода не снимал - засаленные и в частых прорехах. Из оружия на поясе только два устрашающих ножа. Странные у Стышли оказались попутчики. Или помощники. Или, что вернее, подельники. Стёпка посмотрел на лицо гоблина, и лицо это не понравилось ему ещё больше. И одет Стышла был поприличнее, и ухожен, и чист, но лицо уж больно неприятное, и в глазах отчётливо различается неприкрытая злоба, уверенная такая злоба лёгкого на подлость человека.