Рик Риордан - Кровь Олимпа (ЛП)

— Возможно, нам следует поговорить. Но не...

— Ребята! — позвал Фрэнк с дальнего конца стоянки, махая рукой и подзывая их подойти. Рядом с ним верхом на Арионе сидела Хейзел. Жеребец появился нежданно-негаданно как раз после их приземления.

«Спасен Чжаном», — подумал Лео.

Они с Перси побежали навстречу своим друзьям.

— Это место просто огромное, — сообщил Фрэнк. — Руины простираются от реки к основанию этой горы примерно на полкилометра.

— И как далеко это по нормальным измерениям? — поинтересовался Перси.

Фрэнк закатил глаза.

— Это стандартное измерение в Канаде и во всем мире. Только вы, американцы...

— Около пяти-шести футбольных полей, — перебила его Хейзел, скармливая Ариону большой кусок золота.

Перси развел руками.

— Это все, что и требовалось сказать.

— Так или иначе, — продолжил Фрэнк. — Я не увидел ничего подозрительного.

— Как и я, — подхватила Хейзел. — Арион провез меня по всему периметру. Много туристов, но ни одной сумасшедшей богини.

Высокий жеребец заржал и мотнул головой; мышцы его шеи задрожали под шкурой цвета ириски.

— Блин, умеет же твой конь ругаться, — Перси покачал головой. — Ему не очень нравится Олимпия [68] 68 Олимпия — самое древнее и, вероятно, самое популярное святилище в Греции; родина Олимпийских игр. Расположено в западной чести полуострова Пелопоннес. .

В кои-то веки Лео согласился с конем. Ему так же не хотелось прогуливаться по руинам под палящим солнцем, проталкиваясь через толпы потных туристов в поисках богини победы с раздвоением личности. Кроме того, Фрэнк уже облетел всю долину в обличье орла, и его острые глаза ничего не заметили. Быть может, они искали не в том месте.

С другой стороны, в поясе для инструментов Лео хранилось множество опасных игрушек. Он не хотел возвращаться домой, пока, по крайне мере, не взорвет хоть что-нибудь.

— Значит, будем слоняться вокруг, — решил Лео. — И ждать, когда неприятности нас найдут сами. Это обычно срабатывает.

Какое-то время они попросту побродили по округе, избегая групп туристов и ныряя из одной тени в другую.

Уже в который раз Лео поражался тому, насколько Греция была похожа на его родной штат Техас — низкие холмы, захудалые деревья, гул цикад и гнетущая летняя жара. Если бы не древние колонны, разрушенные храмы для коров и колючая проволока, Лео чувствовал бы себя как дома.

Фрэнк нашел брошюру для туристов (серьезно, этот парень и состав суповой добавки прочитал бы, дай ему волю) и по пути рассказывал им, что здесь и как.

— Это Пропилеи [69] 69 Пропилеи — монументальный парадный проход на главном входе (например, в храме). , — он махнул рукой в сторону каменной тропы, по краям которой стояли разрушающиеся колонны. — Один из главных входов в Олимпийскую долину.

— Руины! — заявил Лео.

— А вон там, — Фрэнк указал на квадратное сооружение, похожее на патио для мексиканского ресторана. — Храм Геры, одно из самых древних местных сооружений.

— Больше руин! — отозвался Лео.

— А вон та круглая штука, напоминающая сцену — это Филиппион, назван в честь Филиппа Македонского [70] 70 Филипп Македонский — правитель королевства Древней Греции в Македонии с 359 г. до н.э. до его убийства в 336 г. до н.э. Отец Александра Великого и Филиппа III. .

— Еще больше руин! Первоклассные руины!

Хейзел, которая все еще ехала верхом на Арионе, пнула Лео по руке.

— Тебя хоть что-нибудь может впечатлить?

Он поднял на нее свой взгляд. У Хейзел были кудрявые золотисто-каштановые волосы и золотые глаза, которые идеально подходили ее шлему и мечу. Лео мог бы сказать, что она походила на кусочек имперского золота, но Хейзел вряд ли бы сочла это за комплимент. Как бы там ни было, а дочь Плутона была первоклассным творением людей.

Он вспомнил их совместную авантюру в Доме Аида: Хейзел провела его через жуткий лабиринт иллюзий; заставила колдунью Пасифаю исчезнуть в несуществующей дыре в полу; сражалась с гигантом Клитием, пока Лео задыхался в облаке его тьмы; перерезала цепи, удерживающие Врата Смерти. В то время как Лео сделал... ну, в общей сложности ничего.

Он больше не испытывал к Хейзел чувства влечения. Теперь его сердце было далеко отсюда, на острове Огигия. Тем не менее, Лео был впечатлен ею, даже когда она не сидела верхом на пугающей, бессмертной сверхзвуковой лошади, которая ругалась, как сапожник.

Ничего из этого он вслух не произнес, однако Хейзел, должно быть, сама догадалась о ходе его мыслей. Она отвела от него взволнованной взгляд.

Счастливый в своем неведении, Фрэнк продолжил сей занимательный тур.

— А там... ох, — он глянул на Перси. — Э-э, та полукруглая впадина с нишами в холме... это Нимфеум, построенный еще в римские времена.

Лицо Перси приобрело оттенок лимонада.

— Как вам идея: давайте туда не пойдем.

Лео слыхал об его едва ли не фатальном приключении в Нимфеуме в Риме с Джейсоном и Пайпер.

— Лично я от нее в восторге.

Они продолжили идти.

Время от времени руки Лео тянулись к его поясу с инструментами. Однажды он был нагло похищен двумя проворными карликами, поэтому теперь сын Гефеста опасался, как бы подобное не произошло вновь. Хотя, вряд ли другие монстры были так же хороши в воровстве, как Керкопы. Ему стало интересно, чем сейчас занимались в Нью-Йорке эти маленькие обезьяньи рожи. Было бы хорошо, если бы они продолжали терроризировать римлян... например, сдирать молнии с их одежды, тем самым оставляя легионеров без штанов.

— Это Пелопион [71] 71 Пелопион — похоронный монумент Пелопсу; расположен в Олимпии, Греция. , — пояснил Фрэнк, указывая на очередную замечательную кучу камней.

— Да ладно тебе, Чжанг, — сказал Лео. — Пелопион... это даже не слово. Что это? Священное место для прелых пионов?

Фрэнк выглядел обиженным.

— Это захоронение Пелопса [72] 72 Пелопс — по греческим сказаниям, сын Тантала и внук Зевса. Будучи еще ребенком, отец порезал его на кусочки, приготовил и подал богам в качестве угощения. Те распознали обман и вернули мальчика к жизни. . Вся эта часть Греции, Пелопоннес, была названа в его честь.

Лео подавил желание зарядить Фрэнку по лицу гранатой.

— Видимо, я должен знать, кем был Пелопс?

— Он был принцем, который выиграл свою жену в гонке на колесницах. Предположительно, именно в честь этого события он и создал Олимпийские игры.

Хейзел фыркнула.

— Как романтично: «‘Хорошая у вас жена, Принц Пелопс’. ‘Спасибо! Выиграл ее в гонке на колесницах’».

Лео не понимал, как вся эта тягомотина могла помочь им найти богиню победы и, тем более, усмирить ее. На тот момент единственным, что он хотел усмирить, был его желудок, требующий ледяного напитка и немного начос [73] 73 Начос — популярная закуска мексиканской кухни, представляющая собой чипсы из тортильи с различными добавками. С начос подают соусы, заправки, салаты, их также добавляют в различные блюда (вик.). .