Рик Риордан - Кровь Олимпа (ЛП)

— Значит, я мог просто сорвать маргаритку и уйти восвояси.

— Нет-нет! Не для той сыворотки, что нужна вам. Цветок должен быть сорван мной или моей сестрой. Так, что скажешь, полубог? Координаты Асклепия и последний магический ингредиент в обмен на этот новый музыкальный инструмент — идет?

Лео жутко не хотелось отдавать шикарный Вальдесинатор в обмен на какой-то сорняк, но выбора у него не было.

— А ты неплохо торгуешься, музыкант.

Они обменялись предметами.

— Превосходно! — Аполлон повернул рычажки Вадесинатора, и тот издал звук, напоминающий двигатель машины холодным утром. — Хм... возможно, мне не помешает немного практики, но я освоюсь! А теперь, иди поищи своих друзей. Чем быстрее вы уйдете, тем лучше!

Хейзел с Фрэнком ждали его у делосских доков. Артемиды нигде не было видно.

Когда Лео повернулся попрощаться с Аполлоном, бог тоже уже исчез.

— Надо же, — пробормотал Лео, — а ему действительно жуть как хочется поиграть на Вальдесинаторе.

— На чем ? — спросила Хейзел.

Лео поведал им о своем новом хобби — об изобретении гениальных музыкальных воронок.

Фрэнк почесал затылок.

— И в обмен на это ты получил маргаритку?

— Это последний ингредиент для сыворотки жизни, Чжан. Это супер-маргаритка! А что насчет вас, ребята? Узнали что-нибудь от Артемиды?

— К несчастью, да, — Хейзел посмотрела на горизонт в сторону моря, где на якоре болтался Арго II. — Артемида хорошо разбирается в метательном оружии. Она сказала, что Октавиан заказал кое-какие... сюрпризы для Лагеря Полукровок. Он потратил большую часть денег легиона на покупку построенных циклопами онагров [140] 140 Онагр — гигантское осадное оружие. .

— Ох, нет, только не онагры! — воскликнул Лео. — Кстати, что это такое?

Фрэнк нахмурился.

— Ты конструируешь механизмы. Как ты можешь не знать об онагре? Это же самая большая, самая крутая катапульта, которой когда-либо пользовалась римская армия.

— Ладно, — сказал Лео. — Но онагр — дурацкое название. Лучше бы придумали что-то вроде «Вальдесапульта».

Хейзел закатила глаза.

— Лео, мы серьезно. Если Артемида права, шестеро из этих механизмов будут колесить по Лонг-Айленду завтра ночью. Вот, что задумал Октавиан. На рассвете первого августа у него будет достаточно огневой мощи для того, чтобы разрушить Лагерь Полукровок без единой потери со стороны римлян. Он думает, что это сделает его героем.

Фрэнк пробормотал латинское ругательство.

— К тому же, он вызвал столько чудовищных «союзников», что легион оказался полностью окружен дикими кентаврами, кинокефалами [141] 141 Кинокефалы (ед. ч. кинокефал) — монстры с собачьими головами. и кто их знает кем еще. Как только легион разрушит Лагерь Полукровок, монстры нападут на Октавиана и уничтожат римлян.

— А потом проснется Гея, — сказал Лео. — И неприятностей нам не миновать.

С каждой новой информацией паззлы в его голове соединялись в единую картинку.

— Ладно... это лишь придало важности моему плану. Когда мы заполучим сыворотку жизни, мне понадобится ваша помощь.

Фрэнк нервно глянул на проклятую желтую маргаритку.

— Что еще за помощь?

Лео поведал им свой план. Сказанное им повергло ребят в шок, правда сумасшедшим его никто не назвал. На щеке Хейзел поблескивала слеза.

— Это правильное решение, — сказал Лео. — Ника подтвердила. Аполлон подтвердил. Остальные с этим никогда не смирятся, но вы, ребята... вы римляне. Поэтому я и хотел, чтобы вы отправились со мной на Делос. Вы понимаете всю эту концепцию жертвы — исполняете долг, прыгаете на мечи.

Фрэнк шмыгнул носом.

— Думаю, ты имел в виду «падаем на мечи».

— Да какая разница, — сказал Лео. — Вы понимаете, что я прав.

— Лео... — Фрэнк не смог договорить.

Лео хотелось заскулить, словно Вальдесинатор, но он сохранял спокойствие.

— Эй, здоровяк, я на тебя рассчитываю. Помнишь, ты поведал мне о той беседе с Марсом? Твой отец сказал, что тебе придется взять лидерство в свои руки, верно? Ты должен будешь принять решение, которое больше принять никто не в силах.

— Или война пойдет наперекосяк, — вспомнил Фрэнк. — И все же...

— И Хейзел, — прервал его Лео. — Сумасшедшая туманная волшебница Хейзел, ты должна будешь прикрыть меня. Только тебе это под силу. Мой прапрадедушка Сэмми видел, какая ты особенная. Думаю, в детстве он благословил меня, потому что так или иначе знал — ты вернешься и поможешь мне. Вся наша жизнь, амиго, вела к этому.

— Ох, Лео... — тут Хейзел действительно расплакалась. Она заключила его в объятия, что было мило, пока Фрэнк тоже не заплакал и не обнял их обоих.

Вот тут стало немного неловко.

— Хорошо, значит... — Лео осторожно выпутался из объятий. — Мы договорились?

— Ненавижу этот план, — сказал Фрэнк.

— Всей душой ненавижу, — согласилась Хейзел.

— А теперь подумайте, каково мне, — ответил Лео. — Но вы знаете, что это наш единственный шанс, — никто не спорил. Хотя, подсознательно Лео хотелось услышать хоть какие-нибудь возражения. — Давайте вернемся на корабль, — предложил он. — Нам нужно отыскать бога врачевания.

Потайной вход Лео обнаружил почти сразу же.

— О, какая красотища, — пробормотал он, маневрируя кораблем над руинами Эпидавра [142] 142 Эпидавр — греческий прибрежный городок; место расположения жилища бога-лекаря Асклепия. .

Признаться, Арго II был не в лучшем состоянии для полёта, но Лео, проработав всю ночь, всё же смог поднять его в воздух. Да и то, что завтра миру может настать конец, неплохо мотивировало.

Он зарядил весельные заслонки. Залил воду из Стикса в самофланж. Подлечил носовую фигуру, Фестуса, его любимым варевом — моторным маслом тридцатой вязкости и острым соусом Табаско. Даже Буфорд внес свою лепту в попытках вдохновить двигатель: чудо-стол то и дело грохотал по нижним палубам, в то время как его голографический мини-Хедж вопил: «ТРИДЦАТЬ ОТЖИМАНИЙ!».

Наконец, корабль завис над старинным храмовым комплексом бога врачевания Асклепия, где команда надеялась найти сыворотку жизни, и, быть может, немного амброзии, нектара и чипсов «Fonzies», потому что запасы Лео были уже на исходе.

Рядом с ним на квартердеке стоял сын Посейдона, перегнувшийся через перила:

— Похоже, тут много щебня, — заметил он.

Несмотря на зеленоватый оттенок лица, Перси, казалось, был в порядке. Он хотя бы не бегал в уборную прочистить свой желудок каждые две минуты. Из-за него и морской болезни Хейзел стало практически невозможно найти незанятую ванную комнату на борту.

Аннабет указала на сооружение в форме диска в пятидесяти ярдах по левому борту.

— Там.

Лео улыбнулся.

— Точно. Смотрите-ка, архитектор знает своё дело.