Наталья Соболева - Пламя и пепел

У меня вырвался вымученный, прерывистый вздох. Взглянув на напряженное лицо Этьена, я тут же пересказала ему услышанное — он-то ничего не услышал. Видно, я просто сидела ближе к источнику звука.

Уже вечерело, но я надеялась успеть в Цюрих в рабочие часы — выходит, хорошо, что все сегодня сложилось именно так. Мы могли только сейчас заканчивать свой рабочий день — и, конечно, эту новость узнали бы намного позже, и поехать к нему смогли бы только на следующий день. А я чувствовала, что действовать нужно как можно скорее.

Оставив остывать недопитый чай, мы выскочили из квартиры и запрыгнули в машину.

И снова мы оказались в клинике Цюриха, куда только вчера Легран приезжал проведать свою тетушку — и вот теперь оказался пациентом.

Мы едва не опоздали — но, будь мы самыми обычными визитерами, и эти часы приема оказались бы ни к чему. Администратор, сообщив, куда был определен Легран, тут же добавила, что он все равно пока без сознания, и лучше бы нам прийти завтра. Но нам нужно было навестить бедного Скарабея.

Приглушенный свет, казенная рубашка и одеяло, белые жалюзи, отгораживающие пациента от внешнего мира — все это, кажется, не могло не удручать. Фредерик Легран выглядел худым под тонким бежевым пледом, в окружении разнообразных приборов и мониторов, казавшихся каким-то антиподом живому человеческому телу. Подойдя поближе, я ахнула — едва ли не всю левую сторону лица покрывал лиловый кровоподтек. Я должна была узнать, что с ним случилось, не дожидаясь завтрашнего утра.

— На него напали… они?

Я едва не подпрыгнула, услышав за спиной встревоженный шепот Этьена.

— Сейчас мы это узнаем. Если это наши старые знакомые, мы должны почувствовать их энергетические следы. Протяни руки — и слушай.

Встав совсем рядом с кроватью, я вытянула руки так, что кончики пальцев оказались сантиметрах в десяти от бедняги Леграна. Я увидела, как Этьен, подойдя ближе, повторил мое движение, а потом закрыла глаза и прислушалась.

Конечно, я не медиум, и мне никогда не увидеть какую-то целостную картинку того, что произошло с антикваром, как это показывают в фильмах — но через несколько секунд ясно стали видны серые дымчатые полосы. След темных — как тогда, в гостинице и ресторане, и вокруг Лис после внушения. Я услышала, как ахнул Этьен — теперь он смог заметить то же, что и я.

Неприятное покалывание в кончиках пальцев от контакта с темной энергией, пусть даже таким мимолетным, прошло не сразу, и ведь я-то сейчас не встречалась с темными напрямую, а лишь попыталась заметить следы их визита в ауре Леграна. Я снова взглянула на антиквара — он все так же лежал с закрытыми глазами, мерно дыша, как во сне, и я в который раз пожалела, что среди всех моих сил не было способности к целительству.

— Пойдем. Вернемся завтра утром — надеюсь, он уже будет в сознании, и с доктором заодно поговорим. Надо бы найти гостиницу, нет смысла мотаться в Ролль на ночь.

Этьен удивленно посмотрел на меня и даже замедлил шаг.

— Подожди, что значит «мотаться»? Мы что, не собираемся возвращаться? А что делать с работой? Меня никто не отпустит.

— Увольняться! Я говорила тебе, что рано или поздно это случится!

Мой ответ прозвучал неожиданно резко, сердито, да и смотрела я на него совсем не ласково. Я не могла понять, как в этой ситуации можно думать о таких мелочах.

— Я-то надеялся, что это «рано или поздно» наступит через несколько лет… Ладно, позвоню им завтра с утра, а вернемся — там уж во всем и разберемся.

Я не стала добавлять, что вовсе не обязательно мы вернемся в Ролль завтра к вечеру. Не все же сразу.

— Ну ладно, работа… Но отца же я не оставлю. Я к нему постоянно заезжаю.

Я опустила нахохленные плечи.

— Прости, это я не подумала. Ему… нужен уход?

— Да нет, при чем здесь уход сразу! — Этьен вспылил, но быстро успокоился, — Нет, просто мы… общаемся, не хочу, чтобы он был один.

— Что-нибудь придумаем. Обязательно.

Когда мы устроились в отеле, тревога понемногу сошла, превратившись в глухой звон на втором плане неустанно бегущих мыслей. Неяркий свет настенных бра скрадывал неуютность обстановки, неизбежную в отелях, как бы ни старались штатные дизайнеры. Я сидела на кровати, обхватив руками колени, и пыталась рассуждать логически — а это все равно было сложно.

Я уже привыкла, что нападали на меня саму, я могла хотя бы понять, когда нападали на Этьена — хоть от этого мне и не становилось легче. Я негодовала, когда поняла, что темные использовали в своих целях Алису, внушив ей, будто она провела весь день на свадьбе подруги, чтобы, как послушную марионетку, сделать ее приманкой в ловушке, едва не ставшей смертельной для нас обоих. Но теперь моей ярости просто не было предела. Следующего их шага просто не будет — я не допущу.

Легран ведь был для меня посторонним — мы и пересекались-то с ним всего несколько раз. Но даже он попал в поле зрения — и действия — наших противников. А это означает, что они готовы пойти на все. Ради чего? Понятно, что их абсолютная цель — уничтожить Феникса, или, теперь уже, Фениксов, как защитную систему, зонт относительной безопасности над человечеством. Но куда в их схему действий вписывался Фредерик Легран? Ведь не может быть, чтобы они напали на него для нашего устрашения — этот номер с нами не пройдет. Наоборот, этим они только ускорили бы нашу реакцию. Что же такого ценного мог им дать Скарабей?

— Виви, давай-ка ляжем спать. Утро вечера мудренее, как ты думаешь?

— Спасибо, — я потерла наморщенный лоб, — и правда, уже ведь три часа ночи.

Этьен кивнул, хотя никто из нас даже не глянул на часы.

Мы улеглись рядом на широкой гостиничной кровати, спина к спине. Нужно было хоть попытаться поспать. Путный полководец всегда даст возможность выспаться своим бойцам, если армия не стоит под обстрелом. А сегодня ночью было все-таки затишье — перед большой ли бурей или маленькой, но использовать его нужно было правильно.

Конечно, оставшихся до утра часов мне не хватило, и я с трудом разодрала глаза, когда нужно было уже идти в больницу. Мы пришли к открытию, а вообще меня мучила мысль, что нужно было сторожить его там и ночью — ведь мы так и не знали, зачем он темным. Но Этьен убедил меня, что до утра с пожилым антикваром ничего не случится. Сказать проще — я поддалась его уговорам.

Когда мы приехали, Легран уже очнулся и даже позавтракал, и теперь смотрел на нас со смесью радости и тревожного страха. Тянуть с вопросом долго он не стал:

— Вивьен, дорогая, ты… ты связалась с дурной компанией?

Я усмехнулась. Конечно, Легран был обычным человеком, хоть и имел дело с разными редкостями, а подчас и с артефактами. И ему пришло в голову нормальное, самое логичное объяснение всему происшедшему. А кроме того, мы еще должны были ему денег за серебряного скарабея — все складывалось в одну картину.