Вероника Горбачева - Сороковник. Части 1-4

— Это как Нору, что ли? — вспоминаю я. — И рану зализываешь?

— Мы смешиваем кровь, — с нажимом говорит он. — Для передачи способностей.

Наступает пауза.

— Забудь, — неуверенно говорит Лора. — Просто не приживётся. Третий дар с двумя предыдущими несовместим, ты же знаешь.

— Так-то оно так. Хорошо бы, чтоб иммунитеты остались, антител у меня много. А приживётся или не приживётся — это как знать, ты же видишь, она у нас не такая, как все: у неё всё наперекосяк, нетрадиционно.

— Антитела должны прижиться, — говорю растеряно, — они же к наставничеству отношения не имеют. Ой, не хочу я оборачиваться, это так страшно, прости, Аркаша. И, наверное, жутко больно.

— Нет, только если что лишнее отрастает, — успокаивает он, — хвост, например, плавники, жабры. Или если из змеи перекидываешься — а нужно руки-ноги наращивать. Это жесть, как нынешние новенькие говорят. Жесть, — задумчиво повторяет он. — К боли можно привыкнуть, Ваня. Оно того стоит.

Оно того стоит, думаю, и смотрю на него с нежностью. Вот если скажут мне: Ванька, а сможешь ещё раз перетерпеть всё, что сейчас случилось, лишь бы его снова живым и здоровым увидеть? Лишь бы Лора не ревела над ним, бездыханным? Отвечу: смогу.

Придётся привыкать.

Он подсаживается ближе:

— А вот скажи… Была бы возможность… Ну, гипотетически, если бы дар прижился. В кого бы ты всё-таки хотела перекинуться? Есть же у тебя любимый зверь?

— В симурана, — отвечаю, не задумываясь. Он озадаченно хмурится. — Это такой крылатый пёс-хранитель, в моём случае — псица, конечно. Представляешь?

— Мифический персонаж? Или здесь такого успела увидеть?

Я задумываюсь.

— Миф… Не привыкла я к такому слову. Легенда есть о том, как один верный пёс, узнав, что хозяевам грозит беда, решил добраться до богов и попросить у них защиты. И так страстно этого захотел, что добрался. Богов так тронула его преданность, что они наградили пса и его потомство крыльями. Это, конечно, только самый краешек сказаний о симуране, кто-то называет его воплощением Огнебога Симаргла, кто-то — стражем Правды, у кого-то это волк, но мне больше нравится собака, она к людям ближе. Эх, рисовать я не умею, столько хороших рисунков видела…

Оборотник качает головой.

— С трудом представляю. Рисунки было бы неплохо посмотреть, сам-то я только по образцу меняться могу. Но совместить в одном теле разные природы, птицу и животное? Крылья — это всё-таки перья, как их отрастить на млекопитающем?

— Почему обязательно перья? — подумав, отвечаю. Можно и кожистые, как у летучей мыши. Пуши-и-истые такие, чтоб детёнышей греть. И костяк сделать облегчённый, чтоб косточки полые, как у птичек. Это-то можно совместить? И, кстати, у наших майя был Кетцалькоатль, крылатый змей, в нём ведь тоже две природы совместились — рептилия и птица. А мифы на пустом месте не возникают, наверняка водились в старые времена подобные твари. Как у нас — трёхголовые Змеи-Горынычи…

Через каких-то полчаса обсуждений нас прерывает поисковая группа: тащит и вываливает перед нами кучу всяческого добра. Отдельно несут меч, пожалуй, великоватый для низкорослых сатиров. Но тут я вспоминаю, что среди нападавших был один достаточно высокий, его я первым срезала, эта вещица наверняка его.

Пока девицы идентифицируют, сортируют и перетаскивают из кучки в кучку трофеи, Лора рассматривает меч. Вынимает из простых ножен, и мы видим широкое, до зеркального блеска отполированное голубоватое лезвие, слегка суживающееся к концу; солнечные блики словно вязнут в нём, заставляя сиять ещё ярче. Синий ограненный ромбом камень вделан в гарду. Рукоять достаточно широкая, в расчёте на лапу какого-нибудь варвара…

— А ведь какому-нибудь Васюте точно по руке. Не хочешь подарить? — предлагает Лора. Я даже шарахаюсь.

— Ты как себе это представляешь? Да он сразу перестанет меня лапушкой называть и начнёт по углам прятаться. Давай его Аркаше подарим. Смотри, и камень ему прямо под цвет глаз, очень миленький.

— Миленький, — передразнивает Аркаша, — что бы вы, женщины, в мечах понимали. Дайте-ка сюда.

Он рассматривает клинок, любуясь.

— Ты ж посмотри, откуда у этих вонючек такой раритет? Вряд ли в бою взяли: или выкрали, или могильник разрыли. Внешне прост, но навешано на него много, его бы экспертам отнести. Ло, а правда, давай подарим его мне, — и голос друида переходит в интимное мурлыканье, — я ведь тоже старался, а?

— Ах, дурачок, — шепчет Лора в ответ. И, посерьёзнев, хлопает его по расшалившейся ручке. — Не выйдет, приятель. Ване больший бонус полагается, у неё этот бой первый. Зря ты в молчанку хочешь уйти, Ванюша, — говорит она даже с осуждением, — Наставники о таких моментах должны знать. Твои успехи — их успехи. Я за своих учеников так радуюсь, когда они мне свои подвиги расписывают… ну, твоё дело. — Она суровеет. — Значит, так, Ванесса, меч этот — твой. Он тобою честно заработан: и воинским делом, и лечебным, а отказываться от добычи не по правилам. Не хочешь сама владеть — продавай, деньги в дороге всегда пригодятся.

От этого напоминания я невольно грустнею. Лора кивает.

— Да ладно, подруга, не печалься. Мне и самой жалко, что ты уйдёшь, но раз решила — нечего плакаться. А покупателя на меч я тебе сыщу. Правильно Аркаша говорит: надо, чтобы знатоки оценили. Думаю, монет на двести он потянет.

— На сколько? — недоверчиво спрашиваю. Помнится, Васюта оценивал обычный меч монет в двадцать, неужели мой трофей настолько хорош?

— Двести, не меньше. Камушек, смотри, явно не простой, магией накачан, и металл подозрительно чистых, железо метеоритное, не иначе, да и ковка…

— Четыреста пятьдесят — пятьсот, — перебивает Аркадий. — Он, похоже, из набора. К специалистам я его сам снесу, только уж извините, и куплю сам. Ты не против, Ваня?

— Аркадий, — говорю жалобно, — да я тебе его так отдаю, пользуйся! Мне-то он на что?

Он гордо вскидывает брови.

— Я сказал — куплю!

Лора пихает меня в бок.

— Даже не противься, а то поднимет цену. Думаешь, ежели оборотник, то карман пустой? Да он на своей работе огребает больше моего! Собирает он эти мечи, — добавляет она, — у него уже такая коллекция, что развешивать негде, стен в доме не хватает. Ещё и похвастает перед друзьями, за сколько эту железку у тебя выкупил, ему, чем дороже, тем престижнее. Ты ж знаешь, коллекционеры — они на всю голову поеханы.

И тут я вспоминаю ещё кое-что.

— Хорошо, — говорю. — Мне, собственно, всё равно, кто его купит, хотя, если Аркаша — будет приятно. А вот просьба у меня к вам большая, ребята: поможете мне в квест собраться?

Аркадий отрывается от своей новой игрушки. У Лоры вытягивается лицо.

— А как же Васюта? — с запинкой говорит она. — И сэр? Полагается, вообще-то, Наставникам своих-то собирать; случилось что?