Катерина Полянская (Фиалкина) - Северная невеста (СИ)

Взгляд прошелся по бело-золотому одеянию и сместился чуть вправо. Туда, где, опершись на мягкий подлокотник трона, стояла женщина в тяжелом фиолетовом платье. Ее изящных плеч едва касалось облачко серебристого меха.

Я сбилась с шага. Чуть не растянулась на полу, на виду у нескольких сотен зрителей. О, они были бы счастливы! Сознание будто молнией пронзило.

Узнавание.

Кроваво-красные волосы. Глаза удивительного синего цвета. Такие насыщенные, что в них, кажется, можно утонуть. И не вынырнуть до скончания веков.

Образ ледяной статуи, нежно лелеемый в воспоминаниях, разлетелся на тысячу осколков. Духи… Но как подобное может быть?!

Фиолетовое платье. Из памяти выплыла вуаль, прикрывающая лицо, плотный плащ… и алый всполох, пронзивший бархат ночного неба.

Молчать не было сил. Я потянула Эвина за рукав и возбужденно зашептала:

— Но это же…

— Первая жрица холодной Ладин, — оборвал мои откровения муж. — И единственная, как ты помнишь.

Мозг взорвался фейерверком. Неужели я брежу? От переизбытка впечатлений?

Эт мягко погладил лежащую на его локте ладонь и все-таки сжалился:

— Посмотри на их руки.

Вняв дельному совету, я напрягла глаза.

Кольца. Тонкие, черные, с алыми символами по кругу. Одинаковые.

Обручальные!

— Сделала выводы? — усмехнулся безопасник. — Вот и умница. А теперь забудь о них, улыбнись и докажи всему ледяному сборищу, что южанки тоже знают, что такое самообладание.

Да легко! Тем более что любопытство в ауте, а в голове ни единой мысли, только шок и звенящая пустота.

Примерно в таком состоянии я и склонилась перед правящей… четой, наверное. Обожглась ровным теплом глаз Ристена, на Розу старалась вообще не смотреть. Еще выдам себя чем-нибудь. Да и страшно было. Насколько помню разговоры в Приграничье, лед озера не смог растопить даже Великий Князь. А значит, что? А то, что пока мужчины воевали за земли и власть, женщины в тылах вели совсем другие бои. И Роза там победила.

— Так вот ты какая, Ариадна, — задорно улыбнулся правитель Севера и легонько сжал мою руку в ладонях.

Пришлось отвлечься от туманящих разум открытий.

— Счастлива знакомству, — и вежливая улыбка на губах.

Судя по тому, что в ответ мне достались две точно такие же, своим самообладанием я гордилась заслуженно.

— Надеюсь, ты приживешься в наших холодах, — хрустальные переливы голоса первой жрицы морозом коснулись кожи.

На этом обмен любезностями внезапно завершился. К правителям подошла очередная группа желающих выразить свое почтение, а Этельвин поспешил увести меня в противоположный конец зала.

— Как? — требовательно спросила я.

Ведь не смогу веселиться, если не пойму!

— Ладин взяла ее в услужение и даровала долгую жизнь. Очень долгую. Все, Ариша, больше ни слова об этом. Не здесь.

Этельвин взял у проходящего мимо слуги кубок горячего вина и протянул его мне. Терпкий напиток помог успокоиться и перестать трястись. Не стоят дела минувших дней того, чтобы терять из-за них такой чудесный вечер.

Водрузила ополовиненный кубок на один из серебряных подносов и позволила благоверному увлечь себя в гущу кружащихся пар. Мы танцевали. Долго, не размыкая объятий, на миг не отрываясь друг от друга. Скользили в облаке порхающих снежинок, наперегонки с завывающим ветром, в ореоле северного сияния. Под обстрелом любопытных и часто неприязненных взглядов.

Несколько раз меня пытались пригласить другие мужчины. И, повинуясь правилам этикета, предыдущий партнер должен был уступить. Но Этельвину было плевать на правила. Всегда. Наверное, за то я его и полюбила.

В какой-то момент рядом возникла другая пара. То есть, танцующих было много, но заметила я только двоих. Арлит и Нира. По губам расползлась улыбка. Оба серьезные, Арл романтично-печален, огневица просто сосредоточена. Временами она все равно оступалась или норовила повернуться не в ту сторону, но льер ловко корректировал направление, принимал извиняющийся взгляд и уверенно вел ее дальше.

Подчиняясь данному обещанию, маг тоже танцевал только с одной партнершей. Правда, совсем недолго, всего два, может быть, три танца. Но магине и этого хватило, чтобы потом весь оставшийся вечер лучиться от счастья. Хотя как ей удалось не поджечь какую-нибудь из заигрывающих с Арлом льер, я до сих пор понять не могу.

Волшебство оборвалось внезапно.

— Позволите украсть вашу шерру? — возник рядом с нами очередной блондин. Скользнул по мне откровенным взглядом, чуть дольше задержал внимание на волосах и в области декольте.

Эвин стиснул зубы так, что на щеках заиграли желваки.

— Нет, — ответ был один для всех. Но этот, в отличие от предыдущих, отступать не собирался.

— Я настаиваю… — мне стало не по себе. И вот чего привязался, а?

Дальнейшее развернулось очень быстро. Выпад в мою сторону — и на плечо требовательно ложится чужая рука. Противная, холодная. Арлит и Нира протискиваются к нам сквозь столпотворение замерших пар. Но поздно: Эт успел забыть о приличиях, взбеситься и двинуть наглецу в челюсть. Хруст смешался с многоголосым восклицанием.

Роза улыбалась. Тонко, совсем по-змеиному. Так, что оторопь берет.

А внутри меня волной поднимался холод. Обжигающий… И кто-то еще утверждал, что с ним не будет проблем?

— Ариадна!

— Ариша! — это уже на два голоса.

Эт протянул руку и сразу же зашипел, точно обжегшись.

Голова кружилась, перед глазами мелькали серебристые снежинки.

Зал сковало холодом. Моим холодом! Исчезло все волшебство, поблекло северное сияние, не мерцали больше морозные узоры.

— Остановите ее кто-нибудь! — достиг сознания панический вскрик.

Грудь пронзила острая боль, заставив меня осесть на пол. Хрустальный купол рассыпался со звоном, окатив ледяных россыпью осколков. Кажется, кто-то кричал. На снежные стены брызнули алые капли.

Сила внутри все нарастала, угрожая разорвать меня на кусочки. Лишь бы вырваться, освободиться! С губ сорвался тихий стон.

— Прошу тебя, — выдохнул Эвин.

И его услышали.

Мелодичный перезвон каблучков причинял неимоверную боль. В висках пульсировало. Я прижалась лбом к ледяной толще, скукожилась, моля духов лишь об одном: пусть они все умолкнут. От хора бесчисленных голосов к горлу подступала тошнота.

— Запомни, ты сам обратился ко мне, — очень тихо произнесла Роза. — Я забираю ее.

Золотистые огоньки освещали уютный кабинет в Чертогах. Только через три дня я достаточно оклемалась, чтобы прийти к Розе и выдержать долгий разговор.

— И вот, когда я, в ужасе от того, что натворила, сбежала из Джаанда и едва насмерть не замерзла в лесу, Ладин заметила меня и взяла к себе, — закончила свой рассказ жрица.