Любовь Кулагина - Институт Сверхъестественного. Магии и Ворожбы

— Только не окрашивающее. — вставила я. — И вообще вот. — я протянула им листок с условиями.

— Не спаивать ни при каких условиях окрашивающие зелья.

— Почему? — невинно поинтересовался Стасик.

— Да потому что вы ещё не научились избавлять зелье от последствий.

— Каких? — задумался Петя, вмиг став серьёзным.

— Таких. Я обнаружила, что мои волосы становятся зелеными, если я дольше пяти минут проваляюсь на траве или соприкоснусь ими с листьями деревьев. Причем любых. Это ненормально. Почему до сих пор они есть. Когда я выпила его и сколько времени прошло? Согласны?

— А у нас выбор есть?

— Конечно. Я вам ещё одну крысу куплю.

— Двух. — вставил предприимчивый Петя.

— Вот и славно. Подписывайте.

Ребята взяли ручки и оставили мне свой росчерк, не забыв приписать условие про двух крыс.

— Так а что спаивать решили. — вдруг поинтересовалась Леся.

— Лучше бы ты молчала. — усмехнулась я.

— А что, боишься пить?

— С чего ты взяла, что это я буду делать?

— А кто?

По тому как мы на неё уставились, девушка всё сразу поняла и решила сбежать. И у неё это вышло.

— На тренировках бы так бегала. — прохрипела я, лично у меня уже дыхание сбилось. — Да не будем мы тебя поить зельем. Вернись.

— Правда, Лесь, куда ты? — рыжий прошелся по этажу, на который нас привела подруга и вернулся.

— Что, ушла? — усмехаясь спросил Петя.

— Да. Пойдём? Расскажешь как скучала по нам.

— Вы ж мне не давали. — изумилась я. — Звонили по пять раз на дню.

— Не правда, всего — то пару раз.

— Каждый час. — пошутила я и мы стали спускаться.

К нашему всеобщему удивлению, Леся стояла у окна в нашем секторе и ждала нас.

Заверив девушку, что мы одумались, решили выйти на улицу, тем более второму курсу это уже позволялось. Когда до занятий оставалось всего ничего, нас нашел Боря и присоединился к всеобщему веселью.

Новые предметы обрадовали наличием практических занятий, не только на полигоне. Первое чему нас собирались учить прямо сейчас, были щиты или барьеры, против всего сразу. Сначала основные, которые мы должны были научиться ставить и не снимать. Неосознанный контроль. Это должно стать нашей неисправимой привычкой. И опять вопрос, почему нас не учили этому год назад? Сколько всего бы удалось избежать, в том числе и мои любимые волосы, остались бы на месте и не зеленели.

На моё удивление вопрос был озвучен моим одногруппником и магистр ответил.

— На вас мантии были, которые справлялись гораздо лучше, если бы вы просто ставили щиты.

— Но, магистр Аладский, а сейчас‑то их нет.

— Верно. Но и знаний у вас хватает, да и опыт имеется. Будьте внимательны и осторожны.

В общем пеняйте на себя, перевела я его слова. Всё как обычно. В конце занятия нас атаковала доска, но это и правда оказалось предсказуемым и многие по привычке, просто увернулись. Ставить щиты никто за одно занятие не научился. Второе занятие было аналогичным, но к концу пол группы справилось с щитом. Тех у кого получилось, магистр заставил не шевелиться, когда оживет доска. Мой щит лопнул, но натиск сдержал. Леся тоже провалилась. А вот Маришка и наш Боря, справились. Ещё щит рухнул у Вареньевой, но хотя бы поставить получилось. Правда казалось, что девушка сильно расстроилась, вся поникла и на перерыве пошла на обед, как обычно с Маришкой. Вот только призрение в глазах Алены, которая тоже не отставала от одногруппницы, мне не понравилось. Весь предыдущий год они использовали девушку вместо посыльного, носильщика, коре вместо слуги. Мне не было её жаль, сама согласилась и выполняла всё безропотно, словно ей доставляло это радость. Так что не увидев привычного блеска в её глазах, я немного насторожилась. Подобострастное отношение к Маришке, похоже наконец‑то покинуло Вареньеву.

А в столовой, похватав съестного с затаённым дыхание, направились к арке, ведущей в неизвестность. Оказалось, всем, кроме первашей, дозволялось первый день обедать на природе. Белые столики, словно укутанные стояли на траве. Плющ переплетался с ножками столов и стульев. Я даже сначала не поняла как мы сядем. Но как оказалось без усилий. Растение само отодвигало нам стулья.

— Здорово. — пискнула Леся. — Олег говорил, что нам понравится.

— Да, здесь хорошо.

Над головами пролетела стая диковинных и очень ярких птиц. За ними над поляной стали разлетаться и порхать бабочки. Ещё выше бесились различные существа. Казалось над нашими головами собрались все кто умеет летать. Лепестки цветов кружили в общем хороводе и это завораживало. Они прекрасны в своей хаотичности и непохожести.

— Красота. — тихо проговорила я.

— Привет, девчонки. Мы к вам. — объявил Миша и уселся, рядом приземлился его друг.

Я опешила. Да мы заняли большой столик, но отнюдь не для того чтобы этот, слов нет приличных, занимал места моих мальчиков.

— Это Вован. — махнув на приятеля, сказал Миша, уже начав поглощать мясо.

Не кормят его дома, что ли? Его друг же просто кивнул, продолжая осматривать нас с Лесей. Не растерявшись, тоже глянула. А смотреть‑то было на что.

Четкие черты лица, выразительный и какой‑то строгий взгляд, прямой нос, волевой подбородок, идеально очерченные скулы. А волосы в легком беспорядке, темными прядями обрамляли лицо. Мельком глянула на Мишу. Что могу сказать, ему далеко до Вовы. Волосы продолжает отращивать и теперь ещё больше заметна их природная волнистость, озорной блеск в глазах, когда я на него посмотрела, заставил быстро отвернуться. Миша был как всегда, наглый и непринуждённый. Он даже успел что‑то начать рассказывать, как к нам наконец‑то добрались мои мальчики. Они просто поздоровались со всеми. Значит уже знакомы. Так, так, так.

— Где вы были? — наехала я на них.

— А я погляжу на мне рады. — внимательно изучая меня, сказал Вова и уставился на Мишу.

— Это из‑за тебя. — отмахнулся тот. — Вон, твои фанатки наверняка уже кучу проклятий наслали на ни в чем не повинных девчонок.

Я опешила, ребята замерли в позе 'полуприсел'.

— Я блок поставил. И это твои фанатки. — после этих слов все расслабились.

— Ну конечно. — запротестовал Миша. — Мои вон где, — и даже пальцем ткнул в один из столиков неподалеку. — А это определенно твои.

— Но они ничего не слали. Знают, что нельзя. — голос у него при этом был такой проникновенный, что моё тело аж мурашками покрылось и будь я на месте его поклонниц, точно не стала бы ничего предпринимать против его выбора компании. Надеюсь, у них такие же мысли, а то новые ревнивые дуры, мне ни к чему.

— Это тебе. — тем временем мои мальчики подсунули мне бутылёк.

Я взяла, посмотрела на свет, за мной внимательно наблюдали все собравшиеся. Яркая алая тягучая жидкость медленно переливалась с одной стороны в другую.