Вера Чиркова - Княжна из клана Куницы. Тетралогия (СИ)

Прихожие, коридоры и лестницы гостевого дома оказались тихи и пустынны, но безупречно чисты, и князь вздохнул еще раз. Как только отсюда уйдут маги, придется заводить горничных и слуг, будут сновать по дому с тряпками и вениками, иначе вездесущая пыль очень скоро осядет на резных панелях и окнах.

— Дест? — по-своему поняла его вздохи княгиня, — я только помогу Миле выбрать платье и приду, ведь наши комнаты рядом.

— Ладно, — не стал он выдавать любимой причины своих забот, помня об обещании не вмешиваться в хозяйственные дела.

Но ведь одно дело, вмешаться и начать командовать, а совсем другое побеспокоиться заранее, чтобы у жены этих самых дел стало как можно меньше?

Задерживаться в комнатах ученицы Веся и в самом деле не стала, быстро и умело перебрала висевшие в шкафах платья и выбрала то, какое по ее замыслу должно было сочетаться цветом с глазами девчонки и делать ее чуть строже и может быть, старше.

— Быстро умывайся и надевай это платье, а украшения я тебе подберу позже, — Куница ободряюще улыбнулась подопечной и отправилась к себе, с удовлетворением кивнув щелкнувшему за спиной засову. Пускать в свою комнату кого-то другого Мила явно не собиралась.

— Веся, — дожидавшийся невестку блондин шагнул от стоящей у окна скамьи, где он до этого сидел, — можешь ответить на один вопрос?

— Могу, — твердо смотрела она на Даренса, — но не здесь. Тебя не смутит, если мы поговорим при Десте? Я обещала не задерживаться.

— Ничего меня не смутит, — желчно, как прадед, хмыкнул он, — хотя мне нужна всего минута.

— Ну так и уйдешь через минуту, — открывая дверь в свои покои, пообещала княгиня, — зато Берест не будет волноваться.

— Обо мне бы кто-то так побеспокоился, — настроение у княжича явно было на самое доброжелательное, но обращать на него внимания Веся не собиралась.

— Садись и говори.

— Я и стоя могу. Почему ты прячешь от меня невесту?

— Даренс, ты неправильно все понимаешь, никого я не прячу. Мила моя ученица и подопечная, — твердо глядя ему в глаза, заявила Веся, — и я пытаюсь научить ее некоторым простым вещам, о которых до сих пор никто из ее наставников не позаботился.

— Каким это? — ехидно проскрипел блондин, — улыбаться поварам?

— Нет. Радоваться жизни, находить себе дело по душе, ощутить себя не бедной неприкаянной сироткой, а нужной и интересной другим людям чародейкой. Мне не понравилось приводить девчонку из-за грани… и я сделаю все, чтоб у нее больше не появилось желания уйти подобным образом.

Ну да, это жестоко, с огорчением признала про себя княгиня, глядя на побледневшее лицо блондина и его крепко стиснутые губы, напоминать ему, из-за кого пила яд Мелания. Но еще хуже оставаться в стороне и смотреть, как он постепенно загоняет ее в тот же полный безнадежности угол, откуда она снова не найдет иного пути, кроме самого страшного.

Даренс ушел молча, но дверью хлопнул так яростно, что дружно звякнули бокалы в поставце.

— Что стряслось?! — выскочил из спальни полуодетый Берест, натягивая на ходу рубаху.

— Даренсу не понравился мой ответ, — помня о способности мужа, кратко сообщила Веся, — а рубаху сегодня лучше надеть понаряднее. Подозреваю, Феодорис не зря нам заранее рассказал о своих планах. Как бы не решил объявить об новых законах уже сегодня.

— А что ты сказала Дарсу?

— Что Мила моя ученица. И потому я собираюсь научить ее всему, чему никогда не учат ястребиц. А теперь я бегу умываться, очень не хочется опоздать на начало праздника.

Про праздник Веся помянула нарочно, точно зная, муж не станет ее задерживать и на мгновенье, если речь идет об отдыхе. Так и вышло, коротко поцеловав жену, Берест огорчённо вздохнул и отправил ее в умывальню а сам пошел искать другую рубаху.

Как вскоре выяснилось, перебраться в свои прежние покои решили все братья без исключения. И уже через полчаса толпа нарядных и празднично причёсанных новичков оживленно переговариваясь, высыпала на крыльцо и направилась в сторону бывшего дома заключенных. Помалкивал лишь Даренс, чуть заметно нахмурившийся при виде нареченной. Зато все остальные посматривали на девушку с новым интересом.

Веся вместе с Кастиной, прибежавшей ей на помощь, постарались использовать все женские секретные и не очень ухищрения, чтобы изменить облик подопечной до неузнаваемости. Выбросили шляпку, которую намеревалась нацепить ястребица, взамен разрешив ей оставить одну нижнюю юбку с пышными оборочками. Изумрудно-зеленое платье затянули в талии широким поясом, затейливо сплетённым из серебряных цепочек и розеток со вставленными в них смарагдами. Волосы ученицы куницы заплели в пышную косу, и, уложив ее высокой короной, густо обвили нитками редкого серебристо-голубого жемчуга, добавив такие же серьги, а на плечи Милы набросили белоснежную ажурную шаль.

Придирчиво рассмотрели творение своих рук и остались чрезвычайно довольны. Девушка теперь выглядела настоящей княжной, а не запуганной приживалкой. И хотя посматривала на себя в зеркало с недоверчивым изумлением, но время от времени забывала о намерении держать губы строго поджатыми и они расплывались в смущенной блаженной улыбке.

— Я за вами, — объявил вышедший навстречу Саргенс, и свернул к башне, на которую новички не захотели лезть в день прибытия, — идите за мной.

Как очень скоро выяснилось, зря они тогда отказались, долго взбираться по ступеням не пришлось. Чародеи устроили в башне подъемник, смутно похожий на клеть, какими доставляли на крепостные стены камни и воду. Только здесь она была чистенькая, с перилами и скамеечками.

— Все не поместимся, — объявил державший в руке корзинку с ребенком Ольсен, — Мы с Дестом и женщинами едем первыми.

— Ребенка я буду держать, — ревниво отобрала у мужа корзину Кастина, первой вошедшая в клетку подъемника, — Мила, иди сюда.

Дест искоса глянул на едко изогнувшиеся при этих словах губы блондина, спрятал досадливый вздох и подсадил жену, а затем шагнул в кабину и сам. Эвеста тотчас разглядела его недовольство, рядом с нею Берест хмурился крайне редко, и отлично поняла, о чем он намерен поговорить. И успела шепнуть любимому на ухо пару слов, пока клеть поднималась, а Десту пришлось согласиться с ее доводами. Не следует говорить о таких вещах второпях и при всех.

Пока клеть уходила за оставшимися внизу княжичами, прибывшие наверх стояли у перил верхней площадки с живым интересом разглядывая местность, виденную до сих пор только на магической карте. Вживую все оказалось по-другому. Холм был вовсе не ровного серого цвета, а пестрый, весь усыпанный пятнами зелени и редких синеватых скалистых уступов, а над ним по предвечернему седоватому небу плыли густые бурунчики облаков. И на их фоне все сразу заметили темную точку, вдруг поднявшуюся с холма и стремительно ринувшуюся в их сторону, всё увеличиваясь.