Нита Неверова - В некотором роде волшебник

Иногда ему начинало казаться, что в этом мире для него просто нет места. Чтобы заглушить накатывающее отчаяние, он воображал иные Вселенные, с иной, лучшей жизнью. И в глубине души он понимал, что все это - лишь жалкие фантазии неудачника.

Вчера он допоздна репетировал новый номер: подъем на крохотном воздушном шаре под купол цирка (разумеется, шар был бутафорией, а "взлетал" он при помощи канатов). Сегодня оттарабанил несколько отменных номеров. На арене он всегда улыбался. Но эта улыбка не шла от сердца. Просто напряжение лицевых мускулов.

Переодевшись, он вышел в душную мглу городской ночи. Правда, светящиеся вывески и фары автомобилей разжижали эту мглу до консистенции сумрака. Но, как говорится, имеет что имеем.

Бредя к светофору, он погрузился в фантазии о своем идеальном мире. Нет, сам по себе этот мир был отнюдь не совершенен. На его вкус, от идеалов веяло мертвечиной, полное же отсутствие проблем означало бы жуткую скуку. Просто этот неидеальный мир идеально подходил именно ему. Там ему было бы удобно. Там он был бы счастлив. Он даже имя себе новое придумал: Людвиг. Как у французских королей и в то же время как у сказочного лисёнка, подружившегося с цыпленком.

Тьма сгустилась. Теперь её не могли рассеять даже огни большого города.

Прямо перед ним на красный свет пронесся огромный внедорожник, грохоча мерзкой какофонией, выдающей себя за музыку. Он отступил на шаг назад. Ему показалось, будто за спиной вспыхнул серебристый свет. Но тут же все кругом заволокло чернотой, и он решил, что ошибся.

Некоторое время он брёл сквозь мрак, похожий на черничное желе. Удивительно, однако страха он не испытывал. Только легкое недоумение: вроде бы здесь раньше не было столько деревьев.

Хотя ночь только началась, вскоре забрезжил рассвет. Вокруг был лес. Через него пролегала широкая дорога. По ней неслись двое всадников. Он решил бы, что это какие-то любители истории из клуба реконструкторов, если бы не одна деталь: их лошади были темно-синими, в лиловое яблоко.

Один из всадников что-то выкрикнул на непонятном языке, на ходу выхватывая копье.

Что-то ударило его в грудь, а потом он ударился обо что-то спиной. Первым "чем-то" было копье, вторым - ствол дерево, к которому это копье его пришпилило.

Всадники спешились. Тот, что бросил копье, явно был богачом: пальцы, унизанные перстнями, на костюме золотое шитье. Другой был попроще и какой-то нервозный.

Снова зазвучала речь на непонятном языке. А он стоял, наколотый на копье, как жук на булавку, и думал, почему же до сих пор жив. И почему не чувствует боль - только легкое, неприятное жжение.

- ...отвечай! По моим землям имеет право ходить только один волшебник!

Тарабарщина внезапно обрела смысл.

- Давайте лучше я разделаюсь с ним, ваша милость, - жалобно проблеял нервозный спутник богача.

- Заткнись! А ты отвечай, как тебя зовут, кто тебя послал? Не притворяйся, что не понимаешь: я волшебников за версту чую!

- Я не волшебник, - доброжелательно ответил он. Тревога, неуверенность, отчаяние, обида - все это ушло. Он ещё не понимал, что происходит, но знал, что разберется. Он был спокоен. - Меня зовут Людвиг. Меня никто не посылал. Я сам по себе. Пожалуйста, вытащите из меня копье.

Это была не просьба. О, нет. Он вдруг осознал, что больше никогда не будет по-настоящему просить. Он предлагал им совершить определенное действие. Они не послушались. Он обхватил ладонями древко копья, вытащил его из себя и, улыбаясь, протянул богачу. Жжение усилилось.

"Сейчас я умру", - с легкой печалью подумал Людвиг и не умер.

Богач в ужасе отпрыгнул от него и спрятался за спиной своего спутника:

- Алекс! Прикончи его!

Невротик вскинул дрожащие руки. С тихим свистом что-то невидимое врезалось в Людвига. Он даже не пошатнулся. Лишь мельком взглянул на свою грудь и мимоходом отметил, что на одежде почти нет крови.

Алекс застыл, как громом пораженный. Богач с воплями побежал прочь. Его остановила припорошенная листвой коряга. Людвиг медленно подошел к нему. Он сам толком не знал, что собирается сделать. Перевернувшись на спину, богач в ужасе посмотрел на него. Лицо его перекосилось от паники, на губах вздулись пузырьки слюны:

- Н-н-не смей! Не подходи! Ты не знаешь, с кем имеешь дело! Я приличный человек!

Это было ошибкой. Людвиг всегда носил с собой нож - для самообороны. И сейчас этот нож летел прямо в горло богачу. Не дождавшись, пока оружие достигнет цели, Людвиг повернулся и направился ко второму аборигену. Сзади раздался сдавленный хрип. Людвиг был отменным метателем ножей.

Алекс уже успел добежать до лошади, и теперь пытался забраться в седло. Его нога застряла в стремени, и он повис вверх тормашками. Людвиг наклонился к нему. Алекс судорожно дернулся и свалился на землю. Людвиг вовремя вытащил его голову из-под копыт лошади и поставил на ноги.

- По-пощади-ите, - залепетал испуганный неврастеник. - Вы же волшебник?

Дети задавали ему этот вопрос в течение многих лет после каждого выступления. Странно было услышать его при таких обстоятельствах.

- Да, - задумчиво кивнул Людвиг, - я волшебник. В некотором роде.

- Ну вот, - заискивающе улыбнулся Алекс. - Мы оба волшебники. У нас нет причин...ссориться. Тем более, вы такой могущественный маг...Ну на что вам жалкая жизнь третьесортного чародеишки? Отпустите меня, п-пожалуйста...

- Это копье должно было меня убить? - прервал его Людвиг.

- Нет, ну что вы! Оно ведь прошло очень далеко от сердца!

- А то, что ты...- Людвиг ткнул пальцем в небо: - А твое заклинание?

Этот вопрос напугал волшебника.

- Не-ет! - замотал он головой.

Людвиг посмотрел на него очень ласково и мягко, как он обычно смотрел на поучавших его "приличных людей". И как обычно про себя подумал: "Ты лжешь. Мне это не нравится. За это я убью тебя".

Но в этот раз кое-что изменилось. Кардинально. В этот раз он знал, что действительно убьёт. И Алекс это почувствовал. Сквозь тихий скулёж Людвиг разобрал испуганное "Да".

"Может, я превратился в вампира или что-то в этом роде?" - подумал Людвиг, но яркое солнце, пробивающееся сквозь листву, поставило эту гипотезу под большое сомнение.

И тут Людвиг в третий раз за последние полчаса получил удар в грудь. Жизнь становилась однообразной.

Алекс ещё сжимал в ладони рукоять кинжала, лезвие которого засело прямо в сердце Людвига. На фоне темно-синего крупа лошади лицо волшебника отливало голубоватой бледностью. Крик застрял на полпути к его голосовым связкам и провалился в желудок.

- А это должно было меня убить? - по-прежнему доброжелательно уточнил Людвиг.

Словно загипнотизированный его голосом, волшебник кивнул.

- Занятно, - Людвиг аккуратно обхватил одной рукой шею Алекса и легко оторвал его от земли. Кинжал в груди Людвига поблескивал, словно причудливая брошь.