Михаил Атаманов - Серый ворон. Путь к рыцарству

Не останавливаясь, я продолжил раскручивать оружие. Второй удар пришёлся по начавшим подниматься после падения двоим ближним бойцам. И если виконта лишь слегка приложило по макушке, то мечнику слева не повезло — страшный удар пришёлся точно по туловищу, отчего моего противника швырнуло к стене. Он пролетел метра три и с громким лязгом врезался в каменную стену, после чего кучей металлолома сполз на белый песок. Так, этого можно было уже не опасаться.

Третий и последний удар я обрушил сверху вниз, впечатав в песок последнего из врагов. В прошлый раз ему повезло — он вставал слишком медленно, и орудие пролетело над его головой. Но сейчас врагу досталось по полной — помятый шлем покатился по белому песку, доспех на плече прогнулся. Кажется, я сломал ему руку в плече.

На большее меня не хватило, силы меня оставили. Мои пальцы разжались, тяжеленное бревно рухнуло на арену, сам я опустился рядом на одно колено. Громко, чтобы слышали все зрители на трибунах, я произнес:

— Вина Сальвайла Армазо доказана. За оскорбление представителя власти по закону Холфорда простолюдин Сальвайл Армазо приговаривается к тридцати ударам палкой. Серафим Длинный, привести приговор в исполнение!

Серафим Длинный подошёл к оглушенному и едва ли соображающему, что происходит вокруг, виконту. Поставил его вертикально и спустил тому кольчужные колготы и подштанники. После чего перегнул через своё колено, достал из-за пояса короткую дубинку и, чётко отсчитывая удары, начал вершить справедливый суд.

Только после этого я нашёл в себе силы встать на ноги. Я поднял голову и посмотрел на трибуны — зрители были в восторге. Они стояли и аплодировали, встречая смехом каждый визг осуждённого. Какая-то небольшая группка богато разряженных людей (видимо, члены семьи Армазо или их сторонники) пыталась возмущаться и пробиваться к маршалу, но другие зрители их не пускали. Я поприветствовал трибуны, в ответ раздался восторженный рёв, на песок посыпались монеты.

Виконт Сальвайл тем временем ревел и униженно просил о прощении. Но Серафим был неумолим и чётко довёл дело до конца. На счёт «тридцать» он встал и также поприветствовал трибуны, получив свою долю славы. А виконт с голыми красными ягодицами остался лежать на песке, рыдая во весь голос.

Маршал встал и развёл руки, призывая трибуны к тишине. Зычным голосом он возвестил:

— Десятник Пётр Пузырь и его секундант Серафим Длинный объявляются победителями боя. Вы убедительно доказали свою правоту в споре. В качестве награды победителям достанут оружие и доспехи побеждённых. Виконту Сайвайлу Армазо необходимо завтра в полдень явиться во дворец правителя на суд Совета Рыцарства. Совет со всей тщательностью рассмотрит вопрос о несоответствии поведения виконта нормам дворянства.

В этот момент к маршалу через толпу зрителей пробился, в конце концов, богато одетый немолодой господин. Он о чём-то негромко попросил маршала, и тот согласился. Маршал призвал трибуны к тишине и произнёс:

— Слово предоставлено графу Силиусу Армазо.

Я внутренне собрался, не зная, чего ожидать от отца поверженного мной врага. С трибун же поднялся возмущенный гул и даже раздались оскорбительные выкрики и свист, но граф стоически переждал их. После чего начал свою речь:

— Благородные зрители! Вы мы были свидетелями того, что произошло сейчас на арене. Не думал я, что доживу когда-либо до того печального дня, когда представитель древнего и славного рода Армазо нарушит своё слово. Но поединок на арене подтвердил, что это произошло — мой старший сын Сальвайл нарушил данное им слово. Он повёл себя низко, замарав честь фамилии. Поэтому он не может более оставаться одним из рода Армазо. Слушайте внимательно и будьте свидетелями моих слов. С этой минуты я отрекаюсь от этого сына. Я, глава рода Армазо, своим решением и по праву наследования передаю замок Мокрый Луг и все прилегающие к нему земли, которыми ранее владел Сальвайл, моему второму сыну Риго Армазо. С этой минуты он — полноправный хозяин замка Мокрый Луг со всеми обитателями и прилегающими землями. Сегодня же вечером Сальвайл будет отправлен на службу в дальний граничный гарнизон. Пусть там, на границе с дикими орками, он получит шанс храбростью и благородством вернуть себе утраченную честь. Я всё сказал.

На трибунах воцарилось молчание, нарушаемое лишь редкими всхлипываниями лежащего на песке Сальвайла. Маршал встал со своего кресла и громко объявил:

— Вы все слышали слова графа. В свете сказанного, я не вижу больше необходимости собирать завтра Совет Рыцарства. Десятник Сальвайл Армазо лишается титула и переводится из второго дворянского полка в пограничный одиннадцатый полк «Василиски» в звании десятника. Завтра на рассвете ему необходимо покинуть Холфорд. Распорядитель, подготовьте арену для следующего боя.

Далее была формальная процедура выкупа доспехов — побитые секунданты бывшего виконта уплатили традиционный небольшой штраф и вернули себе оружие и доспехи. Вообще то, я мог не согласиться и оставить оружие себе. Но Серафим Длинный шепнул мне, что так не принято поступать — выкуп оружия побеждёнными является древним ритуалом, сумма давно устоялась, и отказаться — означало нажить себе врагов. С другой стороны, внесение выкупа означало, что все имевшиеся в прошлом претензии и вражда прекращаются.

Потом мы с Серафимом получили деньги за выигранный бой. Серафим остался выискивать в толпе зрителей девушку, которая заходила к нам до боя. Я же направился в сторону тренировочного зала, чтобы переодеться. Но перед лестницей в подтрибунные помещения меня остановил седой высокий мужчина в расшитой золотом и серебром куртке, ярко-красных панталонах и таком же красном плаще. Вышитые на плаще гербы и венец на голове свидетельствовали, что передо мной титулованный дворянин, а массивная цепь на шее из золотых пластинок с какими-то гербами являлась символом главы дворянского рода. Жаль, что я плохо разбирался в геральдике, чтобы разобрать титул и герб, но я почтительно поклонился.

— Я посылал за тобой гонца с приглашением, Пётр Пузырь. Но вчера ты ко мне так и не явился.

— Я не смог вчера покинуть свой пост, благородный герцог Кафиштен, — я наконец-то сообразил, кто стоит передо мной. — Боги свидетели, я всей душой хотел прийти на встречу с вами, но вчера утром я получил приказ от своего командира присутствовать на торговой площади для охраны эшафота с осуждёнными. А потом последовал новый приказ — вечером арестовать опасного вора. Выполнение приказов командира это долг любого солдата. Поэтому я был вынужден подчиниться.

Суровый герцог улыбнулся.

— Что же, похвальное рвение. Я вижу, что не ошибся в своём мнении. Да и то, что я увидел на арене, лишь усилило положительное впечатление. Вообще, я вижу руку богов в том, что в этом огромном городе мы всё же встретились. Поэтому моё приглашение остаётся в силе — я хотел бы видеть тебя, Пётр, среди своих людей. Одному из моих детей нужен друг и помощник, который будет с ним в любой ситуации. Человек, который примет участие в детских играх. Человек, который отговорит ребёнка от большей части безрассудных поступков. А в тех случаях, когда отговорить не удастся, окажется рядом — защитит и убережёт, пусть даже ценой своей жизни. У меня много верных людей, но они либо слабы, либо уже немолоды. Ты же способный воин и при этом достаточно юн, чтобы ребёнок принял тебя в свои детские игры. Оклад обещаю в пять раз больше, чем ты привык получать в городской страже. Каково твоё решение?