Михаил Атаманов - Серый ворон

Я не успел еще придумать ответа, как вдруг Камилетта резко остановила лошадь и спрыгнула на землю. Девушка наклонилась к земле, а когда поднялась, в руке у неё был пучок бурых засохших листьев.

— Вот жёлтый горный щавель!

— Ты уверена? — с сомнением спросил я.

— Да, конечно. Феофан показывал мне это растение когда-то. Правда, сейчас осень, и пучок пожухлый, но это именно горный щавель.

— Возвращаемся в замок? — спросил я.

— Придётся. Жаль, мы только-только выехали на прогулку. А сегодня, возможно, последний сухой день осени. Потом зарядят дожди дней на сорок до самого снега. Стоп! У меня идея!

С этими словами Камилетта огляделась по сторонам, заметила деревушку неподалёку, и мы поскакали в том направлении. Пару минут спустя дочь герцога подозвала первого попавшегося ей на глаза обитателя деревни, парнишку лет десяти, и велела ему бегом отнести высохший пучок травы в замок, объяснив, как найти комнату с сиделкой. Двоим другим оказавшимся поблизости пацанам Камилетта приказала искать более свежие листья горного жёлтого щавеля и тоже отнести их в замок.

— Хорошо всё же быть дочерью герцога! — проговорила Камилетта, когда все трое ребятишек бегом кинулись исполнять её поручения. — Ну, теперь мы можем спокойно продолжить нашу прогулку.

Я уже достаточно жил в Эрафии, чтобы не удивляться принятым тут нравам. Для простых слуг и крестьян желание хозяев это закон, который нельзя нарушить. Я поскакал следом за Камилеттой. Ориентировался в окрестностях замка Древний Брод я пока не слишком хорошо, потому весьма удивился, когда мы неожиданно свернули с дороги и оказались на гребне холма, примерно в том месте, где дочь герцога отправляла меня «убить дракона».

— Наберём сейчас минеральной воды для моей няньки, а потом поскачем дальше вдоль оврага, — пояснила мне девушка. — Там ближе к скалам есть укрытая от ветра площадка, на которой удобно тренироваться. А чуть в стороне, если спуститься по камням, будет небольшое горное озеро с горячей водой. Я буду учить тебя обращаться мечом, взамен ты будешь учить меня плавать, как обещал. Поскакали!

Площадка для тренировок была действительно удобной — окружённое высокими скалами небольшое ровное плато, к которому вела одна-единственная петляющая тропинка. С трёх сторон площадки были обрывистые склоны, а где-то далеко внизу слышен был шум горной реки. Здесь не было ветра, и даже тусклого осеннего солнца хватало, чтобы не зябнуть. Мы стреножили коней и оставили их пастись, сами же приступили к тренировкам.

Камилетта отнеслась к занятиям со всей серьёзностью. Девушка считала, что меч не прощает небрежного отношения. Нужно либо со всем рвением обучаться обращению с этим благородным оружием, либо вообще не браться за него. Дочь герцога рассказывала о давних временах, когда воин в Эрафии имел возможность носить копьё, топор, палицу или боевой молот, но право носить меч должен был заслужить. Лишь лучшие из лучших могли стать мечниками, и любой воин с мечом в бою стоил десятка других солдат. Доказав право носить меч, воин продолжал совершенствовать свои навыки и однажды мог достигнуть уровня мастера. И лишь лучшие из лучших становились великими мастерами, признанными и уважаемыми всеми.

Начали мы с азов — постановка ног, поворот корпуса, смещение в стороны. В казарме городской стражи мы прошли это бегло на первом же занятии, однако дочь герцога посвятила этому весь день и так и не удовлетворилась моими успехами. Нельзя сказать, что я не старался. Наоборот, я очень старался чётко выполнять все указания благородной леди. Но всё равно Камилетта была недовольной: «ты опять слишком присел», «не подволакивай левую ногу», «ступню поставил слишком жёстко», «ты задумался о чём-то постороннем, сконцентрируйся» и т. д. Несмотря на прохладный воздух, пот струился по мне ручьями, и когда леди Камилетта объявила, что на сегодня достаточно, я устало рухнул на землю.

— В первый раз всегда тяжело, — рассмеялась благородная леди. — Когда меня только-только начали учить искусству обращения с клинком, я за первый день два раза сознание теряла.

— Но ты за всё занятие ни разу не сказала, что у меня хоть что-то получилось. Каждый раз ты была недовольной, — проворчал я.

— Моим учителем был Роббер Смертоносный. Он великий мастер меча, но характер у него… если сказать «скверный», это будет неоправданно лестным по отношению к этому страшному и мерзкому человеку. Я с ужасом вспоминаю эти занятия. Каждым своим упражнением, каждой фразой он старался меня оскорбить и унизить. Он каждый день повторял, что я безнадёжна, что меч не для слабых женских рук, и что ему неприятно возиться с девчонкой. Я бы его убила, если бы смогла… Я находила в себе силы лишь для того, чтобы назло ему продолжать тренировки. Три года, пока жила в Холфорде, я тренировалась по четыре раза каждые Две Руки. И за всё это время я не услышала от Роббера Смертоносного ни одной одобрительной оценки.

— И поэтому ты решила уподобиться ему? — усмехнулся я, смутив собеседницу. — Ладно, не отвечай, я уже пришёл в себя. Камилетта, ты говорила про озеро с тёплой водой неподалёку. Где оно? Мне нужно бы смыть пот.

Озеро оказалось прямо под нами, на дне ущелья. Но дойти до него было весьма нетривиальной задачей — тропинка петляла среди кустов, местами приходилось вжиматься в скалу и передвигаться по узенькому карнизу над пропастью. Но оно стоило того!

За поворотом тропинки передо мной открылось голубое-голубое горное озеро, образовавшееся перед засыпавшей ущелье плотиной из крупных и мелких камней. Вода стекала по камням плотины многочисленными звенящими струями водопадов. Природа вокруг словно позабыла о наступлении осени. Деревья и кусты были покрыты сочной зелёной листвой и местами даже цвели, в воздухе порхали разноцветные бабочки, слышались трели певчих птиц. Вскоре я понял причину этой неестественной красоты — вода в озере была тёплой, почти горячей. Пока я стоял, любуясь красотой вокруг, благородная леди указала мне на пучок ярко-оранжевых листьев у самой кромки воды:

— Вот это и есть горный щавель, причём самый свежий, какой только можно представить. Сорви и упакуй в сумку, а я пойду переоденусь в купальный костюм.

Я собрал нужные нам листья и, когда Камилетта ушла за кусты, быстро разделся до подштанников и залез в тёплую воду. Какое блаженство! Озеро было небольшим — метров тридцать в ширину и примерно пятьдесят в длину. Я нырнул и проплыл под водой поперёк озеро почти до противоположного берега. Здорово!

Не сразу я обратил внимание на машущую мне рукой Камилетту. Девушка стояла у воды всё в том же дорожном костюме и была чем-то встревожена. Я быстрым кролем доплыл до берега: