Unknown - Черное & Белое (СИ)

И? - едва смогла произнести старушка.

А что, я отогнал их, заставив вернуться туда, откуда они появились. Но не знал, что за нее взялись основательно и оставили метку, чтобы сам Хозяин отыскал ее и привел к переходу.

Она перешла его?!

Нет, я помешал ей. Едва успел. Я слышал зов ее души, она разбудила меня ночью и заставила прийти на помощь. Я не мог отказаться.

Бабушка накапала себе пару капель успокоительного и залпом выпила.

А Дан все говорил и говорил, не замечая этого:

На ней метка. Они знают о чистоте ее души. Они вновь придут за ней и я не уверен, что смогу им помешать забрать ее.

Парень замолчал. Он выдохся, рассказывая и теперь жадно глотал воздух, втягивая шумно носом. Бабушка пролистала фолиант и указала на мелкую подпись на последней странице:

Прочитай! - велела она внуку.

Дан наклонился над страницей и прочитал вслух:

Если душу невозможно уберечь, то необходимо дать ей выбор: тьма или свет. Нужно, чтобы душа сама выбрала свой путь... - гласила надпись.

Дан удивленно посмотрел на свою бабушку.

Что ты этим хочешь сказать?

А только то, что если хочешь спасти эту девушку, то будь с ней рядом. Открой ей то, что нужно знать для ее защиты и то, что знаешь ты. Помоги ей справиться с тем, что ее ожидает. Это все, чем ты можешь ей помочь.

Получается, что я должен быть с ней всегда рядом?

Не всегда. Пока, она не сделает свой выбор.

И каков он будет? - не знал, что ему делать Дан.

Этого не знаю ни я, ни ты.

Дан застонал и закрылся книгой. Бабушке было жаль внука, но ничем помочь она ему не могла. Он вступил в битву, которой не было окончание. Ему предстояло выдержать это испытание и защитить чистую душу.

=4=

Света сидела уже второй день дома. Ее выписали из больницы, но прописали постельный режим еще в течении недели. Отец, брат и даже Марина выполняли его безукоризненно, заставляя девушку оставаться в постели и не делать лишних движений.

О Дане, Матвей молчал или просто отговаривался, переводя разговор на другие темы.

Голову все еще саднило. Ссадина была огромной и вокруг нее образовалась гематома.

Встав с кровати, Света подошла к зеркалу. Изловчившись, девушка смогла с помощью двух зеркал рассмотреть то, что у нее красовалась сзади.

Идеальная пентаграмма была чуть ниже темечка и въелась, словно татуировка под кожей.

Что же это? Что со мной происходит?

«Ты знаешь... чувствуешь, а отвергаешь истину своей сущности...».

Это голос, знакомый и такой пугающий. Света зажала ладонями уши и присела на корточки.

Нет! Нет, это лишь мои фантазии! Всего лишь, бред!!! - пыталась уверить она себя.

«И это тоже?».

Руки Светы были в крови. Она стекала тягучими красными каплями с пальцем, падая на пол.

Девушка завизжала. От страха, она упала и спина почувствовала холодную стену.

В комнату ворвались отец с братом.

Света, что с тобой?!

Дочка! - увидел дочь на полу в полуобморочном состоянии.

Папа! Брат! Уберите это от меня, уберите!!! - не могла успокоиться Света, видя то, чего не видят другие. По ее ногам уже ползли жуткие гады.

Сестренка! Опомнись, что ты говоришь! Светлана! - тормошил ее Матвей, пытаясь привести в чувство.

Отец осел, сползая по стенке. Он схватился за голову: он боялся, что его любимая девочка помутилась рассудком.

Света зажмурилась и вновь открыла глаза.

Ничего не было: ни крови, ни гадов — ничего.

Матвей! - кинулась она в объятия родного и любимого человека. Парень с силой прижал ее к себе, убаюкивая. - Матвей, я видела такое... такое на своих руках... мои руки, они были...

Все, успокойся. Все, все прошло. Хватит, - убаюкивал ее брат.

Отец не мог поверить в увиденное.

Постепенно Света успокоилась. Отец поспешил за валерьянкой, а Матвей пытался понять то, что видел.

Свет, скажи мне, что ты видела на своих руках?

Кровь. Кровь... ее было очень много. Я словно купала руки в ней, - призналась ему сестра. - Ты же мне поможешь?! Я боюсь сойти с ума!

Что случилось? - брат хотел защитить сестру. Он словно помешался на этом, виня себя за случай в лесу.

Мне снятся кошмары, я слышу голоса... и теперь, это! Я боюсь! Я очень боюсь... себя!

Чем я могу тебе помочь? Скажи мне!

Найди Дана, умоляю тебя! - простерла к нему руки сестра. Матвей передернулся.

Он уже давно разузнал о этом малоразговорчивым и нелюдимом парне.

Дан или Даниил Мелехов — двадцатитрехлетний парень, недавно закончивший театральный ВУЗ города. Нигде не работал, общался со странными подростками, которые возомнили себя знающими о потустороннем мире. Одевался как гот и не раз попадал под поле зрения правоохранительных органов за гуляние в ночное время на кладбищах.

Малоприятный тип.

Матвей ни каким образом не желал, чтобы этот тип еще раз возник в жизни его сестры. Он мог причинить ей боль.

Но Света знала лишь одно: то, что с ней происходило — было страшной реальностью, а единственный ее знакомый, кто знал что-то об этом и мог помочь был Дан.

Матвей, я тебя умоляю, найди его! Обещай!

Хорошо, я приведу его к тебе. Ты только не расстраивайся, все будет хорошо, - не выпускал из своих рук Свету, Матвей, укачивая ее. Они так и сидели еще какое-то время на полу. Девушка уснула. Ее просто вырубило как перегоревшую лампочку.

Матвей осторожно поднял сестру на руки и уложил на кровать, укрыв пледом.

Выйдя в коридор, он наткнулся на отца. Тот ждал сына.

Как она?

Нормально. Спит. А ты чего?

Что с ней? Я боюсь за Свету, она очень сильно изменилась после... - мужчина замолчал. Ему не хотелось упоминать то, в чем был замешан Матвей.

Договаривай, раз начал. После того, как я отправил ее в лес и она получила травму. Я знаю, что это моя вина. И поверь, я сделаю все, чтобы помочь сестре.

Матвей уже натягивал куртку и шнуровал свои кроссовки.

Куда ты?

За тем, кто сможет помочь сестре!

И кто это?

Поверь, тебе лучше не знать его! - исчез за массивной железной дверью парень. Ему нужно было поторопиться. Парень очень хотел успеть вернуться до того как проснется Света.

***

Дан задумчиво шел со стороны проспекта, приближаясь к своему дому. Он уже успел преодолеть половину своего двора как почувствовал чей-то настороженный взгляд. Во дворе было пусто, лишь выделялась детская площадка с огромным игровым домиком. Вот оттуда и исходила враждебность.

«Кто же меня так ненавидит?».

Дан молча посмотрел в ту сторону, постоял с минуту и вновь повернулся к своему подъезду. В его пакетах были продукты вперемешку с лекарствами для бабули.

Эй, ты! Стой! - окликнул его кто-то.

«Вот ты и проявился. Не удержался.» - промелькнуло в голове у Дана, когда он оборачивался.

Перед ним стоял тот парень, что так неустанно дежурил у больничной койки Светланы.