Наталья Косухина - Беда не приходит одна

— Ну да. Как можно не ориентироваться в лесу — не представляю, — раздражалось «начальство».

— А я не представляю, как можно быть и животным, и человеком одновременно! Ты полагаешься на свое чутье зверя, это тебя и спасает. А без своей животной сущности ты ничего собой не представляешь! — разозлилась я.

— Шагай отсюда, пока я тебе чего-нибудь не сломал, — недобрым голосом приказал дракон.

Я состроила ему рожицу, но дальше испытывать судьбу не стала. Я и так прекрасно знаю, что он терпеть меня не может, впрочем, как и я его.

Вот есть нормальные мужики, а есть засранцы как Велор. И почему мне в руководители досталось «это»? Пробираясь в глубь леса, внутри я вся кипела и бурлила. И уговаривала себя, что около половины практики уже прошло и теперь станет легче его терпеть. А потом мы не увидимся о-о-оче-е-ень долго.

Бесполезно — аутотренинг не помогал.

Заметив, что зашла достаточно далеко в лес, я взяла заранее одолженную у родителей вещь одного из детей и прочитала поисковое заклинание. В воздухе появилась ниточка, которая вела куда-то на север, сквозь деревья. Взглянув на солнце, я поняла, что нужно поторапливаться, а то скоро стемнеет, и тогда точно познакомлюсь с местной хищной фауной.

Стараясь пробираться сквозь лес как можно быстрее, я спешила за ниточкой. Не могла же девочка забраться далеко? И точно: маленькая девчушка нашлась в дупле большого дерева примерно через час.

Услышала я ее еще на подходе. Плакало дите так громко, что было слышно за добрую сотню метров.

Осторожно приблизившись к дереву, я позвала: — Месса, вылезай, пожалуйста.

Плач сразу прекратился, остались только нервные всхлипывания.

— Месса, я пришла забрать тебя и отвести к родителям. Вылезай. А то солнце зайдет и набегут различные монстрики с большими зубками. И нам сразу станет ай-яй.

— Не станет, — послышался из дерева голосок.

— О! Уверяю тебя, станет. Если не от монстриков, то от противного дяди Велора, когда он будет снимать нас с дерева, предварительно разогнав животинок.

— А кто такой дядя Велор? — Вот вылезешь — и я тебе его покажу. Хотя не уверена, что его можно подпускать к детям.

Видно, мои уговоры сделали свое дело, так как из дупла показалась перемазанная мордашка девочки лет четырех.

Подойдя поближе, я помогла ей выбраться.

— Ну что, пойдем? — Не могу. Я хочу пить и есть, я хочу на ручки, — расплакалась девочка.

Я возвела очи горе. За что мне все это?! Сотворив веревку, оплела ею Мессу и, закинув на плечи, как рюкзак, совсем не легкого ребенка, потащила его в сторону селения.

Сначала детеныш брыкался и плакал, капризничал, применял ко мне различные уловки. Но мне важно было доставить девочку вовремя. Солнце уже клонилось к закату, так что нам требовалось поторопиться, иначе мы обе пойдем на шашлык.

На опушке мы появились, когда солнце практически скрылось.

Дима и Слава вместе с нашим «замечательным» руководителем уже ожидали нас.

Увидев меня, Велор пробормотал: — Хорошо, хоть что-то простое смогла сделать.

А мне в этот момент так сильно захотелось подойти и пнуть его, что я еле справилась со своим желанием.

На поляне находились дети постарше.

— Что произошло? — спросила я у мужчин.

— Это были разбойники. Месса убежала, а бандиты разместились на своей стоянке, недалеко. Если бы они знали, что в деревне есть воины или маги, то не сунулись бы, — ответил Слава.

— И что, вы их побили? — с любопытством поинтересовалась я. — И магия слушалась? У всех трех мужчин на лицах проступило оскорбленное выражение.

— Мы с ними справились без помощи магии! — категорично заявил Слава.

— А-а-а… — протянула я, внутренне развлекаясь. — А трофеи взяли? Мне любопытно, что можно найти у разбойников этого мира? Но после моих слов Велора просто перекосило.

— Ты что, думаешь, мы бы опустились до воровства у преступников? — прошипел он.

Какие мы нежные! — Жаль, может, что полезное имелось, — возразила я.

— Мы все сожгли! — вклинился Дима, стараясь свернуть тему.

Надо в следующий раз идти к разбойникам с ними. Столько добра пропало! Когда, успокоившись, мы все двинулись в сторону форта, Месса у меня за спиной спросила: — А где противный дядя, с которым я должна увидеться? Велор лишь скрипнул зубами, но промолчал. Чувствую, мне отольется.

Велор Шафирану коре Нару

Взяв в руки артефакт в виде кинжала, я нажал на камушек и вызвал своего начальника безопасности. Мне очень нужно узнать, как обстоят дела в столице.

— Велор? — послышался голос друга.

— Здравствовать тебе. Как обстоят дела в Миринге? — У нас все спокойно. Среди заговорщиков такая тишь да гладь, что я беспокоюсь. Не верится мне, что они бросили свою затею и отказались от планов.

— Нет. Они сейчас взвешивают свои силы и пытаются вывести из строя наши козыри, — объяснил я другу.

— Ты про тройку? — Да. Заговорщики еще в столице подлили им какой-то отравы, и теперь у них дестабилизация способностей. Будем надеяться, что они смогут их подчинить, иначе у нас будет брешь в стратегии, да и брат сойдет с ума.

— Нерадостные перспективы, — сказал Регал.

— Не то слово. Я сначала думал, что мы с тобой что-то сделали не так. План не работал, ведь с тройкой никто не связался, чтобы переманить на свою сторону.

— И что убедило тебя в обратном? — Появившиеся у тройки проблемы. Тогда я понял: им проще совсем удалить их с политической арены. Что эти гады и попытаются сделать.

— И ты думаешь, у них получится задуманное? — Нет. Интриганы просто еще не знают Ронер.

— Друг мой, что я слышу?! Ваши отношения развиваются и ты уже дошел до крайностей? — изумился моему отзыву о девушке друг.

— Нет. Это ты слишком хорошо о ней думаешь, если решил, что она способна довести меня. — Но тем не менее она смогла пробить твою невозмутимость и задевает тебя, — ехидно заметил Регал.

— Еще бы! Она теперь из-за Димы какая-никакая часть моей семьи, часть моего рода.

И совершенно не поддается контролю. Это заставляет быть постоянно настороже и думать о том, что она выкинет в следующий раз.

— Да, непросто тебе приходится. Неужели вековые интриганы для тебя более предсказуемы? — недоверчиво поинтересовался друг.

— Пожалуй. Думаю, это из-за того, что она — дарада. А ты сам знаешь, что о них говорят.

— Да-а… — Ронер будто бы живет по своим законам, известным только ей. Ее логика, ее понятие правильного, чести очень странные и, не думал, что скажу такое, беспринципные.

Создается впечатление, будто она никому не доверяет и считает, что любые действия окружающих в се гд а несут умысел и расчет.

— А я еще считал, что драконицы — тяжелые женщины, — хмыкнул Регал.

— Так что после Ронер я вообще не знаю жестких женщин. Настоящая хищница и совершенно не боится моего внутреннего зверя, словно не видит его.