Джон Норман - Побратимы Гора (ЛП)

- Что-то пошло не так?

- Я не думаю так.

- А в чём же тогда дело? – заинтересовался я.

- Ты слышал, появились слухи? О Жёлтых Ножах? О том, что они собираются прислать делегацию прямо в стойбище?

- Я слышал это прямо сегодня, - ответил я, - о возможности заключения мира с Жёлтыми Ножами. Однако, я не понял, если бы подобное происходило, то их делегация должна была бы приветствоваться в стойбище.

- Да.

- Насколько я понял, в переговорах наметился определённый прогресс. Кажется, что имеется реальная возможность для заключения мира, - заметил я.

- Мне это не нравится, - проворчал Грант.

- Почему? – удивился я. - Ты же не можешь не приветствовать перспективу мира.

- Я не доверяю Жёлтым Ножам.

- Почему?

- У меня никогда не было хороших отношений с Жёлтыми Ножами, - пояснил он.

Я улыбнулся. Грант делил племена краснокожих на тех, с кем у него были хорошие отношения, и тех, с кем у него отношения не сложились. Он вёл дела, например, с Пыльноногими, Кайилами и Пересмешниками. А вот, с Жёлтыми Ножами он не связывался. Грант натянул свою шляпу глубже на голову, этот его жест, означал, что очевидно серьёзно задумался.

- Они в чём-то хуже, чем Кайила, Кайилиаук или Пересмешник? – спросил я.

- Я так не думаю, - признал Грант.

- В случае мира, могут появиться новые возможности для торговли, - заметил я.

- Пусть кто-нибудь другой использует эти возможности, - Грант был явно раздражён.

- Кажется, Ты не ни испытываешь нежных чувств к племени Жёлтых Ножей, - сделал я вывод.

- Нет, - признался Грант.

- Они ненавидят тебя?

- Я предположил бы, что нет.

- Выглядит так, что это тебе они не нравятся.

- Мне?

- Да, тебе.

- Возможно, - согласился он.

- Почему? – поинтересовался я.

- Неважно, - проворчал Грант. - Это не важно

Я встал и сказал:

- День уже клонится к закату. Мне пора будить Виньелу, надо вернуть её в вигвам Кэнки.

- Желаю тебе всего хорошего, - попрощался Грант.

- И тебе всего хорошего, - ответил я, и покинул вигвам торговца.

9. Что произошло в вигваме Кувигнаки

Я аккуратно тронул рукой маленькое мягкое плечо девушки, торчащее из-под укрывавшей её шкуры, и дважды, аккуратно, тряхнул её.

- Нет, - прошептала она сквозь сон, - нет. Ещё не время, чтобы собираться в офис.

- Просыпайся, - позвал я.

Она открыла глаза, осмотрелась вокруг, и приглушённо засмеялась, лежа под шкурой.

- Я проснулась, голая, в ошейнике, на далёкой планете, - проговорила она. -Нет, для меня сейчас точно не время, чтобы собираться в офис.

- Нет, - подтвердил я.

Тогда она перекатилась на живот и потянулась, не вылезая из-под своего мехового одеяла. Движения её тела под шкурой выглядели возбуждающе.

- То скрытое рабство осталось позади, - сказал я. – Теперь природа твоего рабства стала более открытой.

- Да, - согласилась она.

Я сдёрнул с неё меховое одеяло, и бросил его обратно. Так можно поступать с рабыней. Изгибы её тела, на мгновение мелькнувшие перед моими глазами были бесподобны.

Снаружи доносились звуки стойбища. Где-то слышался крик избиваемой женщины. Скорее всего, кто-то наказывал свою белую рабыню.

Я смотрел на Виньелу, лежащую передо мной на животе, на темных покрывалах.

Я мгновенно вспотел, мои кулаки, сжимавшие край шкуру, потянули её ко мне, обнажая спину девушки до середины.

- Я могу быть открыта, - проговорила она. - Я - рабыня.

Я промолчал, из последних сил пытаясь удержать контроль над собой.

Она повернулась на бок и приподнялась, опираясь на локоть, из-за чего одеяло собралось к талии.

- Спасибо за то, что позволили мне поспать, - поблагодарила она. - Вы были очень добры ко мне.

- Это был пустяк, - прохрипел я.

- Я хотела бы поблагодарить Вас, - сказала она, потянулась своими губами к моим, но я отстранил её от себя за плечи.

- Что-то не так? – удивилась девушка.

- Поцелуй рабыни может стать всего лишь прелюдией к её изнасилованию, -объяснил я.

- О-о-о, - протянула она, улыбаясь, и отпрянув, перевернулась с бока на спину, и натянула одеяло по самую шею.

- Вставай быстрее, - велел я. – Подходит время возвратить тебя в вигвам Кэнки.

- А если я задержусь, Вы выпорете меня хлыстом? – спросила девушка.

- Я думаю, что если Ты будешь излишне тянуть с подъёмом, то обязательно, -предупредил я.

- Вы могли бы сделать это, не так ли?

- Да, не сомневайся.

- Конечно, ведь я – всего лишь рабыня.

- Конечно.

- Иногда мне кажется странным, думать о самой себе как об объекте порки.

- В этом нет ничего странного, - усмехнулся я. – Ведь Ты - рабыня.

- Это верно, - вздохнула она, и вдруг добавила, - Господин.

- Да.

Меня, на мгновение удивило её обращение ко мне «Господин», но я вспомнил, что её отдали мне на этот день. Действительно, в течение этого дня, или как мне кажется, пока я не захочу по какой-либо причине вернуть её в вигвам Кэнки, она являлась моей собственной рабыней для всех возможных практических целей.

- Вы обращались со мной с большой нежностью и добротой, - сказала она.

Я пожал плечами.

- Я мало знаю о рабстве, и для меня в новинку это состояние, но исходя из вашего отношения, могу я предположить, что и к рабыне может быть проявлена нежность и доброта? – с надеждой в голосе спросила меня Виньела.

- Конечно, к рабыне могут относиться с нежностью и добротой. Не разрешено, однако, ни в малейшей степени ставить под угрозу железную дисциплину, под которой она содержится.

- Это я уже поняла.

Я пристально посмотрел на неё.

- Я сама хочу находиться под железной дисциплиной, - прошептала она.

- Я знаю, - сказал я, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься на эту рабыню, ведь довольно трудно было забыть, что под меховым одеялом она была абсолютно нага.

- Рабовладельцы когда-нибудь любят своих рабынь? – с надеждой спросила девушка.

- Часто, - успокоил я её.

Действительно, из всех женщин легче всего любить именно рабыню. Конечно, ведь она является самой естественной всех женщин, просто созданной для того, чтобы любить. Рабыни находятся в равновесии с природой, особенно с такими понятиями как господство и подчинение. Для мужчины рабыня – это сбывшаяся мечта. Понятно, что свободная женщина, не может даже начать конкурировать с рабыней за любовь мужчины. Возможно, именно в этом кроется причина, почему свободные женщины ненавидят своих уязвимых и порабощённых сестёр. Если свободная женщина убедилась в своей любви к мужчине, и хочет добиться взаимности, нет для неё лучшего способа, кроме как стать его рабыней. Если она почувствовала внутри себя истинные цепи любви, всё что она может это умолять его, о церемонии порабощения, на которой она объявит себя, и станет его рабыней. После этого, в их скрытых от всех интимных отношениях она любит его и живет как его рабыня. Если женщина боится сделать это, то она может, в качестве эксперимента, служить мужчине на основе заключённого контракта, в этом случае в документе будет указана даты окончания. Таким образом, женщина сама, по доброй воле, на определенный срок, обычно от вечера до года, становится рабыней мужчины. Женщина вступает в эту договоренность добровольно, но до окончания срока контракта она уже не может, также легко изменить своего статуса. Причина этого ясна. Как только слова произнесены, или её подпись помещена в соответствующий документ или документы, она больше не является свободным человеком. Теперь она всего лишь рабыня, домашнее животное, больше не имеющая каких-либо прав вообще. До окончания оговоренного срока она полностью является объектом желаний её господина.