Шеррилин Кеньон - Темная сторона луны (ЛП)

– Есть ли смысл в том, что ты говоришь? – спросил Страйкер, стиснув зубы.

Она кивнула, словно, родилась новая идея.

– Есть еще способы ударить по Ашерону здесь и сейчас.

– Какие, например?

– О, Страйкер, – ответила Сатара жалостливым голоском, – из всех людей, не тебе ли наверняка известно, как нанести вред кому-либо. Что ударит сильнее, чем человек, которому ты больше всех доверяешь, предавший тебя?

Выражение его лица ожесточилось, и она знала, что Страйкер думал о дне, когда узнал, что Уриан лгал ему, защищая семью, которую тот поклялся уничтожить.

– Да, – прошептала девушка ему на ухо. – А теперь, представь, если мы перетянем одного из людей Ашерона на нашу сторону, втайне от него. Мы можем сделать с ним тоже, что он сделал с тобой…

Его глаза потемнели от подозрения.

– Как?

Сатара захохотала низко и злобно.

– Что всегда было Ахиллесовой пятой людей, братишка?

– Гордость, – ответил он без промедления.

– Это вряд ли. – Девушка подняла руку к лицу и дунула сквозь пальцы, а потом окинула его злым взглядом. – Любовь, братишка. Это единственное, ради чего люди убьют. Единственное, что заставит их делать вещи, которые они никогда бы не совершили в здравом уме. Вещи, которые они даже вообразить не могут. И это будет единственное, что, в конце концов, поставит Ашерона на колени. Его Темные Охотники это именно та слабина, к которой мы сможем подобраться и использовать. Мы еще не потеряли Сиэтл. Еще есть способы захватить город и вбить кол прямо в сердце Ашерона.

– А если ты ошибаешься?

– Что нам терять? И вправду? – Сатара стояла на цыпочках и их взгляды сошлись на одном уровне. На ее лице появилось небольшое подобие улыбки, выражающей надежду, хотя его лицо все еще оставалось непоколебимым и беспощадным. – А если я права?

Страйкер моргнул и отвернулся, словно обдумывая слова сестры. Когда он снова посмотрел на нее, его глаза были полны грубой жаждущей потребности выиграть войну с Ашероном и Аполлими.

– Если ты права, Сатара, то я доставлю тебе этого Атланта на серебряном блюдце и лично вручу кинжал, чтобы вырезать из груди его сердце.

– Это не то, что МНЕ нужно, Страйкер. Это твоя мечта.

Его глаза вспыхнули жадным ожиданием.

– Отлично. Ты сделай это для меня, а я расскажу тебе секрет, как убить Артемиду и навсегда освободиться от прислужения ей.

Сатара закрыла глаза, пытаясь представить себе это. Скорей бы уже не видеть больше эту стерву в своей жизни.

Свобода…

Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ее сердце бешено колотилось от этой перспективы, она протянула руку Страйкеру.

– Договорились, Братец?

Он пожал ей руку и притянул к своему сердцу.

– Договорились.

Глава 12.

Сьюзан неожиданно проснулась. Сначала она не могла понять, что ее побеспокоило. Только после того, как вспомнила, где находится, женщина заметила, что Рейвин вздрагивает во сне. Сью попыталась отогнать страх и заснуть, но что-то в его беспокойной дрожи напомнило ей о кошмарах, от которых невозможно проснуться.

– Рейвин? – легонько встряхнула она его.

Не успела женщина моргнуть, как он схватил ее в охапку и, перекинув через себя, уложил на лопатки. Его дыхание стало прерывистым, и Сьюзан услышала дикий рык, означающий только одно - сейчас он разорвет ей горло.

– Рейвин! – прокричала она, боясь, что Охотник успеет причинить ей вред до того, как придет в себя.

Тот замер на целых десять секунд, прежде чем успокоиться. Он наклонился к ее волосам и глубоко вдохнул, словно наслаждаясь ее запахом.

– Сьюзан?

– Да.

Оборотень отстранился и проверил, не причинил ли ей вреда.

– Я же не ранил тебя, правда?

– Нет, – прошептал Сью, пытаясь не замечать его рук, скользящих по телу. – Ты-то сам в порядке?

– Да.

Рейвин встал с матраца и направился прочь. Женщина не могла рассмотреть его достаточно хорошо, пока он не открыл дверь, и свет не упал на его накачанное тело. Мужчина снял рубашку и остался в одних черных джинсах, когда прошел через холл в ванную.

Сьюзан не двигалась, ожидая его возвращения. Когда Рейв вернулся, его волосы оказались влажными, словно умывшись, он провел по ним мокрыми руками. Охотник вытер лицо тыльной стороной ладони до того, как закрыл дверь и вернулся к ней в кровать. Потом повернулся спиной, будто ничего не произошло, хотя Сьюзан по-прежнему чувствовала беспокойство. Его окружала аура печали и чего-то еще, что она не могла понять. Поступками он напоминал взрослого мальчишку, смотрящего на этот мир злыми глазами. Мальчишку, который не искал ничего кроме доброты и, в то же время, сторонился людей, предлагающих ее, вместо того, чтобы прекратить постоянно причинять себе боль.

Здесь, в темноте, Сьюзан почувствовала боль Рейвина, и ей захотелось успокоить его.

– Хочешь об этом поговорить?

Мужчина лежал, вспоминая кошмары, по-прежнему тревожащие его. Он ненавидел спать. Сон - единственное состояние, в котором чувствуешь себя уязвимым. Во время бодрствования Рейвин мог контролировать свои мысли и чувства, тогда как во время сна, все, о чем так старался забыть, возвращалось с порочной ясностью. Если бы существовала возможность стереть эти воспоминания начисто.

Однако они принадлежали ему. То, что Рейвин не желал делить ни с кем.

– Не очень.

Он почувствовал разочарование Сьюзан. Его смущала ее нежная доброта, которая вообще была ему незнакома. Охотник не понимал, почему для нее стало так важно попытаться успокоить его.

Женщина перевернулась и уставилась ему в спину. Когда она заговорила, голос звучал тихо и успокаивающе:

– Ты знаешь, когда я была маленькой девочкой, мне обычно снились эти ужасные сны о... –Сьюзан заколебалась, стоит ли продолжать. Тихо смеясь, она призналась: – Ладно, хорошо, мне снилось, что мамины куклы ожили. Это, конечно, глупость, но они пугали меня до смерти.

Рейвин устало выдохнул, хотя понимал, к чему она клонит.

– Уверяю тебя, мне снились не куклы, Сьюзан.

– Я знаю, но... Всякий раз как я просыпалась, мама всегда просила рассказать о моих снах - и не важно, насколько глупыми они казались. Она говорила, что когда мы делимся ими, то забываем об этих кошмарах и мечтаем о хороших вещах.

– Я не хочу об этом говорить.