Unknown - Варвар-воин 2 (СИ)

- Мне можно продолжить? Да? Адрес – ... .

- Кем работаете?

- Ну, никем. Инвалид, дома лежу.

- То есть безработный. Вам понятны Ваши права?

- Да...

- Ваша честь. – шепотом подсказал адвокат обвинения Сергею.

- Да, Ваша честь.

- В каких отношениях Вы находитесь с подсудимыми?

- Ни в каких, Ваша честь. До сегодняшнего дня я не видел их лично. Все наше общение...

- Вам будет задан этот вопрос в свое время. Знакомы ли Вы были до рассматриваемого инцидента?

- Нет, Ваша честь.

- Изложите, пожалуйста, обстоятельства Вашего знакомства с подсудимыми.

- После аварии, когда стало известно, что я – инвалид без надежды на исцеление...

Рассказ Сергея занял длительное время, изредка прерываемый фразами судьи “это опустим” и “это к дело не относится”.

- Ну что ж. Предлагаю заслушать второго потерпевшего, Х-тый Максим Николаевич.

- Да, Ваша честь. Я – Х-тый Максим Николаевич, ... года рождения. На данный момент работаю по трудовому договору у Н-ского Петра Владимировича, тренером его сына. Точный адрес проживания назвать не могу, так как являюсь сорвавшимся.

- Тело Максима Николаевича до сих пор находится в капсуле у нас дома, поэтому...

- Да, этого вполне достаточно. Господин Х-тый, вам понятны Ваши права?

- Да, Ваша честь.

- В каких отношениях Вы находитесь с подсудимыми?

- Ни в каких, Ваша честь. До сегодняшнего дня я также не видел их лично.

- Знакомы ли Вы были до рассматриваемого инцидента?

- Нет, Ваша честь.

- Изложите, пожалуйста, обстоятельства Вашего знакомства с подсудимыми.

- Наши родители погибли, когда мне было...

Рассказ Максима занял чуть меньше времени, так как сработал тот факт, что Максим уже видел и слышал ответы Сергея и знал, что относится к делу, а что – нет.

В процессе его рассказа, можно было заметить неоднократные сочувствующие взгляды, бросаемые то на него, то на его сестру родителями подсудимых.

Судя по всему, парень, который остался без родителей и самостоятельно растил младшую сестру, добывая средства к существованию своими силами, вызывал больше сочувствия, чем сынок богатеньких родителей.

- Господин прокурор, у Вас есть вопросы к потерпевшим?

- Нет.

- Господин адвокат?

Пожалуй, сейчас не стоит высовываться, подумал юрист. Если рассказ Сергея никак не повлиял на слушателей, то рассказ Максима вызвал сочувствие, а мои вопросы могут негативно сказаться на отношении ко мне и моим ребятам.

- Нет, Ваша честь.

Суд переходит к изучению материалов дела. Некоторое время тишина в зале прерывается лишь мерным перечислением приложенных к делу доказательств, и присвоенных им порядковых номеров. К делу подшиваются и справки о психическом состоянии всех участников, и распечатки логов, с пометками и комментариями, и протоколы предварительных допросов.

После окончания изучения обстоятельств дела и доказательств, суд поинтересовался у участников судебного процесса, могут ли они что-то прибавить к уже изложенному.

- Нет, Ваша честь. – ответили обе стороны.

- Если ни у кого нет возражений, суд признает изучение обстоятельств дела оконченным, и переходит к судебным дебатам. Слово предоставляется прокурору.

- Уважаемый суд, я считаю, что вина подсудимых полностью доказана, поэтому настаиваю на признании их виновными и наказании по полной строгости закона. В связи с фактическим бессмертием обвиняемых, настаиваю на увеличении срока заключения в десятикратном размере. Согласно статьям ... и ... УК, за похищение людей и вымогательство выкупа, положен срок от семи до десяти лет. В соответствии с вышеизложенным, считаю необходимой и достаточной мерой наказания – срок в сто лет!

- Потерпевшие?

- Я присоединяюсь к требованию прокурора.

- Я – то же.

- Господин адвокат?

- Уважаемый суд, я все же считаю затребованное наказание слишком жестким. Факт “срыва” и длительное присутствие в виртуальном мире определенным образом повлияло на психику моих подзащитных, поэтому, я настаиваю на их повторной психологической экспертизе.

- Обвиняемым предоставляется последнее слово.

- ...

(Судебный пристав):

- Суд удаляется в совещательную комнату. Прошу всех встать....

В перерыве, к Петру Владимировичу подошел один из родителей подсудимых.

- Уважаемый, мы не могли бы с Вами побеседовать где-нибудь в сторонке?

- Извините, но не думаю, что нам имеет смысл о чем-то разговаривать.

- То есть, Вы однозначно намерены засадить наших детей?

- Я однозначно хочу, чтобы виновные понесли наказание. Я не предубежден конкретно против Вашего ребенка. Я просто хочу...

- Да что с ним, с этим мудаком, разговаривать, идем... – подошедшая женщина взяла за локоть мужчину и потащила его в сторону толпившихся в отдалении родителей подсудимых. – не его ж ребенка судят.

К Петру Владимировичу подошел Иван.

- Слухай, Петя, ты это, ты, на попятный, не пойдешь, а?

- Нет, Иван, ни в коем случае.

- А, ну и ладушки, а то у нас такие дела не очень котируются, когда на откровенный “договорняк” пошли...

Тем временем в комнате совещаний...

- Уважаемые коллеги, готов выслушать ваше мнение. – сказал председательствующий, снимая парик и расстегивая пиджак под мантией. – Возможно, у вас есть что сказать? – обратился он к женщине, которая в их коллегии исполняла роль агента “по связям с общественностью”. Попросту говоря, была контактным лицом для желающих “договорится”.

- А что тут говорить. Родители обвиняемых... – “агент” приставила ладони к ушам и обвела глазами комнату. Председательствующий одобряюще кивнул. – предлагают ... тысяч в случае полностью оправдательного решения, ... тысяч – в случае, если сроки будут меньше максимальных по УК. Предложения от Петра Владимировича пока не поступало.

- Да, “не поступало”, зато он приложил все усилия, чтобы процесс освещался как можно более широко. – подключился к обсуждению третий член судейской коллегии. – Официально оплатил услуги предоставления наших серверов и каналов, “убедил” Корпорацию, пригласил журналистов... Боюсь, если мы не найдем лазейки, то для того, чтобы “заработать” предложенное нам, нам придется либо в наглую, открыто оправдывать ребят, либо садить их.

- “Садить”, говорите? А как Вы себе это представляете? Взять системный блок и поставить его в камеру? И обвязать веревкой с наручниками?

- Послушайте, а ведь это выход! – воскликнула “агент по связям с общественностью”. – Мы же можем закрыть дело в связи с невозможностью применить меры пресечения к обвиняемым. Или можем признать их виновными, чтобы успокоить Истца, но, в тоже самое время, признать невозможность назначения наказания, в связи с невозможностью применения самого наказания!