Ольга Сараева - Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть 3 (СИ)

Эльфы встревоженно переглянулись. Тот, что заговорил со мной первым, старался сохранять хладнокровие, но голос выдавал его с головой: собственная ошибка вывела его из себя, и к ненависти добавилась досада.

- Послушай, Охотник, ты ведь пришёл сюда не за нами, верно? Мы тоже искали другого. Так что давай просто разойдёмся, раз ничего не должны друг другу!

Да этому парню просто не терпится вернуться в трактир! Ну нет: там наши, а Гилу моё вмешательство точно не понравится. Придётся работать здесь. Я покачал головой:

- Ошибаешься, это я вам ничего не должен, а вот вы - дело другое. Я не в Поиске, это верно, но Кодекса никто не отменял. За неуважение к Древней крови придётся платить!

Я уже давно чувствовал постороннее присутствие: за нами наблюдали. В отдалении застыли несколько орков, подошли гномы, под аркой гоблины делали вид, что поправляют шнуровку сапог. Ну, этот трюк нам известен - сами пользуемся при случае. Словом, народ жаждал зрелищ. Не удивлюсь, если уже сделаны ставки. Однако эльфы доставать оружие не спешили.

- Вот что, у меня там ужин стынет, - напомнил я. - Поэтому или вы достаёте мечи, или я просто прирежу вас на глазах у публики. Так как?

- Ты бросаешь нам вызов, Охотник?

Похоже, этот парень так и не понял, что происходит. Его напарник оказался куда сообразительней.

- Вызов Отступникам? Да ты что, много чести! - усмехнулся он. - Доставай меч, Элемир, иначе он сделает, что обещал: прирежет нас, как скотов.

Эльфы сбросили плащи и обнажили клинки. Я понял, почему была выбрана именно эта пещера: высокий потолок и приличные размеры позволяли использовать здесь любое оружие, в том числе и нашу полуторную классику - ристэлль. Впрочем, Танец не должен был затянуться. Одного из Отступников я вывел из строя сразу: ранение в живот было не смертельным, зато не позволяло бойцу вмешаться в мой разговор с тем, кого он назвал Элемиром. Мечом, кстати, тот владел отлично: чувствовалась академическая подготовка. Правда, из-за смешения техник и стилей андарелин"н в его исполнении потерял блеск, а о грязных приёмах я вообще молчу: Дикие Копи - это вам не Андарель Эльфийский. Между тем раненый Отступник не унимался, пытаясь достать меня то отравленным к"рисом, то болтом из запястного арбалета. Вот, опять просвистело возле уха! Кровью ведь истекает, лучше бы силы берёг! Уходя из-под удара Элемира, я сделал пару быстрых шагов назад и будто случайно наступил на запястье раненого. Под каблуком хрустнула кость. Раздался сдавленный крик. Прошу прощения, не заметил! Однако пора заканчивать. Клинок вошёл Элемиру точно между рёбер. Я отступил на шаг и опустил меч. Отступник удивлённо смотрел на аккуратный разрез на куртке прямо против сердца. Ещё не веря, что мёртв, он прижал к нему руку - пальцы окрасились кровью. Эльф поднял на меня глаза. Мне показалось, или я прочёл в них благодарность?

- Второй... шанс, - едва разобрал я, подхватывая оседающее на камни тело.

Считается, что Отступник, принявший смерть от меча Правосудия, возвращает себе Благословение Элутара, а значит, и возможность нового рождения. Не знаю. Наши маги, кстати, этого не отрицают. Я накрыл тело плащом и взглянул на раненого: тот смог добраться до стены и теперь полулежал, зажимая здоровой рукой рану на животе. Сломаная висела плетью. Когда я шагнул к нему, он непроизвольно дёрнулся назад и от боли втянул воздух сквозь зубы.

- Ты возьмёшь... мою жизнь? - хрипло спросил он.

Эльф был бледен, но смотрел без страха. Отступники, кстати, ещё и способность к самоисцелению теряют. Зачем тогда нужна бесконечно долгая жизнь? Чтобы умереть от наиболее мучительной раны?

- Мне не нужна твоя жизнь, не дёргайся.

Тот облизал пересохшие губы.

- Возьми её, прошу. Я устал.

- Что, тоже хочешь получить второй шанс?

Наши взгляды встретились. Отступник едва заметно кивнул.

- Нет. Это было бы слишком просто. Есть другой способ вернуть Благословение Элутара.

- Какой? - раненый попытался привстать.

Я пожал плечами:

- Не знаю. Найди его.

Я опустился на колено и положил поверх его прижатой к животу ладони свою, начиная заживление. Эльф прерывисто вздохнул: он был разочарован. Но я и в самом деле не знал.

- Что, сложно? Ничего, успеешь за оставшуюся часть Вечности. А теперь, как у атанов - рукопожатие на прощание.

Я схватил его руку и крепко сжал запястье, соединяя сломанные кости. Отступник едва сдержал крик и рассмеялся сквозь выступившие слёзы.

- Странный ты, Охотник.

- Что, не похож? - усмехнулся я. - Проверять не советую.

- Да я не об этом. Хочу, чтобы ты знал: у меня нет вопросов к твоему брату.

- Разумно. Надеюсь, у него к тебе тоже. И не питай иллюзий: ты жив только потому, что шёл не убивать.

Разочарованные зрители покидали пещеру, а к нам неспешно приближались четверо гномов. Я поднялся. Бородачи остановились в двух шагах, переглядываясь и нерешительно переступая с ноги на ногу. Шлемы, увесистые топоры, одинаковые бляхи на рукаве кольчужной рубахи - городская Стража. Я молча ждал, держа руки на поясе. Наконец один из них, вероятно, Старшой, сказал густым басом:

- Ты вот чего, Мастер. Ты жизнь-то его брать будешь, ай нет?

И кивнул в сторону раненого эльфа.

- Нет. А что, это против правил?

Гном пожал широченными плечами.

- Почему? Твоё дело. А из хабара возьмёшь чего?

- Из хабара?

Гном усмехнулся.

- Вижу, гость ты в Караз-Замире, Мастер меча. Что возьмёшь из трофеев-то: одёжу, кошель, оружие? Решай, твоё слово первое. Остаток городищу пойдёт.

- А-а, это.

Я подошёл к одному из отброшенных мной к"рисов и носком сапога отправил его к стене - хозяину, второй, Элемира, оставил на месте. Так же поступил и с мечами.

- Это всё. С остальным делайте, что хотите.

Гномы снова переглянулись. Старшой недоверчиво качнул головой:

- Неужто всё городищу пожертвуешь? А не передумаешь часом?

- Не передумаю. Просьба у меня к вам, уважаемые: сделайте, как должно, - я кивнул в сторону тела Элемира.

- Сделаем, Мастер, не сомневайся, послали уж, за кем следует, - пробасил один из гномов. - Пожертвование-то на кого записать?

- Пожертвование? Ах, да. Запишите на Тангаров. Надеюсь, я больше ничего не должен городищу?

- Так дело-то было полюбовное, Мастер: никто никого не неволил и заступы не просил. А уж как его разрешить, на то опять же ваша воля. Ступай себе с миром, - заключил Старшой.

Разумеется, Гилу всё это не понравилось. Тара тоже была не в восторге, правда с оценками не спешила. Я её понимал: иметь мужа-феальдина - удовольствие сомнительное. Гил выслушал мой отчёт молча, прокомментировал коротко:

- До моего появления Элемир был лучшим в Академии. Разумеется, я не вызвал у него тёплых чувств. Он испытывал моё терпение довольно долго, пока однажды во время боевой практики я не приложил его ментальным "тараном". Невольно, кстати - это было первое проявление Древней крови. Тогда-то Элемир и понял, что первенства не вернуть, но смириться не пожелал. В общем, он хотел избавиться от соперника, но от его ненависти пострадали другие.