Алексей Переяславцев - Возвращение неправильного попаданца или Негатор-5

— Ты думаешь, Хазира взять в плен могут?

— Не взять в плен, а задержать, но… да, ты прав. Устраивать бой не в наших интересах. Тут другое нужно…

Гюрин прищурился, глядя на далекие вершины, окрашенные в розовый цвет восходящим солнцем:

— …вдвоем идти: мне и Хазиру.

— Причины какие на это?

— Вот какие: егеря знают меня в лицо. Вдвоем нас пропустят. А одиночка на этой дороге выглядит подозрительно. Да, вот еще. Уж ты извини, Хазир, но лицо у тебя не ремесленника, а мага, даже мне заметно. Так пусть ты и будешь им. Плащ с лентой ведь имеется? А я вроде как сопровождаю. За день должны обернуться. Ну, а вы тут будете сидеть тихо, как мыши на дне рождения норки.

— Надо аэродром известить.

— Надо, только очень быстро. Если связи не будет в течение пяти минут — уходим.

— Не так. На нас пограничники наткнуться могут. Придется улетать. Где следующие места встречи назначим?

Зашуршала карта.

— Вот. Хорошее место, от наблюдательного пункта егерей далеко, а от дороги близко. Правда, нам с Хазиром придется через кусты продираться, ну да справимся.

— Хорошо. Фитха, связь попробуй установить. Гюрин, винтовку в чехле возьмешь. Хазир, пистолет при тебе?

— Да.

Фитха добросовестно попыталась связаться со своими, но сходу это не получилось.

— Все, нельзя ждать. Следите за спиной…

Готхар, конечно же, имел в виду «хвост».

— …и да пребудет над вами милость Морских Отцов.

Дежурный по связи разбудил меня глубокой ночью. Так, что там в радиограмме?

Ребята переиграли план — и правильно сделали. Все же Тарек недаром учил своих разведчиков: думать они умеют. Но теперь в течение… сколько там?.. семи часов, не меньше, никаких новостей не будет.

(очередная сцена, которую я видеть никак не мог)

— Ну, я как чувствовал! Хазир, глянь на дорогу. Видишь, она идет через перевал?

— Так там никого нет.

— Есть, только пониже.

— А! Твоя правда: трое людей. Это они?

— Они. И собака при них.

Через тридцать минут встреча состялась.

— Доброго вам дня, погранцы.

— И вам. А ведь я тебя знаю, ты был при лейтенанте. Тоже разведка, что ли?

— Она самая. Только теперь в охране.

— Передавай привет своему главному. Как там Сугат?

— Занимается тем же, что и раньше, только там больше зверей, чем людей. Спасибо, сержант, хорошо выучил рядового. И Тунда при нем, кроликов ловит. Обоих починили, хвала магам жизни.

— Вам спасибо, не дали пропасть. В Хатегат?

— Ага. С человеком надо связаться. Как у вас, тихо?

— Сейчас сезон штормов, потому и должно быть тихо. Доброй вам дороги.

— Счастливо.

Через два часа в отделение Гильдии гонцов порта Хатегат зашли двое. Старший (маг) отправил пакет: небольшую кожаную сумку, а в ней стопка исписанных листов бумаги и несколько амулетов. Восемь сребреников семь медяков. Все по прейскуранту.

Служащий Гильдии ни чуточку не удивился содержимому пакета. Он уже давно отучился удивляться. Вместо этого он наложил печать Гильдии и уверил отправителей, что уже к завтрашнему вечеру адресат получит посылку.

Гюрин рассчитывал, что и обратно они дойдут за три с половиной часа — и промахнулся с оценкой. Погода сильно испортилась, пошел упорный дождь, на перевалах превратившийся в снег. В результате эти двое задержались на час, вымокли насквозь и пришли, когда уже начало темнеть.

Командиру самолета отнюдь не улыбалась перспектива вести машину вдвоем, имея на борту заболевшего товарища. Поэтому он перераспределил вахты: себе назначил первую, Фитха стала при нем штурманом. Двое путников получили приказ немедля сушиться и для начала принять по стаканчику. Маг выкушал водки, а второй пилот, будучи (почти что) при исполнении — горячего кофе. Сам же Готхар вдвоем с Фитхой убрал тканевое затемнение, аккуратно забросил все ветки в кусты, бросил последний взгляд вокруг, забрался на место первого летчика и включил движки вертикальной тяги, намереваясь подняться на высоту не менее трех тысяч ярдов и лишь потом дать горизонтальную тягу. К этому моменту дождь еще больше усилился, а видимость, соответственно, ухудшилась. Засечь взлет было решительно невозможно. Да и некому было это делать.

Самолет пробил облака. Фитха попыталась связаться с аэродромом. К ее некоторому удивлению, связь установилась сразу.

Было бы преувеличением сказать, что меня разбудили ранним утром радиограммой. И утро было не очень-то раннее (хотя в условиях сплошной облачности ярким его назвать тоже было нельзя); и радиограмму не приносили. Разбудили — это да; мой ребеночек сделал это. Ему очень хотелось проверить, годится ли папа для прыжков на нем. Долгие и затейливые опыты показали полную мою пригодность, и дитятко как раз намеревалось воспользоваться этим знанием, но было схвачено мамой поперек животика. Иришка ничего не спросила, только бросила взгляд.

— Еще нет.

И тут как раз появился дежурный по связи. На бумаге было написано именно то, что я хотел бы прочитать: «Посылка отправлена. Взлетаем.»

Я знал, что через двадцать четыре часа пакет доставят адресату. Значит, придется еще ждать.

— Ну вот, первый этап они завершили. Да пусти ты Чука, пусть попрыгает.

— А я думаю, что вам обоим давно пора завтракать.

Почему-то связь устанавливалась легко. Следующая радиограмма содержала: «Впереди шторм. Возможна задержка.»

— Немедленно ответить: «Шторм обходите с севера или юга, не приближайтесь к облачному фронту, не пытайтесь подняться выше облаков.»

Я сильно опасался попадания в нехорошую облачность: турбулентность, возможность обледенения, да и молнии вдобавок. Кислорода у наших авиаторов не было, а высота верхней кромки облаков могла превысить двенадцать тысяч метров. Зато ребятам не нужно экономить горючее: запаса энергии хватило бы на недели полетов. Скорость приличная, должны уйти.

Ответ последовал почти сразу: «Обходим шторм с юга.»

Значит, задержатся. В земных условиях это значило бы дополнительных часов пять-десять полета.

(следующая сцена, которую я видеть никак не мог)

Может быть, вызов к Первому и удивил Хассана, но у этой эмоции не было даже крохотного шанса дойти до лица высокопочтенного. Только почтительное внимание, и ничего более.

После надлежащих приветствий Первый перешел к делу:

— Дорогой Хассан, меня интересуют те кристаллы, которым предстоит двигать «дракон». Сколько их?

Вопрос был неожиданным, но ответ не составил труда: