Светлана Ушкова - Запретный ключ

Тем временем наша процессия остановилась, и я услышала строгий мужской голос, который явно предназначался больше для отдачи приказов, чем для ораторского искусства:

— Ваша светлость, у меня приказ проводить вас к первому советнику.

А потом весь обзор загородил лошадиный хвост и собственно то место, откуда он растет. Немного отодвинув шторку, я увидела и всадника. Им оказался высокий массивный воин в кольчуге и с мечом на изготовку. Его сопровождали несколько вооруженных стражников. Поверх доспеха на всех них были надеты безрукавки с вычурным гербом.

— А столь почетный эскорт нам тоже первый советник предоставил? — послышался раздраженный голос Ровала. — Или мы все-таки можем проехать без подобного сопровождения?

— Мне жаль, ваша светлость, но нет, — ответил мужчина и негромко добавил: — Я всего лишь выполняю приказ. Вы ведь понимаете…

— Понимаю, — рыкнул разноглазый, после чего карета вновь тронулась.

Хм, интересная ситуация. Это что же получается: не успели мы приехать, как сразу под арест угодили? Чего теперь ждать-то? Надеюсь, Ровал сумеет все уладить быстро и миром. Все-таки перспектива умереть где-то там, на алтаре, на данный момент для меня выглядела куда более заманчивой.

Я нервно откинулась на сиденье и сжала в руках авокадо. К сожалению, сейчас от меня ничего не зависело. Оставалось только ждать.

К королевскому дворцу вела широкая мощеная дорога, пролегающая через ухоженный парк. Причем по большей части через ту его часть, где все пространство великолепно просматривалось, несмотря на обилие подстриженных кустов.

Как и обычно, вдоль ухоженных клумб и фонтанов прогуливался местный цвет аристократии и мелькала прислуга. Надо ли говорить, что процессия с участием герцога Ландербергского привлекла всеобщее внимание? Впрочем, это разноглазого волновало мало, собственно, как и последующие пересуды. А вот наличие конвоя…

Да, первый советник устроил просто знатную встречу. Подобного с Ровалом еще ни разу не случалось. Впрочем, учитывая недавние события, другого приема ждать и не стоило. Ибо исчезновение на приличный срок после погрома, да накануне отбытия эльфийского посольства, выглядело слишком подозрительным.

Поэтому Ровал уже давно сформировал в голове историю, которая будет смотреться вполне правдиво и не раскроет участия Светланы во всем произошедшем.

Светлана. Даже мимолетное воспоминание о ней странным образом сменило направление мыслей герцога. Перед внутренним взором Ровала снова появилась заплаканная и дрожащая девушка. В тот момент от вида ее слез обычно равнодушный к чужим переживаниям колдун неожиданно для самого себя занервничал.

Когда один из воинов храма Рагроса распахнул дверцу кареты, Ровала захлестнул гнев. Никто не имел права прикасаться к ней, тем более причинять вред!

Тогда разноглазый потерял над собой контроль, и нападавших снесло одним из сильнейших темных заклинаний. Сам же Ровал немедленно бросился проверять, не пострадала ли девушка. Ну а когда та вопреки всякой логике не отшатнулась от него и, наоборот, потянулась в поиске утешения, мужчина сорвался вновь.

И если в первом случае вполне можно было списать все на страх за свою собственную жизнь, то поцелуй оставался за гранью здравого смысла.

Ровал вспомнил, как Светлана в ответ на его прикосновения изгибалась, силясь прижаться еще плотнее. И если бы не оклик Дрэнга, остановиться герцог, пожалуй, не смог бы. В тот момент ему было абсолютно наплевать, что карету окружают люди.

Благодарить или открутить Дрэнгу голову за такую услугу — Ровал до сих пор не решил. А вот в том, что после первого нападения не оставил покров тьмы активным, герцог винил только себя. Да, резерв стоило экономить, но явно не такой ценой. Конечно, сложно было предположить, что защитники святыни, неспособные определить точное расположение сокрытого артефакта, выберут в качестве основной мишени карету. Благо эту оплошность Ровал вовремя исправил. И только заверение девушки, что все хорошо, и ее улыбка помогли сдержать опрометчивое желание продолжить путешествие рядом с ней.

А еще этот слух о невесте…

— Ваша светлость, не могли бы вы придать лицу менее недовольное выражение? — раздался голос ехавшего рядом Дрэнга.

— Что? — отвлекаясь от собственных мыслей, бросил на блондина вопросительный взгляд Ровал.

— Я говорю, Ровал, ты своим видом пугаешь наше сопровождение, — еле слышно прошипел Дрэнг. — Еще немного, и они на нас нападут!

Разноглазый обвел конвой тяжелым взглядом и усмехнулся. Стражники и впрямь выглядели слишком уж напряженно: руки сжимали эфесы мечей, по лицам стекали капельки пота. Все вокруг было пронизано привычным для колдуна страхом.

«Переживут», — заключил Ровал. Подъехав к входу во дворец, он спрыгнул с коня и направился к карете.

Когда карета в очередной раз остановилась и всадники спрыгнули с лошадей, я снова схватила свое авокадо, готовясь к выходу. Буквально тут же дверца моего экипажа открылась, и в проеме появился сосредоточенный Ровал, за которым маячили несколько стражников.

Разноглазый протянул мне руку и сказал:

— Пойдем.

Я беспрекословно отдала на откуп Ровалу ладошку и выбралась из кареты. А быстро оглядевшись, едва смогла сдержать восхищенный вздох. Мы находились на широкой круглой площадке, посреди великолепного парка с фонтанами, аккуратными газонами и множеством цветочных клумб. По мощенным гладкими белыми камнями дорожкам прогуливались разодетые в пышные платья женщины, сопровождаемые мужчинами в дорогих, расшитых золотом камзолах. Между ними сновали лакеи, предлагая напитки и легкие закуски.

Честное слово, я как будто на бал-маскарад попала! Или на съемки исторического фильма. Однако в отличие от актеров вся местная знать, не говоря уже о прислуге, смотрели на нас с живейшим любопытством, которое даже не пытались скрыть.

От столь пристального внимания мне стало неуютно, но спрятаться было негде. Да и не получилось бы, ибо в этот момент Ровал перехватил меня за локоть и потянул за собой. А едва завернув за карету, я увидела куда: перед нами возвышался потрясающей красоты беломраморный дворец, рядом с которым земные Лувр и Петергоф показались бы образцами убогости и дурновкусия. Изящный, обманчиво хрупкий, с колоннами, украшенными лепниной и увитыми розами.

Внутреннее убранство дворца оказалось столь же великолепно, как и его фасад. Картины, гобелены, позолота, мраморные статуи — все это ослепляло, поражало и восхищало одновременно. И лишь одно не давало мне окончательно насладиться прогулкой по этому музею — местная знать.

Нас встречали поклонами и реверансами, а провожали пытливыми взглядами. Причем если на Ровала взирали искоса, с опаской, то меня старались едва ли не по косточкам разобрать. Абсолютно во всех направленных на меня взглядах читался один-единственный вопрос: «Кто она и почему идет под руку с темным герцогом?»