Светлана Ушкова - Запретный ключ

Пришлось переставлять ног и. В противном случае я рисковала повторить участь мешка, который волокут по земле.

Когда подошли к подъездной двери, я начала усиленно молиться, чтобы на лестнице встретился кто-нибудь из соседей. Но согласно закону подлости никто сегодня свои тридцать три квадратных метра покидать не желал. Да что за ерунда? Где все люди?

Открывая замок, я молилась, чтобы разноглазого в квартире не оказалось.

Дверь отошла в сторону, и меня тут же отодвинули от прохода, пропуская вперед двух мечников. Бандюки явно не первый раз участвовали в захвате. Они ринулись в квартиру, на ходу выхватывая оружие.

Мое сердце припустило как загоняемый заяц, руки плотнее прижали авокадо к груди. Сейчас у меня в квартире появится труп. И поди потом докажи, что это не я его прирезала!

В горле пересохло, а колени подогнулись. Если бы не крепкая рука лысого, то точно бы упала.

А непродолжительная возня в квартире закончилась фальцетным «А-а!» и звуком падающего тела.

— Дрэнг, с тобой не воины, а хлюпики!

Голос разноглазого заставил облегченно выдохнуть и мгновенно напрячься: у меня теперь два трупа в квартире?!

— Краков сын, и когда ты успел восстановиться? Эта ведьма помогла? — крикнул в темноту квартиры блондин, а меня одарил убийственным взглядом.

— Да нет, просто дозу надо было больше делать. Зелье отчуждения очень быстро выветривается, — донесся насмешливый ответ.

Дрэнг что-то хотел ответить, но на пятом этаже щелкнул замок и открылась скрипучая дверь.

— Уув-уф! — Ротвейлер оповестил весь подъезд, что его выводят на прогулку.

Я набрала в грудь воздуха для зычного «помогите», но меня затолкали в квартиру и захлопнули дверь. Пришлось несколько раз моргнуть, чтобы привыкнуть к полумраку прихожей.

Когда же глаза адаптировались, я увидела ночного «пациента». Разноглазый стоял на пороге комнаты и вытирал меч кухонным полотенцем. Голова закружилась, и теперь я сама хваталась за лысого, а он отбрыкивался и шипел:

— Дура, не мешай!

А я не мешаю, я падаю!

Пока цеплялась за руки шрамированного качка, нащупала в них что-то большое и деревянное. Резко отдернула конечности, присмотрелась. Лысый держал арбалет и недвусмысленно указывал им на моего черноволосого гостя.

Так вот ты какая — мишень для авокадо! Где же ты прятал это чудо инженерной мысли Средневековья? В подпространственном кармане?!

Логика сжалилась и дала разумный ответ: на спине. Чтобы не сползти на пол от накативших противоречивых чувств, я вновь уцепилась одной рукой за арбалетчика.

— Выстрелишь, и вместе с ним, — Ровал указал на хмурящегося голубоглазика, — будете доживать свою жизнь в этом сумасшедшем мире. Отпустите девчонку, и мы обсудим условия вашего возвращения в Лирэнд.

Падать в обморок после слов разноглазого я сразу передумала. Сосредоточилась на сказанном. Меня отпустят — это плюс. Они все психи — это минус.

Не получив ответа, брюнет добавил еще парочку туманных аргументов:

— Дрэнг, ты сам прекрасно знаешь, как мы оказались здесь и что для возвращения тебе нужен я. Но я вполне могу уйти и один, с помощью артефакта.

— Отпущу девку, а ты отдашь «Сияние Илидэр», — потребовал белобрысый и, выхватив из-под куртки кинжал, приставил к моему горлу.

Отшатнуться не позволила вездесущая рука лысого, которая на этот раз решила проверить прочность моей шевелюры. Я ойкнула, а Ровал рассмеялся. И смех у него был звенящий как сталь.

— А с чего ты решил, что она стоит такого обмена? Да и смысл, если ты «Сиянием» пользоваться не можешь?

Что значит — стою?! Да я большего стою, чем какой-то там ролевиковский артефакт!

От нахлынувших обиды и страха в груди сжался болезненный комок, а глаза защипало. Я этому хамлу помогала, а он, можно сказать, мне смертный приговор вынес!

— Тогда ее лучше убить, чтобы не мешалась под ногами.

Лезвие слегка дернулось, и по моей шее сбежала теплая капля. Место пореза безбожно защипало. Я остолбенела от ужаса.

Нет! Я не готова умирать! Я не хочу умирать! Только не так…

— Давай. С ее последним вздохом я уйду через портал, а вы останетесь, — скучающим тоном заявил разноглазый.

Дрэнг рыкнул, но оружие убрал и кивнул лысому, мол, отпускай. Как только волосы оказались на свободе, я рванула в комнату. Ровал перехватил меня на пороге и шепнул:

— Не бойся, глупая, слово даю: никто тебя не убьет. И заходить туда не стоит.

Действительно, не стоило входить, даже заглядывать. Лежащая в луже крови голова, отделенная от тела, не способствовала восстановлению душевного равновесия. Чтобы унять подкатившую дурноту, я глубоко вдохнула через рот и плотнее прижалась к спасителю. Стало легче и спокойнее. Я искоса взглянула на разноглазого. Тот довольно улыбнулся, ничего не имея против. И спасибо, а то я сползла бы на пол как мешок.

— Ну и как будем возвращаться? — окончательно сдался на милость победителя блондин. Меня же смерил таким взглядом, будто я препарируемая лягушка.

— Хм, даже условия диктовать не будешь? — удивился мой гость. — Тогда сразу во дворец. Думаю, Совету будет очень интересно послушать твои оправдания.

— Не меньше, чем твои, — фыркнул Дрэнг и протянул руку.

Ровал криво усмехнулся, отодвинул меня в сторону и достал из внутреннего кармана нечто похожее на гирю, только золотую и узорчатую. Не знаю почему, но я безумно захотела эту штучку взять и больше не отдавать. Все мое желание быть ближе к разноглазому на мгновение сосредоточилось в золотистой гирьке.

Мужчины пожали руки, но расцеплять их не спешили. Арбалетчик положил руку на плечо сотоварища. А я, не отводя от гирьки зачарованного взгляда, наблюдала, как Ровал поместил ту на открытой ладони над сомкнутыми в замок руками. Разноглазый что-то бормотал, рассеянно глядя в пустоту, а золотая штуковина начала светиться.

Светиться?!

Я пару раз моргнула от изумления. В голове промелькнуло две мысли: «Я сошла с ума!» и «Штука реально магическая?!» Первая претила мне самой, вторая не укладывалась в законы физики.

Когда незваные гости стали расплываться, меня как громом поразило. Они исчезнут! А я останусь с двумя трупами! Надо остановить!

Рванувшись вперед, я схватилась за светящийся артефакт и закричала:

— Эй, а как же мертвые?!

Мир пару раз перевернулся, и от непонятного мельтешения я зажмурилась. Ладонь обжигало, но разжать пальцы не получалось. Все закончилось достаточно быстро: по моим песочным — не больше тридцати секунд полета в никуда, и я лицом вниз упала на холодную, сырую землю. Рука продолжала сжимать нечто горячее.

Первая мысль, паническая: «Что-то взорвалось и меня выкинуло на улицу?»

Вторая, более разумная: «Нет… мы же в коридоре были, если бы взорвалось, нас бы под обломками погребло».