Денис Мухин - Тень водоворота

- Все очень просто, для каждого Узумаки количество доступной чакры напрямую влияет на скорость заживления ран и общую продолжительность жизни, - ответил на мой вопрос дед. - Именно поэтому даже те, кто решил не идти по пути шиноби, проходят начальную подготовку, позволяющую увеличивать объем чакры и контроль над ней. Таким образом, даже обычные жители живут у нас до ста лет и способны использовать несколько техник.

Блин, тогда понятно, за что деревня получила свое неофицальное название - деревня долголетия.

- И сколько же лет самому старому Узумаки?

- Наибольший возраст, зафиксированный в наших хрониках - пять сотен лет, - ответил Рюджи, - нашему Каге на данный момент почти три сотни лет и он намерен прожить еще столько же. Не даром же наша деревня называется деревней долгожителей!

Хрена себе!!! У меня глаза полезли на лоб от таких цифр. Это значит, если я буду иметь резерв, сравнимый с обычным Каге, то с гарантией проживу две-три сотни лет? Вау! Плевать на истощение чакры - буду тренироваться не щадя себя! Так, стоп, первая джинчурики умерла от старости перед или во время второй мировой войны шиноби. Значит, исходя из возраста братьев Сенджу, ей должно быть во время смерти около ста-ста пятидесяти лет. Едва ли возраст для действительно сильной Узумаки, а учитывая ее способность буквально мгновенно запечатать в себе биджу, слабой она считаться не может по определению. Но чем гадать, лучше спросить.

- А что насчет Мито Узумаки? - спросил я.

- Ммм... Что ты имеешь ввиду? - приподнял бровь дед.

- Почему ее считают старой, если сильные Узумаки живут очень долго?

- Видишь ли, есть несколько факторов, которые могут повлиять на срок жизни шиноби, обладающего нашим кеккей генкаем, - медленно ответил Рюджи и бросив быстрый вопросительный взгляд на маму.

Та ответила ему почти незаметным кивком. Это они типа так взволновались из-за статуса жены первого Хокаге?

- Видишь ли, Мито-сама является джинчурики девятихвостого лиса, если ты знаешь значение этого слова, - со вздохом продолжил дед.

- "Сила человеческого жертвоприношения", - ответил я, заслужив шокированный взгляд от обоих взрослых, пришлось пояснить. - Я книжку про биджу и мудреца шести путей в библиотеке читал.

- Вот дети пошли, - пробормотал себе под нос дед, чем заслужил смешок от Саи.

- Он Нара, - улыбнулась ма, - и уже сейчас умнее большинства взрослых вне нашего клана, а его двоюродный брат с пяти лет обыгрывает в шоги почти любого своего противника.

Угу, и я шестилетке позорно продуваю в двух играх из пяти несмотря на кучу лет жизненного опыта за плечами. Обидно!

- С кем мой сын связался, - шутливо покачал головой Узумаки, - я в его возрасте больше волновался на счет игр и тренировок, а к книгам меня вообще было не подтащить даже за уши, не говоря уж о посещении клановой библиотеки.

На подобное признание я только фыркнул - без книжек у Нара можно только взять и помереть от скуки, поскольку большинство детей предпочитают отдыхать в свободное от занятий время, а не играть в игры. Разумеется, это касается исключительно физических игр, а не интеллектуальных, типа шоги и го. Последнее менее популярно, но присутствует так же.

- Ладно, вернемся к теме обсуждения - из-за своего статуса, Мито-сама не только получает возможность сдерживать и использовать силу биджу, но и приобретает ряд минусов, - вдохнул дед, - чакра Кьюби очень ядовита и даже несмотря на наш кеккей генкай, способный ее подавлять благодаря уникальной чакре, она все равно повреждает тело просто одним своим наличием, а при использовании намного сокращает отпущенный срок жизни. Учитывая тот факт, что запечатан в нее лис был уже во взрослом возрасте, это так же повлияло на скорость старения. Вот и получается, что вместо пятисот-шестисот лет, положенных сильнейшей куноичи нашего клана, Мито-сама проживет раз в шесть меньше.

- А как же другие джинчурики? Ведь известны случаи, когда они доживали до старости, являясь обычными людьми без всяких кеккей генкаев? - удивился я.

- Во-первых, это касается менее сильных биджу, у которых чакра не такая ядовитая, а во-вторых, все зависит от вида и времени наложения печати, - пояснил дед, - чем моложе сосуд, тем более вероятна возможность тела и системы чакры приспособиться под дополнительный источник без вредных последствий для носителя.

- Понятно, - кивнул я и вдруг неожиданно для себя широко зевнул.

- Устал от новых впечатлений? - улыбнулась Сая.

- Ничего, скоро уже придем, - успокоил Рюджи.

Пока я впитывал новую информацию, мы потихоньку подходили все ближе к середине деревни, где располагался дворец и обычные дома вокруг сменились длинными забора, обычно обозначавшими, что земля вокруг принадлежит к части деревни, где обитают высокоранговые шиноби или целые кланы. Ведь кроме самого дома, тем же чунинам и джонинам необходима закрытая площадка для личных тренировок, куда посторонних лучше не допускать, особенно если в округе имеются Учиха. По крайней мере, таково положение дел в Конохе. Не думаю, что здесь иначе - создавали то ее при участии Узумаки.

- А вот и наш дом уже виднеется, - кивнул вперед Рюджи, показывая на возвышавшуюся над красным каменным забором настоящую пагоду.

Подойдя к воротам, он просто провел по ним рукой и проявившаяся на миг печать погасла, а они распахнулись. Войдя, мы оказались посреди небольшого парка, ведущего к дому, по бокам росли бонсаи во взрослый рост, подстриженные кустарники очень похожие на шиповник и барбарис, небольшие грядки каких-то мелких сине-желтых цветов и куча еще всего другого-разного. Подробнее я не рассмотрел, поскольку мы вышли на небольшую площадку, засыпанную галькой, от которой вели ступени ко входу в дом. В нем никого живого не чувствовалось. Интересно, такой огромный и для одного... Дед поднялся по лестнице, отодвинул дверь и войдя, поставил меня на пол.

- Ну вот мы и пришли, - улыбнулся он, - снимайте обувь и проходите внутрь.

Скинув свои сандали, что изрядно натерли ноги за всю неделю путешествий, я отставил их в сторонку и не дожидаясь взрослых, отодвинул следующую дверь и шагнул внутрь. Темно. И куча на...!

- Добро пожаловать в семью, Рью!!! - внезапно вспыхнувший свет и раздавшийся крик почти меня испугали.

Моргнув несколько раз, я вытаращился. Ни хрена ж себе - передо мной стояла настоящая толпа из трех-четырех десятков красноволосых человек. Дети, подростки, взрослые и пожилые обоих полов стояли и с огромной улыбкой смотрели на меня, практически осязаемо излучая радость!

Глава 6.

А на доме-то барьеры! Такова была моя первая мысль.

- Ммм... здравствуйте, - неуверенно выдавил я из себя и поклонился.

- Ками, как он похож на Рюту в детстве! - всплеснула руками одна из женщин и эти простые слова, казалось, прорвали плотину.