Артем Каменистый - Безымянная империя. Дилогия

Нкор, заявившись в караулку, первым делом достал из сумки пару кусков мясного пирога – в один впился сам, другой протянул Бутчизу:

– На-ка отведай. С тертым чесноком и виноградным соусом. Ты небось и не пробовал такого ни разу.

Бутчиз, осмотрев свой кусок со всех сторон, суетливо стряхнул приставший мусор, осторожно задвигал гнилыми зубами, не обращая внимания на то, что над этим куском уже успели с краю поработать чьи-то челюсти.

– Хорошая у тебя жизнь, Нкор. Жрешь как барон, и не надо над этой проклятой землей трястись.

– Барон своих слуг не забывает, – важно заметил стражник.

– А чего же он тебе караулку до сих пор тогда не поставил? – с насмешкой уточнил Бутчиз.

– А зачем? Он через неделю на балу будет, у наместника. Они друзья старые. Тот префекта поставит на место, и потом ты один тут будешь ночами зад морозить. Мост общинный – вот сами за ним и следите, у нас и без него дел невпроворот.

– Это какие такие у вас важные дела?! – вскипел Бутчиз. – Лягушек в пруду гонять?! Да мы до Столицы дойдем, до Совета! Виданое ли дело, чтобы разные баронишки так нагло общину ущемляли! Не по закону это!

– Вы еще императору пожалуйтесь, – хмыкнул Нкор. – Да кому вы нужны в Столице, с этим старым деревянным мостом?

Бутчиз не успел ответить коллеге – с улицы донесся знакомый шум.

– Никак телега подъезжает? – удивился Нкор. – И кого это в такую темень понесло в дорогу?

– Может, опять солдаты? – предположил Бутчиз. – Пару дней назад тоже в потемках отряд прошел.

– Непохоже – с общинного берега идут, северного, а солдаты все время с нашего приходят, южного. День за днем идут в последнее время, будто их там, на севере, телятиной кормить пообещали. Пойду-ка я выгляну.

Бутчиз решению баронского стражника был только рад – не хотелось подниматься самому. Впрочем, Нкор выйти из караулки не успел – открыв скрипучую дверь, он резко запнулся на пороге, попятился назад, уперся спиной в стену, неловко присел, захрипел, завалился набок. Разглядев в груди Нкора короткую арбалетную стрелу, Бутчиз понял – дело плохо. Это не бродяги и не подвыпившие крестьяне – этих ребят не разогнать с помощью ругательств и размахивания тупой алебардой.

И на кой он вообще пошел служить в стражу?!

Бутчиз не стал хвататься за алебарду. Плюхнувшись на пол, он забился под лавку, надеясь, что здесь его не заметят. Если убийца (убийцы) не знает, что стражников сейчас двое, то все может обойтись.

Тройка мрачных мужчин четко выполнила свою работу. Один, заглянув в караулку, подсветил фонарем на тело Нкора и, убедившись, что тот мертв, вышел, захлопнув дверь ударом ноги. Арбалетчик его страховал, стоя у телеги, а третий злодей, не теряя времени, уже полез под мост минировать опоры.

С телеги выкатили бочку, затащив ее на середину моста, выбили крышку. Вонючая густая жидкость растеклась по настилу, пропитывая сухие плахи и бревна. Сапер, работавший внизу, тихо выругался, когда просочившиеся капли начали барабанить по голове. Выбравшись, он кивнул товарищам – все, можно ехать дальше, сегодня надо успеть уничтожить еще два моста.

Убийца Нкора на ходу открыл фонарь, поднес к огню кусок пенькового фитиля, дождался, когда волокна, пропитанные селитрой, жадно затлеют, бросил за спину, в лужу зловонной жидкости.

Бутчиз рискнул покинуть свое убежище, когда шум удаляющейся телеги затих. К тому времени настил моста полыхал вовсю, а от деревни к реке двигалась вереница огней – народ, прихватив факелы и фонари, спешил к пожару. Стражник, не мешкая, схватил деревянное ведро, кинулся к реке. Сомнительно, что даже тысяча таких ведер поможет справиться с пожаром, но не сидеть же сложа руки? На бегу он утешал себя тем, что настил скоро прогорит, рухнет в реку, а массивные опоры из мореного дуба огонь повредить не сможет. На них быстро уложат новый мост – работы на несколько дней. И Бутчиза вряд ли будут сильно ругать – что он мог поделать против банды таких головорезов со своей жалкой алебардой?

Приступить к тушению Бутчиз не успел. Фитиль, вспыхнув от пламени пожара, донес огонек до медной трубочки, закрепленной на детонирующем шнуре, и через миг сработали все заряды. Опоры, простоявшие около века, переломились, будто сухие лучинки, – бойцы Корпуса Тьмы разрушать умели. А как иначе, если их этому учили годами?

Подбежавшие крестьяне увидели жалкие огрызки сокрушенных опор, разбросанные по округе горящие клочья настила, непригодные теперь к использованию, и обезображенный труп Бутчиза. Стражу размозжило голову бревном.

Двадцать шесть телег сейчас колесило по имперским землям, примыкавшим к Тарибели, или, как называли эту провинцию хабрийцы, Южной Нурии. Все они занимались одним и тем же – уничтожением мостов. Смехотворная стража помешать им не могла. Маршруты были продуманы заранее – ни одна из групп не пересекалась с другой, у каждой были свои цели. Если ничто не помешает, к утру они уничтожат более полусотни мостов. А если имперцы не хватятся, то и на следующую ночь продолжат заниматься тем же.

* * *

Группа подгулявших в придорожном трактире офицеров, догоняя свой полк, попала в засаду – нетрезвых вояк перестреляли из кустов, положив в один арбалетный залп. Немыслимая сноровка нападавших не оставила воякам ни единого шанса.

Полк, спешно перекидываемый в Тарибель, остановился на ночевку в чистом поле. Стреноженных коней оставили под присмотром часовых, утром они их погонят к пруду, на водопой. И конечно, никто не догадается, что в темноте к берегу пруда подкралась некая темная личность и что-то туда вылила из пузатой бутылки.

Гонец не щадил лошадей, меняя их на каждой станции. Приказ, который он вез, не терпел задержки. Спешка его и подвела – на полном скаку бедняга налетел шеей на тонкую веревку, растянутую над дорогой. Запечатанный конверт попал в руки тех, к кому попадать был не должен.

Другой гонец привез в лагерь саперов странный приказ. Им предписывалось немедленно двигаться на восток, прямо в горы, по единственной узенькой дороге – и где-то там, на другой стороне пологого хребта, заняться ремонтом моста. Гонец выглядел как настоящий, печати на конверте и подписи тоже были не хуже настоящих. Ворчащие саперы вынуждены были прервать ночевку и начать движение к проклятому мосту. Добраться до него они не успели – в одном узеньком месте их накрыло камнепадом, вызванным серией взрывов. Немногих выживших добили из арбалетов или просто перекололи. Вояки, не ожидавшие такого приключения на собственной территории, были полностью деморализованы и серьезного сопротивления не оказали.

Боевые маги – замкнутая каста, даже в суете военных сборов ухитряются оставаться в сторонке. Вот и сейчас они не соблазнились городскими квартирами и остановились в загородном особняке, выделенном наместником. Их уединению не мешали грязная солдатня и вечно нетрезвые офицеры-аристократы.