Андрей Балабаев - Бросок за мечтой (СИ)

- А для пере... развитой?

- От предыдущих ступеней осталось бы слишком много следов. Разве что они пошли по другому пути, не создавая всеобъемлющей техносферы ни на одном из этапов.

- Это обнадёживает. Немного.

Он остановился, опёршись об ограждение вокруг шара.

- Зонд.

- "Льдистый ультрамарин"?

- А не слишком?

- В самый раз. Мы и без того сверкаем, как карнавал. Тяжёлый протокол ситуацию уже не ухудшит.

- Хорошо. Начинай подготовку.

- Слушаюсь.

Она встряхнулась, встав рядом с актором.

- Виндик, ты совершенно уверен в своих действиях?

- Я вполне себя контролирую, если ты об этом. Что до уверенности... Хочешь побывать в моей шкуре?

- Щедрое предложение. Слишком щедрое для меня.

- То-то же. Как продвигаются дела с нашими детьми?

- С нашей армией, ты хотел сказать?

- Да, именно. С экзекуторами.

- Заявки подали более восьми тысяч добровольцев. После прохождения серии фильтров к обучению приступили 5982 человека. К сожалению, военное направление выбрали только четыреста человек. 404, если совсем уж точно. Этого хватит для формирования полноценной космической группировки, но резервы будут минимальны, а о десантных операциях и силах поддержания внутреннего порядка и речи не идёт. Все остальные направлены в техперсонал и поддержку боевых интеллектов. Базовая боевая подготовка с ними тоже проводится, но только на крайний случай.

- И когда эти войска достигнут хотя бы первой готовности?

- Думаю, месяца через три. Хотя четыре было бы лучше. Точнее спрогнозировать сложно, а уж как они себя поведут в боевых условиях...

- Я уже обеспокоился этой проблемой.

Кинан покосилась на актора.

- А я уже сочувствую тем, кого затронет твоя обеспокоенность. Флот проходит расконсервацию строго по графику, будет готов к применению в беспилотном варианте через восемьдесят часов. На этом всё.

- Спасибо. Чем займёшься теперь?

- Всё тем же. А что, у тебя появились ещё какие-то задачи для несчастной девушки?

- Нет. Просто интересно, как ты проводишь время.

- В работе, Виндик, в работе. Голова забита напрочь, но я даже рада. После стольких лет пустоты и стагнации настоящее дело - как наркотик. Кажется, даже кровь быстрее бежит. Приятно мне, чертовски приятно.

- А как же страх?

- А что - страх? Страх останется до самого конца, он как горы на горизонте - данность, с которой мало что можно сделать. Страх отдельно, а я - отдельно. К тому же, за всех нас боишься здесь ты.

- Прямо как священник в старые времена. Молюсь за чужие души.

- Ты, главное, искренне молись, не формально. "Деус Виндик, иже еси на летучей Ауре, да не сотрётся из протоколов имя твоё..."

- ...и не введи меня во искушение, но избави от лукавого астрокоммандера...

- Прогоняешь, значит?

- Благословляю, дитя моё. Иди же и куй наш меч.

***

Воскресное утро выдалась таким замечательным, каким не бывало давным-давно. Не в последнюю очередь на этой оценке сказалась возможность спать до десяти и отсутствие каких-либо занятий - старая истина о том, что отняв у человека нечто привычное, а потом вернув ему это, можно сотворить чудеса, являла себя во всей красе. В комнате никого не было: соседи, похоже, предпочитали сну более увлекательные занятия. Фальшивое солнце радостно улыбалось в фальшивом окне.

Римм умылся и выбрался в коридор - весь в белом, пользуясь привилегией выходного дня. Блинчики с джемом призывали его в столовую, но чей-то звонкий голос из-за спины решительно перечеркнул все вкусные планы.

- Эй, Римм! Guten morgen!

Удивление наперегонки с внезапной радостью пронеслись в его голове, и, видимо, не удовлетворившись этим, выбрались на лицо, растянув его недоумённой улыбкой.

- А ты что здесь делаешь?.. - невпопад произнёс он, уставившись на цветущую Эон Ли.

- Полагаю, то же, что и ты, судя по синякам на твоей физиономии.

Римм смутился: синяки он носил едва ли не с гордостью, раз за разом преодолевая страх перед спаррингом и физической болью. Получалось всё лучше, и в негласном списке бойцов он значился на третьем месте, проигрывая только вундеркинду Вергоффену да Истрану Кройцеру, настоящему силачу, известному ещё по университетским спортивным играм.

- Так ты всё-таки поступила?

Римм и сам не ожидал, что так обрадуется, лёгкая эйфория даже пугала его - чуть-чуть, как пугает высота того, кто неожиданно обрёл способность к полёту.

- Эй, эй, тебе ничего не отшибли на тренировках? - поинтересовалась она участливо. - Такая наблюдательность не свойственна живым и здоровым людям! Я тут, понимаешь, в гости пришла, а ты, вместо радости от лицезрения моего прекрасного лика, допрос устроил.

Эон Ли потыкала его пальцем в живот.

- Видимо, с утра я плохо соображаю. Но я действительно рад тебя видеть.

- И я тебя. Я потом всё-таки посмотрела новости, как ты и советовал. И решила - это моё. Теперь вот в группе А-3. Ты уже завтракал?

- Как раз собирался.

- Тогда чего топчемся? Вперёд, к еде!

С Эон Ли, несомненно, произошли перемены. Исчезла загнанная вглубь тоска, ушло из глаз что-то горькое и недоброе - будто вернулась она в те времена, когда небо казалось настоящим, а будущее - безоблачным. Они заняли столик в полупустой столовой и заказали еду: Римм - свои долгожданные блинчики и чай, Эон Ли - фруктовый салат, ананасовый сок и маленькое пирожное.

- Как тебе факультет? - осведомился он, намазывая джемом золотистый кружок. Хотелось о чём-нибудь говорить, но умные мысли на ум не шли.

- Отлищьно, - отозвалась девушка, пережёвывая сочную мякоть. - Чувствую себя так, будто выбралась из киселя и попала под душ. Никаких розовых ошейников под названием "Социальный кодекс", все делают дело и знают, чего хотят. Даже, - тут она покрутила в воздухе вилкой, подбирая слова, - инструкторы, сержанты эти - кажется, что их где-то в другом месте растили. Прямые, как палка, и такие же твёрдые.

- Может, и мы такими станем. Наверняка их тоже когда-то набрали из Социума. Правда, я о подобных прецедентах не слышал...

- Да не в том дело, - перебила его Эон Ли. - Ты заметил, как их мало? Двоих в одном месте не встретишь, а всего я видела пятерых.

Римм задумался. Комиссар Марков, рыжая "товарищ сержант", которую звали Татьяна, наставники Мюллер и Штраубе, да ещё пожилой тактик Энно Лаций - вот, пожалуй, и всё.

- Может, это и совпадение, но я тоже. Как твоих звали?

- Марков, Ри, Воссельмар, Штраубе, Лаций.

- Три попадания из пяти. Похоже, их действительно очень мало. Что характерно, разные у нас только рукопашник и воспитатель. Комиссар один на всех, я так думаю, и применение ВКТ с тактикой - одни и те же лица. Видимо, в целях единообразия.

- Интересно, сколько же их всего на Ауре. И вообще, кто они такие. Ты спрашивать не пробовал?

- Я стесняюсь.