Ник Иланоиленэль - Полукровка (СИ)

Проделал со мной все те же действия, кинул какое- то заклинание вверх и тут я поняла, вверху над нашими головами висел огромный темный камень, который теперь, после активации, тянул из нас магию. Я всем телом ощущала, как потоки моей магии устремляются к рукам, затем через браслеты утекают наружу. Демон довольно хмыкнул и вышел наружу, снова заскрипела дверь, лязгнул тяжелый засов и мы остались в полной темноте. Сестра не отзывалась на мои жалкие крики, скорее всего, у Марион забрали крови больше чем у меня и она снова была без сознания.

Камень выкачивал из нас магию, как хороший насос, я чувствовала как в груди расползается сосущая пустота, как исчезают мои эмоции, я практически уже ничего не чувствовала от холода, мысли вяло ворочались в голове. Беспокоило только одно, Марион не приходила в себя уже довольно долгое время и я начала бояться, что даже не смогу напоследок сказать ей, что очень ее люблю, что она умрет, не приходя в сознание. Камень наполнялся нашей магией и начал потихоньку светиться, света хватало, что бы рассмотреть камеру, в которой мы оказались.

Стены были выложены из черных плохо отесанных, покрытых какой- то мерзкой слизью, камней, грубая железная дверь, на вид, совершенно неподъемная, блестящие цепи, по которым иногда пробегали синеватые огоньки, пол, на котором я, с ужасом, увидела большие круглые чаши, в которые собирали нашу кровь. Они стояли пустые и словно ждали своего часа. Я несколько раз пыталась позвать Марион, но она не отзывалась, пустота внутри разрасталась и я снова потеряла сознание. Пришла в себя от тихого плача рядом. Это плакала моя несгибаемая сестренка, которая никогда не сдавалась, она была бойцом по натуре и ее плачь, потряс меня, больше всего остального.

— Мар?

— Ли, девочка моя, я так виновата…Это все моя гордость проклятая, мое любопытство. Я все, все испортила. Ты должна была спасти этот мир. а из‑за меня…Боги!!!

— Мар, не плачь, пожалуйста. Я тоже виновата, нужно было не слушать тебя и остановить. Лучше подумай, что мы можем сделать?

— Не знаю, сестренка, магии во мне не осталось ни капли, камень уже сосет мою сущность, внутри так холодно и пусто…

Где- то рядом, вдруг, раздался вой.

— Что это? Лия?

Я постаралась прислушаться, от недостатка крови в ушах шумело, голова была ватной и какой- то совершенно пустой, но вой показался мне знакомым и я снова напрягла слух.

— Это Грришаррах, — догадалась только тогда, когда раздались ругательства. — Он испортил твой артефакт, это он перенастроил его координаты и принес нас Жрецу. Он следил за мной, помнишь, я говорила, что чувствую чужой взгляд иногда.

— А почему он воет рядом?

— Жрец сказал, что он ему больше не нужен. Он охотился за мной и когда поймал нас и принес Жрецу, потребовал, что бы ему в награду отдали меня. Жрец решил принести его в жертву и его посадили рядом с нами, у него, наверно, тоже качают магию.

Вой усилился, потом перешел в какие- то жалобные причитания, а затем затих.

— Мари, я хотела сказать, пока не поздно, я очень люблю тебя. Если бы не ты, я никогда бы не смогла сделать все то, что смогла. Ты и тетя с Проспером, настоящая моя семья. Еще бы маму хотелось увидеть, хотя бы на секунду, попрощаться…

— Ли…, — Марион снова заплакала, — если бы не я, ты бы сейчас сидела в лаборатории под защитой замка и была бы жива и здорова.

— Мар, перестань. Если этот дракон следил за мной, то рано или поздно, я все равно бы попалась. Хорошо, что он заплатит за свое предательство. Жалко, что наша кровь, даст этому сумасшедшему такую силу, что всем нашим придется очень туго…

Мы помолчали, а потом я, кажется, вновь потеряла сознание. Изредка приходя в себя я, урывками, воспринимала происходящее, то появлялся демон, который снова и снова рвал мои руки, собирая остатки моей крови, камень уже гудел и светился, как хороший светильник, внутри уже привычно было очень пусто, он выкачивал из нас уже не только магию, кажется из нас уже уходила жизнь.

В очередной раз, открыла глаза и поразилась, что внутри уже нет ощущения дикой пустоты, с трудом подняла голову, камень все так же висел над нами, но цепи лежали на полу, браслеты запирающие магию были защелкнуты на руках, но камень уже ничего не выкачивал. Мы были нужны Жрецу живыми и он, видимо, дал нам передышку, что бы, мы не умерли, прямо тут, в камере. Через какое- то время очнулась и Мари, от громкого вопля рядом, это демон забирал дракона наверх, дикие крики сменились рыданиями, потом стало тихо и еще через какое- то время волна магии прошила все подземелье, выплеск силы был настолько силен, что мы обе почувствовали его.

— Дракона принесли в жертву. — Мари едва шептала. — Следующие мы.

Но про нас как- будто забыли, несколько дней к нам, вообще, никто не заглядывал, очень хотелось пить, от слабости мы впали в какое- то состояние полукомы, когда нет ничего, ни сил, ни мыслей, ни чувств. Постепенно, я смирилась с тем, что мы скоро умрем, но отдавать силу этому безумцу совсем не хотелось и я стала придумывать, как нам умереть раньше, чем он сможет принести нас в жертву. Пошевелить руками не получалось, они ужасно затекли от висения на крючьях, магия чуть появилась, но была заперта браслетами, у меня никак не получалось ничего придумать и я страшно расстраивалась. Это осталось моей последней целью, умереть так, что бы силу этот, их проклятый Бог, не получил.

И тут, возле нашей двери, послышался шум. ' Вот и все, кажется это за нами.' — последняя мысль, я скосила глаза, посмотреть на Мари. Марион, дернувшись, так же пыталась увидеть меня. Дверь отвратительно заскрипела и открылась.

Входящий замешкался на пороге и до меня донесся знакомый ворчливый, раздраженный, но самый прекрасный голос в мире.

— Безголовые дурры!!! Всегда знал, что самые глупые в мире курицы, это ведьмы. Ума с горошину, а туда же, лезут везде, как будто они самые умные..

— Ксай!!! — Боги, как же в этот момент я была счастлива, какое там поступление в Школу, какие там эмоции при получении диплома. Вот это настоящее счастье, слышать голос моего любимого демона, и пусть он ругается всякими страшными слова, Боги, он пришел. Конечно, он же чувствовал, что я умираю.

— Идиотки!!! — Ксай осторожно снял меня с крюков, пытаясь одновременно растереть мне руки и освобождая от браслетов. — А это кто с тобой? Твоя сестрица? Тоже законченная дурра!!!

Он положил меня на пол, и вглядываясь в мои, почти ничего не видящие глаза, предупредил:

— Сейчас будет очень больно, потерпи, болеть будут руки, очень, но кричать нельзя. Ли, ты меня слышишь?

— Да. Ксай, спасибо..

— Не обольщайся, милашка, ты мне не нравишься, это просто Долг Жизни.

Я едва слышно засмеялась, Ксай в своем репертуаре, только бы никто не заподозрил в суровом демоне, что он умеет любить и ценить дружбу.