Раиль Шариф - Уравнение Куфу

Двумя этажами выше двери лифта распахнулись, и, минуя коридор, они оказались перед дверью с табличкой 425. Пассом руки Сущность отомкнула замок и впустила в номер Жаннет. Она прошла в глубину комнаты и опустила на кровать Джефа. Звук захлопнувшейся двери и замочных пружин заставил ее обернуться. В первый раз за все время она осталась наедине с Джефом.

Она опустилась на колени и, прикоснувшись губами к его холодному лицу, тихо произнесла:

– Мой мальчик, пришло время бежать.

Способность спиртного временно отключать душевные стенания и погружать в состояние эйфории – одна из немногих. Спиртное также усиливает доминирующий в человеке потенциал и, как лакмусовая бумажка, срывает маски, изобличая истинное лицо человека. Глядя в этот момент в лицо капитана, можно было понять, что «разбрасываться соплями» не в его правилах. Он не носил социальных масок, а энергетика зла, точно почерпнутая из бездонного колодца, в нем приумножилась.

Бутылка рисовой водки, стоявшая перед ним, практически опустела, а исподлобья стал более глубоким и яростным.

Щенок. Как ты посмел пойти против отца. Я с тебя шкуру сдеру. Когда я добуду Камень, сотру в порошок весь этот гребаный мир.

Его опустившееся в кресло напряженное тело было готово сорваться за Камнем, но разум, впитавший богатый жизненный опыт, вещал: « В нужное время, в нужном месте».

Сквозь приоткрытую дверь балкона до его слуха доносился шум непрекращающегося ливня. Иногда редкие капли залетали в погруженное во мрак помещение и попадали на его морщинистое лицо. Его черты, вырисовывая сложный рисунок сомкнутых век, казались мертвыми, и только по струившимся изо рта кольцам сигаретного дыма можно было понять, что в этом человеке течет жизнь.

Едва различимый шорох заставил капитана открыть глаза. Внезапное осознание того, КТО перед ним стоит, заставило его выронить на пол сигарету. Сущность села в кресло напротив и, положив ногу на ногу, тонкой струйкой всколыхнувшегося воздуха докурила сигарету до самого фильтра. Дым, выпущенный из легких, сгустился и принял форму зловещего черепа.

Всматриваясь в тень толстозадого человека, Вен Джун словно смотрел в свое отражение.

– В нужное время, в нужном месте, – услышал капитан знакомую фразу.

– Я знаю, кто ты, – мгновенно протрезвев, произнес он.

– А я знаю то, что нужно тебе, – ответила Сущность. – Тебе нужно новое здоровое тело. И я тебе помогу.

– Что взамен?

– Ты завершишь свою работу до конца. И ты единственный из всех, кому я дарую жизнь.

– Почему именно я?

– Ты часть меня. Ты воплощение ЗЛА и СИЛЫ.

В следующее мгновение капитан ощутил, как невесомой тенью его вытягивает из собственного тела. Тихий сухой хлопок сообщил ему, что тонкая нить, соединяющая дух и материю, порвана. А затем, точно попав в магнитную ловушку, его затянуло в тело толстозадого клерка. Не веря в то, что произошло, он пошевелил левой ногой и, оставшись довольным, посмотрел на покинутое искалеченное тело. Оно поднялось с кресла и, хромая на левую ногу, подошло к капитану. Глубоко утопленные в череп глаза Сущности озарились ярко-зеленым светом, а рот, искаженный ненавистью, произнес.

– А теперь слушай меня внимательно.

Хрупким женским плечом ломать крепкие двери так же просто, как продевать в тонкое игольное ушко автомобильный трос. И если в вас не сто пятьдесят килограмм и восточные единоборства не ваша стихия, идея в корне бесполезна. В этом случае женщины, насмотревшись фильмов об ограблениях банков, достают из волос шпильку и начинают ковыряться в замке. Через пять минут, осознав бесперспективность данного метода, они кидаются к телефону и, если линия в порядке, дозваниваются до службы спасения. А если еще и линия порвана, они впадают в уныние и в очень редких случаях пытаются спуститься с балкона.

Шторы, простыни и полотенца были собраны на полу в одну кучу. В течение семи минут, насколько позволяет сила простых женских рук, они были связаны в длинный канат. Одно из широких полотенец Жаннет использовала в качестве рюкзака-люльки, в который и был помещен Джеф.

Голыми руками нас не возьмешь , размышляла Жаннет, выходя на балкон. Ее встретила стена непрерываемого дождя, но это не остановило. Обвязав один конец вокруг перил, она сбросила канат вниз. Четыре этажа пропасти.

– Держись, малыш, – приободрила она Джефа, висящего в ее люльке. – Свобода стоит того, чтобы за нее бороться.

Балансируя на перилах, она перелезла на другую сторону балкона и начала спуск. Мысль о том, что мокрый канат становится только крепче, ее успокаивала. Еще древние воины, привязав к точке опоры хорошо смоченный льняной канат, используя феномен сужения, вытягивали затонувшие корабли.

Перебирая руками вмиг отсыревший канат, Жаннет практически спустилась на третий этаж, когда сварной шов на перилах не выдержал и лопнул. Узел каната соскользнул вниз и зацепился за шов. Опережая события, Жаннет схватилась за карниз балкона третьего этажа. Мгновением позже ее взгляд провожал падающий к земле канат.

Обдирая в кровь ухоженные ногти, ее слабеющие пальцы, цеплялись за балконный карниз. Или разобьемся, или спрыгнем на балкон, подумала она, принимая решение.

Ее взгляд, прикованный к асфальту, вдруг помутился, и все вокруг, как река, в которую бросили камень, заходило кругами.

Пальцы молодой креолки не выдержали и разжались. В тот момент амплитуда раскачки была невелика, но неведомая волна стремительно толкнула Жаннет на балкон. Чтобы уберечь Джефа, она непостижимым образом сгруппировалась и упала на руки. А затем яростно вскинула голову. Там, за порогом, в комнате, она почувствовала чье-то присутствие. До боли знакомое ощущение нельзя было спутать с чем-то другим. Она увидела во тьме сверкнувшие зеленью глаза, и ей стало тошно.

К дверному косяку из полумрака на нее надвигалась чья-то хромающая тень.

– Если хочешь убить нас, то сделай это сейчас, – закричала Жаннет, вскакивая на ноги.

Заслоняя тенью дверной пролет, на свет появился широколобый мужчина. Его голос на фоне дождя прозвучал опустошающе и бездонно:

– В нужное время, в нужном месте.

Земля, принявшая на свою долю изрядное количество осадков, цвела и пахла, а потоки невпитавшейся воды, до предела насыщая воздух, неслись к водоемам. Компенсируя украденное время, солнце стремилось наверстать упущенное. Точно распустившиеся цветы улицы Сиамреапа озарялись улыбками. А в нескольких километрах от города, в храмовом комплексе Ангкорват, у южной аллеи к театрализованному выступлению готовился Королевский балет.

«В течение трех дней, – писал великий скульптор Огюстен Роден, увидевший кхмерский балет на парижской сцене, – мы жили в трех тысячелетнем прошлом. Невозможно представить себе обычного смертного носителем такого мастерства. На это способны лишь эти танцовщицы и древние греки».