Андрей Кощиенко - Чужая шкурка или косплей Сергея Юркина (общий файл)

— Да, хорошо, — говорю ей я, — только сообщу своему менеджеру об отлучке!

Что у неё в этот раз приключилось? — подумал я, направляясь из зала на кухню в поисках Хё Чжу. Она в этот момент должна была быть где-то там.

Надеюсь, с её мужем всё хорошо? А то он жирный как боров и лицо у него красное. Я ничуть не врач, но говорят, что у людей с таким лицом давление "скачет". А если его инфаркт хватил? Только этого ещё не хватало!

В первый раз, предположив, что у немцев какая-то аллергия, я угадал. Редкая. На сельдереевое масло. И не у фрау, а у её мужа, о котором она очень активно волновалась. И ещё на пищевую добавку на Е245.

Красиво жить не запретишь, — подумал я, впервые услышав о существовании в природе сельдереевого масла. Но ладно, чего там? Если люди говорят — значит, так оно и есть. Не дурака же они валяют?

Спокойно перевёл Хё Чжу просьбу исключить при готовке из блюд сельдереевое масло и добавку Е245. Та прониклась, а от вида того, как я свободно общаюсь с вегугинам на их языке, от неожиданности, впала в некоторую растерянность. Выяснив все подробности, у несказанно обрадованной фрау и поклонившись, мы с начальницей отбыли на кухню, дабы передать полученные знания шеф-повару. Но это оказалось не так-то просто. В английском словаре Марко Бенндетто не оказалось тех слов, что мы ему принесли!

Блин! — подумал я, раздражённо смотря со стороны на его объяснения с Хё Чжу, — повар ты конечно классный, но мог бы уж английский-то и подучить! Чай, не в родном итальянском Зажопинске у плиты стоишь, а в заграничном отеле работаешь!

Короче, опять пришлось мне вмешаться. Поняв, что я могу ещё долго так стоять, слушая как они извращаются словестно и, сообразив, что нужного результата может и не быть, ибо Марко может понять всё не так как надо, я плюнул на своё инкогнито и, на итальянском, в три коротких предложения, объяснил ему, чего от него требуется. Ох и лица у них были, когда они меня услышали!

— Почему ты раньше не говорила, что знаешь итальянский?

Это был первый вопрос, который мне задал шеф-повар, выйдя из ступора.

— Стеснялась, — ответил я.

— Чего?

— Своего произношения. У меня было мало разговорной практики, и я уверенна, что у меня ужасное произношение.

— Да ты прекрасно говоришь на итальянском!

— Грациас, синьор!

Потом они с менеджершей принялись было меня доканывать — "а что, да как?" но я напомнил им про голодных постояльцев и выяснения отложили на потом. Немцев мы накормили правильно. По крайней мере, они ушли от нас своими ногами. И вот опять эта фрау! Опять что-то приключилось. Главное, чтобы мы не траванули её мужа. Пусть умирает от чего угодно, но только не от еды!

-

— Она говорит, кунчан-ним, что в её номере очень холодно. Дует из окон.

— Ага, ага, — с умным видом кивает кунчан-ним , но по выражению его лица я вижу, что он не знает, что делать.

Пак Ши Юн — так зовут парня на ресепшене, которому я перевожу жалобы замёрзшей фрау. По виду ему лет эдак, двадцать пять. Хотя я могу ошибаться и он старше. У меня всегда были некоторые проблемы с определением возраста собеседника по его виду, а тут ещё азиатское лицо!

Пауза. Немка выжидательно смотрит на Ши Юна, он, несколько растеряно, на неё, а я — с интересом на них, ожидая, — чего они придумают?

— Сонбе, — обращаюсь я с советом к старшему коллеге, видя, что прогресса нет, — нужно заклеить щели скотчем. В комнате станет теплее.

— Ты думаешь? — обращается он ко мне.

Думаю, что горничные меня убьют, когда их заставят оттирать с окон засохший клей, оставшийся после клейкой ленты, вот что я думаю! Но надо же что-то делать? Нельзя губить репутацию отеля бездействием персонала!

— Да, — говорю я, — я так дома сделала. Сразу стало теплее.

Ши Юн несколько секунд соображает.

— Хорошо, я сейчас отдам распоряжение горничной этажа, — сказал он, беря с телефонного аппарата трубку, — скажи этой госпоже, чтобы она не беспокоилась. Сейчас всё сделают.

-

— Ты отлично говоришь на немецком, — сделал мне комплемент Ши Юн, проводив взглядом ушедшую к лифтам фрау, довольную результатом её разговора.

— Спасибо, сонбе!

— Где ты этому научилась?

— Я занималась дополнительно. У меня есть способности к языкам.

— Аа-а… Понятно. А в каком университете ты учишься?

— В никаком. Я неудачно попала под машину. Пока все сдавали экзамены, я в это время лежала в больнице.

— Уу-у… — огорчённо покачал головою парень, с сочувствием глядя на меня, — как тебе не повезло!

— И не говорите, сонбе ! Но ничего, поступлю на следующий год! Главное, что я живая!

— Да, это главное, — устало улыбнулся снобе, — а ты оптимистка!

— Спасибо, Ши Юн- ши ! ( ши — обращение к малознакомым людям по имени. Прим. автора.)

Я поклонился. Если подумать, что мне остаётся ещё кроме оптимизма?

— Может, ты ещё какие-нибудь языки знаешь?

— Ещё я знаю английский и итальянский, сонбе .

— О! А какой у тебя результат тоик ?

— Девятьсот девяносто девять баллов.

— Уу-у! — восхитился он и задумался.

— Я пойду, сонбе? — спросил я, видя, что он где-то в астрале и понимая, что пора возвращаться в ресторан, таскать подносы с тарелками.

— Поможешь мне? — вдруг неожиданно спросил он.

— В чём? — удивился я.

— Подменишь? Я один всю ночь дежурил. И весь день на ногах. А впереди ещё ночь. Мне уже звонили, что меня не сменят. Хоть немного поспать бы…

— Да-а? Но я же работаю в ресторане… И я не знаю, что нужно делать на ресепшене. И вообще-то я собиралась домой. Мой рабочий день скоро закончится, сонбе !

— Думаю, тебе лучше остаться, — сказал он, повернув голову и смотря сквозь большие стеклянные окна на улицу, — на улице сильный снег, ветер и очень холодно. Будет безопаснее сегодня переночевать в отеле.

Я тоже посмотрел на улицу. Там по-прежнему сильно мело, и было уже совсем темно.

Да, пожалуй, остаться, это разумно. Но если остаться, то придётся "пахать" дальше. А я и так уже достаточно сегодня "наломался" работая за троих. Хотя, конечно можно вспомнить о том, что Юн Ми несовершеннолетняя и под это дело "откосить" от работы. Но… думаю, что это будет неправильно. Положение сложное, людей не хватает, все работают. Значит, и мне следует работать вместе со всеми. Но я действительно устал, и таскать тяжёлые подносы совершенно не хочется. А впереди ужин. Это три часа напряжённой работы как минимум. Ежу понятно, что все постояльцы по такой погоде никуда не пойдут, и будут ужинать в отеле. Лучше, конечно, домой, но вполне возможно, что метро уже совсем — "стоит". Тогда придётся возвращаться, сбегав перед этим до станции и обратно. А беготня по сугробам, в мороз — тоже, не лучшее занятие…