Анастасия Сыч - Ученица темного мага

Я смотрела на языки пламени. Огонь красив, танцует красиво, мне бы его пластичность и изящество…

— Что же, пока не буду заставлять использовать прямое воздействие. Обойдемся примитивными заклинаниями.

Я обернулась. Учитель расположился на любимом кресле напротив камина — темно — бордовым, кожаным, с небрежно накинутой мягкой и пушистой черной тканью, таким приглашающе уютным. Я‑то сидела на корточках, на лохматом коврике неопределенного цвета из шкуры какого‑то животного. Я же должна знать свое место — у ног великого темного мага.

— Для телекинеза достаточно сказать слово — ключ, заклинание «увайэфен» и жестом наддать предмету нужное положение в пространстве.

Маг еще раз продемонстрировал мне фокус с книжкой.

— Нет ничего проще, необходимы только сосредоточенность и тренировки.

Я попыталась повторить. Книжка дернулась с первого раза, и не колыхнулась со второго. Учитель пригрозил мне врезать, если я не перестану строить из себя немощную, и я сделала еще одну попытку. Также без результата. Маг с улыбкой закатил мне магическую оплеуху, так, что я чуть не упала в камин. Сдерживая слезы, я попробовала еще раз. Книга послушно поднялась над столиком и полетела ко мне, но от удивления я уронила ее на полпути.

Лэйр Сартер вернул многострадальную книгу на место. Сказал, что если бы у меня и на этот раз не получилось, то он бы меня убил, и отправил спать.

Лэйр Сартер тяжело вздохнул после того, как худющая фигурка его ученицы скрылась. Он сглупил сегодня: то, что девчонка с первого раза увидела потоки, должно было насторожить. Ее восторг можно было пощупать руками — одно это поражало. С другой стороны, кто бы мог подумать, что ее охватит такая истерика при прямом воздействии? Что за дерьмо сотворили со структурой девочки предки, время и чужой мир?

Оказывается, он снял только первый слой ее структурной защиты, что передавалась поколениями на генетическом уровне, самоизменялась и совершенствовалась, защищая рассудок и жизнь.

Больше темный маг ничем не мог помочь, разбираться со своими особенностями Тори придется самой, а он только подтолкнет в нужном направлении.

Видимо, стоит поспешить с дальнейшим обучением, а то как привыкнет к заклинаниям — и Тьма ее не отучит. Все равно хуже не сделаешь.

Бедняжка она. Не иметь возможности прикоснуться к самому лучшему в этом мире. Будь Лэйр лишен этого — он бы не выжил. Больше пяти лет, по крайней мере. Самое страшное наказание для мага, особенно для того, кто использует прямое воздействие — это ошейник из линериума и камера, все стены которой обиты этим же материалом. Жуткая, выжигающая пустота. За одно наличие подобных мест маги ненавидели и боялись КМК.

Сартер передернулся, вспомнив, что сам хранит ограничитель, пусть и не высшей пробы, завязанный на одной Тьме.

С очередным глотком вина, слишком терпким, но зато самым крепким, мысли темного мага вновь вернулись к ученице. Вспомнилось, как Тори танцевала. Жутко смешно и неуклюже, совершенно никакой техники, но музыку она любила, и это главное. Уж танцевать он ее обязательно научит…

Обливаясь потом и жадно захватывая воздух, я бежала по неровной тропинке вокруг замка. Страшно болели и бок, и ноги, и все прочие части тела. Так хотелось свалиться на землю и больше не вставать. А мне еще два круга бежать.

Господи, как же я его ненавижу! Я за всю жизнь не бегала столько, сколько за эти три дня занятий по повышению моей физической подготовки. А ведь кроме бега, всевозможных растяжек и подтягиваний, мне еще нужно было как‑то учиться, убирать и готовить.

Маг сдержал свое обещание и принялся за свои издевательства на следующий же день. Не знаю, на что он рассчитывает, пока от его занятий мне только хуже.

— Ой-е! — зацепившись за какую‑то корягу, я больно упала и оцарапала руку об острый камень. Вот надо заставлять меня бегать именно по таким неухоженным и труднопроходимым дорогам! Наверняка, специально, чтобы я больше падала.

Чертыхнувшись, я поднялась и движениями инвалида продолжила пробежку.

Мой дорогой учитель поджидала меня у крыльца.

— На сегодня хватит. Дай сюда руку! — он что‑то прошептал над моей несчастной конечностью, и от глубокой царапины не осталось ни следа.

— И как ты умудряешься каждый раз себя покалечить, просто бегая? Садись на перила, погода сегодня хорошая, не стоит идти в темный пыльный замок, чтобы поговорить о таких замечательных вещах как некромантия.

Я еле сдержала гримасу отвращения. Вчера вечером маг подсунул мне небольшую книжицу в жизнерадостной голубой обложке и сказал, что пора мне ознакомить с одним из наиболее интересных разделов темной магии. Ну и я познакомилась на ночь. Спать спокойно я все‑таки смогла — слишком устала за ночь и никакие ужасы мне нипочем, но чтение было далеко не из приятных. Неужели и мне придется заниматься такой гадостью? Хотя, для начала следует просто выжить, после обучения.

— Так, и чего молчим? Прошу вас, дорогая ученица, рассказывайте.

— Некромантия — это раздел темной магии, занимающийся… — медленно начала я, пытаясь отогнать весьма не эстетические картинки, нарисованные художником с явно очень большой и извращенной фантазией.

В принципе с некромантией было все просто. Ничего особо нового я не узнала — как ни странно на Земле о ней писали практически тоже самое, и пересказать основное я могла и просто после прочтения книг о всяких там темных повелителях. А способы поднятия мертвецов в этом мире были на удивление легкозапоминающимися, только для этого нужно было пройти этап Понимания. Вообще‑то способов было много, но большинство являлись слишком мудреными и энергозатратными. Можно было начертить кучу пентаграмм и гектограмм, зажечь всяких там волшебных свечек и полчаса, вернее полтио, бормотать заклинания, а можно было напрямую пользоваться темными потоками маэн. Только вот от одной мысли о воздействии на все эти совершенные нити, мне становилось дурно.

Лэйр Сартер еще несколько раз проводил со мной практические занятия. Я изо всех сил пыталась спокойно реагировать на потоки, но каждый раз меня раздирал истерический ужас, так что приходилась пользоваться заклятиями. Маг не раз что‑то надо мной колдовал, но безрезультатно. Я совершенно не понимала что со мной, да мне было просто обидно! Ведь с одной стороны я жаждала притронуться к потокам, а с другой боялась до жути. Фигня какая‑то, и у учителя моего ненаглядного спросить страшно…