Яна Спасибко - Демон принцу не товарищ

Мы собрали разложенные по сеновалу пожитки, и чтобы не привлекать внимания обошли деревню слева и вышли на ту же самую тропу, красные ленты, мелькающие впереди было все труднее отследить из-за сгустившихся сумерек, смешавших краски.

Внезапно Дрика как-то напряглась и посмотрела на демонессу так, словно та — ее родная мама.

− Можно я это сделаю? − Умоляющим тоном попросила она.

− Что ты сделаешь? − Не понял некромант.

− В очаровательной головке нашей дочери леса созрел гениальный план. − Саркастически скривилась демонесса. − Она хочет поменяться с той девушкой местами.

− Тара, это облегчит нашу задачу. − Взмолилась Дрика. − И поможет не оставить маленького ребенка без матери.

− С этим вопросом не ко мне. − Зло бросила она. − Силедаен тут главный.

Два изумрудно-зеленых глаза умоляюще уставились на меня, и я поддался. Я действительно находил идею дриады здравой: за ней нам будет легче проследить, да и постоять за себя она сможет, случись такая необходимость.

− Хорошо. — Согласился я. − Но сначала нам необходимо догнать ее.

− Это не проблема. − Тара улыбнулась, словно ожидала этого исхода и послала в удаляющееся яркое пятно усыпляющее заклинание, и безымянная женщина потеряв сознание мягко осела на землю.

− Ну не так же! − Я зло посмотрел на демонессу, и одного взгляда в ее кристально-честные глаза хватило, чтобы понять − это самое безобидное заклятье из ее репертуара.

Дрика быстро побежала к упавшей девушке, и начала сноровисто снимать с нее ленты и цветы, подоспевшая Ярослава помогала дриаде надевать все это, так что спустя несколько минут наша дочь леса практически ничем не отличалась от бывшей жертвы.

Мы перетащили бессознательное тело бедной девушки на обочину, а Тара, махнув рукой, вызвала своего призрачного жеребца, и на мой вопросительный взгляд пояснила:

− Мало ли какие тут водятся хищники. Без охраны ее нельзя оставлять.

Дрика прошла немного вперед, сзади на безопасном расстоянии топали мы, стараясь не шуметь.

Спустя некоторое время тропинка вывела нас к небольшой лесной поляне. Мы затаились в кустах, а Дрику взяли под конвой два каких-то странных существа, похожих на русалок, только полностью покрытых чешуей, со змеиными хвостами и змеями вместо волос.

− Что… − Вырвалось у меня, но Миньшек закрыл мне рот.

«Две новости — хорошая и плохая». — Раздался в моей голове голос демонессы. — «Хорошая — это не высший демон, и нам его не следовало опасаться».

«А плохая?» − В моей голове прозвучал голос некроманта, и я понял, что демонесса подключила нас к общему каналу.

«А плохая заключается в том, что это — лесные медузы, и живут они ульями, и как ни крути, придется туда лезть за Дрикой».

«Тебе что, просто скучно стало и ты решила найти еще приключений на наши головы?» − Ярослава, казалось, закипает от ярости.

Демонесса проигнорировала барышню, отчасти признавая свою вину.

Медузы скрылись с поля зрения, а некромант повернулся к Таре:

− Вот скажи мне, почему я уже второй раз за эту кошмарную неделю имею удовольствие лицезреть реликтовую тварь, которая по идее должна была сдохнуть лет двести назад? − Некромант с любопытством поковырял примятую змееподобным телом траву.

− Этого я не знаю. − Тара задумчиво закусила губу.

− Ты говорила, что эти твари здесь давно − Миньшек, несмотря на свои габариты шумел в лесу гораздо меньше всех остальных. − Тогда почему эта деревня до сих пор не вымерла?

− Видимо потому что не злоупотребляют.

− В смысле не злоупотребляют? − На лице некроманта было такое выражение, будто он старается запомнить все, сказанное демонессой, в отсутствии любимого блокнота.

− Жертвы для их матери нужны не частые, да и больше для «поддержания авторитета», на самом деле ей хватает любой энергии смерти, и по сути, чем больше убиенное существо — тем лучше.

− Тара, ты Дрику чувствуешь? − Я решил отвлечь ее от столь занимательной лекции.

− Да. Ее ведут к верховной матери, нам, кстати, тоже не мешало бы попасть к ней на аудиенцию.

Мы ускорились, заботиться о конспирации не приходилось — тихо передвигаться в этих зарослях могли только Тара и Миньшек, который вырос в этих лесах. Да уж, опыт не пропьешь, хотя не сказать, чтобы воин не старался…

Буквально через несколько минут мы нарвались на патруль, хотя, если учесть, что мы топали, как стадо слонов, то это патруль нашел нас. Медузы (женщины и мужчины) смотрели на нас, со всех сторон раздавалось шипение и стрекот трещоток, но нападать никто не решался.

− Чего они ждут? − Спросил воин, доставая свой меч.

− Приказа. − Тара выглядела уверенно. − Они не станут нападать на высшего демона, и без команды Матери, этого не сделают.

− Кто вы? − Прошипела одна из медуз. − Что вам надо?

− Мы пришли говорить с Матерью о том, что вы должны уйти из этого леса.

− Мы в этом лесу уже полторы сотни лет, и это наша территория. − В голосе твари было почтение, однако произнесено это было как само собой разумеющееся.

− Ваш дом в Преисподней.

− Не мне решать это. − Медуза подобострастно оскалилась, показывая свои острые, в три ряда зубы.

Тара подошла вплотную к медузе, которая была выше ее больше чем на голову, и молча влепила ей пощечину. Та лишь оскалилась, но ничего делать не стала.

− Как ты смеешь так говорить со мной?! Я не собираюсь рассусоливать тут с каждой мелкой тварью.

Голос Тары был жестким, и не терпящим отказа.

− Слушаюсь. − Прошипела она, и в ее голосе слышалась лютая ненависть и первобытный ужас одновременно.

Медуза плавно развернулась и поползла к зияющему входу в пещеру. Ну, кто бы сомневался…

Эта пещера была по своему красива, поражал контраст серого камня и зеленого лишайника, которым поросли пол и стены. Ощущения сказочности происходящего нарушали лишь жуткие светильники, сделанные из человеческих черепов, нанизанных на палки, либо вдавленные прямо в стену. Из их пустых глазниц лился зеленоватый свет, освещающий нам дорогу.

Мы шли по галерее, которая постепенно спускалась вниз. По сторонам от нее расходились боковые коридоры, из которых на нас смотрели десятки пар злобных змеиных глаз.

Только минут через двадцать мы пришли к тронной зале Матери, отделенной от основной галереи массивными воротами из резного дерева. Видимо эти сознания были не чужды искусству.

Створки, украшенные самоцветами, со скрипом распахнулись настежь, и мы вошли в богатую тронную залу, украшенную кристалликами горного хрусталя и самоцветами, вделанными прямо в мох, от чего казалось, что в нем блестит роса.

Посреди всей этой красоты стоял выточенный из змеевика гигантский трон, а на нем гордо восседала Мать Медуза. Ее чешуя была не зеленой, как у остальных, а золотистой, а ее голову венчала золотая конструкция из пяти трубок, в каждую из которых была протиснута одна из змей.