Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

Перегнала байк к танцплощадке и сняла со столбов все восемь голопроекторов. Тех самых, которые сначала четырех меня показывали, а потом на танцах "цветомузыку" обеспечивали.

— Бу-у!!! — кто-то как рявкнет за спиной.

— И-и-и-и-и!!! — у самой уши от визга заложило. Проектор уронила, тут же решила им в супостата запустить. Наклонилась, схватила… горсть песка, ее и бросила. Потом еще и еще! Двумя руками, чтоб по глазам попасть. Вспомнила о ножах на поясе, сорвала один…

— Миу, это я!!!

Чудом не ударила. У меня же голова не думает, голова напугана до смерти. Руки-ноги сами живут.

— Шурр, ты совсем ума лишился. Я же тебя чуть не убила!

Пытаюсь нож в ножны убрать, никак не попадаю, так руки трясутся. Наконец, убрала, достала фонарик. Шурр плюется, язык рукавом вытирает.

— Ты мне песком весь рот забила.

— Дурак, я в глаза метила. У меня теперь руки дрожат.

В глаза, конечно, не попала. На глазах у него инфракрасные очки. Легко отделался, лоботряс. А у меня коленки ватные и подгибаются.

— Миу, прости. Ну, неудачно пошутил.

Ищу голопроектор, который уронила. Опустилась на четвереньки, шарю руками по песку. Шурр согнулся пополам, из ушей песок вытряхивает. Так ему и надо!

— Я из-за тебя голопроектор в песок уронила. Это же оптика! Если он сломался, я тебе хвост узлом завяжу, так и знай!

— Это он? — опускается рядом со мной, гладит по спине, ласкает. Прижимаюсь к нему, всхлипываю.

— Дурак бестолковый. Убить же могла. Что бы я твоим девам сказала? Меня до сих пор колотит.

— Не бойся, я же в иноземном доспехе… Миу, ты что, беременна?

— Да, — отталкиваю его обнаглевшие руки.

— А кто отец?

— Угадай с трех попыток! — поднимаюсь, вытираю слезы и запихиваю последний голопроектор в багажник байка. Обзываю себя бестолочью и выкапываю из песка провода питания. Источник питания в багажник уже не влезет. Нужно как-то привязать к сиденью.

— Ты куда это повезешь?

— Во Дворец.

— Одну не пущу. Вместе полетим.

Молча сую ему источник. Жду, пока уберет и поднимаю байк в небо. Над Дворцом провожу инструктаж.

— Слушай меня, серый охотник. Сегодня я главная загонщица. Не шумим, никого не убиваем. Тихо, незаметно делаем дело и тихо уходим.

— Сделаю! — ударяет себя кулаком в грудь.

— Дай очки.

Осматриваю с высоты крышу Дворца и двор. Постов нет, шатров нет, бочек с водой тоже нет. Тихонько садимся там же, где в прошлый раз. Приказываю Шурру ждать и иду на разведку. На чердаке никого нет. Приоткрываю дверь в тайный ход, возвращаюсь к байкам.

— На чердаке чисто. Разгружаем.

У Шурра в багажнике отыскивается большой мешок. Складываю в него проекторы. Бухту провода вешаю на шею. Шурру доверяю нести источник питания. Затаскиваем все в потайной ход. Достаю планшетку, активирую пару кибиков и провожу разведку. Танцевальный зал пуст, а больше мне ничего и не нужно. Тащимся по тайным ходам как два нагруженных сарфаха.

Когда выходим в танцевальный зал, первым делом Шурр запирает двери. А я укрепляю голопроекторы на стенах. Поручаю Шурру пустить провод по плинтусу. Источник ставим на подоконник и прикрываем шторой, чтоб в глаза не бросался. Солдаты во Дворце непонятную вещь не тронут, а слуги и уборщицы на солдат подумают, тоже не тронут.

Целую стражу провозились. Самое муторное — отъюстировать взаимное положение проекторов. На них, на каждом, лазерные дальномеры стоят. Их надо направить на все соседние проекторы. С виду ничего сложного, но это занятие много времени отнимает. Лучи-то невидимые, инфракрасные. Закончила. Шурр обрадовался. Пришлось объяснить, что только первую часть закончила. Повела его в папин кабинет. Включила компьютер, связала со своей планшеткой и со всеми проекторами. Перекачала в папин комп фильм с подтанцовкой. Еще стражу возилась, чтоб фильм запускался лишь глухой ночью, если кто-то пересечет лучи лазеров-дальномеров. Я в программировании на скриптовых языках только теоретически разбиралась, а тут пришлось сразу хитрить, на ходу код ошибки приложения из лог-файла отлавливать. Справилась! Потому что меня Стас учил!

Вернулись в танцевальный зал. Громкость загнала в ноль и предложила Шурру:

— Подойди к дальней стенке.

Только он невидимый луч пересек, голограммы как вспыхнули! Сразу, и на полную яркость! Срочно отключила. Яркость тоже пришлось чуть ли не в ноль загнать, чтоб мои голограммы слабо-слабо светились. Затем перенумеровала проекторы, чтоб голограммы к нам лицом повернулись, а не хвостами. Под конец отрегулировала громкость звука. Чтоб музыка играла тихо-тихо.

— Готово! Теперь уходим.

Перед уходом распахнула двери, выглянула в коридор и громко затопала, как будто кто-то бежит. А затем мы с Шурром спрятались в тайный проход. Он сел на ступеньку, посадил меня к себе на колени, и мы уставились на экран планшетки.

Ничего! Часовые не хотят посты покидать.

Вывела одного кибика в коридор, а в зале включила фильм. И плавно увеличила громкость. Часовые хоть бы глазом повели. Но разводящий забеспокоился. Подошел к дверям, послушал, заглянул в зал. Я переключилась на второго кибика, что в зале. Часовой стоял и смотрел. Потряс головой, подошел к призрачным танцовщицам, попытался потрогать одну. Развернулся и медленно вышел.

— Нет, мы три стражи работали! Это что — все зря?! — громко воскликнула я. — Отпусти!

Отбросила руку Шурра, которая обхватила мою талию и потопала по лестнице.

— Это не часовые, это бревна ходячие! Что надо сделать, чтоб они зашевелились? Убить кого-то?

— Миу, не шуми, успокойся, — попытался утихомирить меня Шурр.

— Нет, не успокоюсь!

— Тогда я тебя щекотать буду!

И на самом деле начал меня щекотать. Я взвизгнула в полный голос. А этот хулиган отобрал у меня планшетку и уставился на экран.

— Отдай!

— Заработало, — шепотом сообщил Шурр и повернул экран ко мне.

Обнажив мечи и косясь на вентиляционные отдушины под потолком, по коридору осторожно двигались две руки стражников. Но, к тому времени, когда они заглянули в зал, музыка кончилась и голограммы погасли. Я завладела планшеткой, а как только последний стражник покинул зал, запустила фильм по новой. Шурр засмеялся гулким, утробным смехом.

Стражники вновь вошли в зал и расположились вдоль стенки.

— Хороши, цыпочки, — мечтательно произнес один.

В полной мере прочувствовала, что испытывает Татака. Звездочки, как не хочется возвращаться. Такой позор! Шурр чему-то радуется. Взрослый, скоро папой станет, а как был шалопаем, так и остался.

Утром спасатели прилетят, что обо мне услышат? Что врагам законной власти ночной концерт для поднятия духа устроила. Что поленилась книжку перелистать. Три стражи антенну собирала, когда достаточно было просто кабели в шары воткнуть. Мне же только связь нужна, а не направление на источник сигнала. Ой, как стыдно… А хозяину расскажут… Хоть с байка вниз головой прыгай.