Евгения Кениг - Четыре Стихии

Вампир, что вбежал в склеп, со свистом вылетел к ногам профессора, поднял голову. Уродское лицо с прищуренными озлобленными глазами посмотрело на Фейникова. Отперевшись на все четыре конечности, он отпружинил от земли и вцепился в профессора. Морально Фейников истощился, и с некой неохотой сопротивлялся вампиру, удерживая его за плечи, чтобы не подпустить к шее.

Силы покидали его, и напавший подбирался все ближе к заветной цели. Вампира швырнуло в сторону, он упал в водоем, с диким криком скрывшись в водной пучине. Профессор не понял, что произошло. Как можно скорее поднялся на ноги и увидел Оливию, которая выходила из склепа. Она отошла буквально на пару шагов, когда строение рухнуло, издав жуткий грохот, остались развалины. Магия была снята. От тяжелого приземления обломков склепа с земли поднялось облако пыли. Ворона совсем не стало видно. Пыль скрыла его из виду и запеленала глаза. Профессор закашлялся. Появление Оливии остановило вампиров. Ни один из окружающих не посмел двинуться с места, они пристально смотрели на нее, что-то ощущая своим нутром.

- Почему они не трогают тебя?

- Мой отец прародитель вампиров. Один из самых первых на земле.

Профессор переваривал сказанное Оливией, удивившись:

- Значит у вас разные с Эльвирой отцы?

- Да.

- Почему ты никогда не пользовалась возможностями вампира?

- Чтобы их использовать, нужно пить кровь. Мне она не по вкусу. Достаточно того, что они меня не трогают.

- Но к чему тогда были нужны все эти меры предосторожности? – профессор был возмущен.

Он, даже не обратил внимание на то, что она ответила ему как старому знакомому, сменив свой ледяной тон на более мягкий.

- Мне не должны были помешать. Этот ритуал требовал полного одиночества.

Оливия слегка улыбнулась ему, это не ускользнуло от глаз профессора. На душе стало легче, и профессор позволил своему нервному напряжению спасть.

Оливия положила руку на горло и издала истошный вопль, больше похожий на пронзающий ультразвук, от которого послышались стоны. Вампиры затряслись от крика Оливии, им было невыносимо его слышать, он выедал их изнутри. Профессор был шокирован. Один лишь крик парализовал всех вампиров, и причинил им боль. Почему она не сделала этого раньше? Профессора мучал этот вопрос. И еще, что хуже всего, его верный ворон погиб, защищая его. Но нет возможности узнать это наверняка, да и времени нет на его поиски.

Оливия вознесла правую руку вверх, выставила указательный палец в небо.

- Яинлом, яинлом, яинлом! – произнесла она, с каждым словом все громче.

В небе сбились в кучу тучи возникшие ниоткуда. Сильный ливень окатил их. Они промокли насквозь. Оливия подошла к профессору, крепко схватила его за руку. Он посмотрел на нее, от ее прикосновения по телу пронеслись мурашки, мысли о вороне еще больше сковали его сердце. Ему было ужасно больно, от того, что битвы можно было избежать, если бы Оливия сразу проделала свой трюк с голосом. Одними утешениями профессор обойтись не мог, и поэтому спросил, пока она смотрела вверх и что-то ждала, все крепче сжимая руку профессора, ему стало больно. Рука онемела от каменной хватки Оливии.

- Оливия! Ты делаешь мне больно! – взвыл профессор. Но она проигнорировала его жалобы, продолжая устремлять свой взгляд в небо. Тогда он решился на свой вопрос.

- Скажи, почему ты раньше не остановила вампиров? Зачем заставила меня с ними сражаться? Ведь ты знала, что они нападут?

Оливия отвлеклась и посмотрела на профессора. В ее глазах была пустота и по телу профессора пробежала дрожь. Не может быть, чтобы он ошибался! Она помнит его! Ему совершенно не хотелось верить, что его жизнь подходит к концу.

- Да, я знала, что они нападут, - и вот, она снова растянула свои губы в улыбке, но на этот раз она была отвратительна, - Ты думаешь, я все забыла? Нет. Вся та боль, все то отчаянье, которые терзали мою человеческую душу, это все последовало за мной и после смерти. Я убила Эльвиру, не моргнув и глазом, я ненавижу свою сестру, она забирала у меня в жизни все самое лучшее с первого дня своей никчемной жизни! Именно поэтому я растрою все ее планы, на этот раз все самое лучшее достанется мне!

Профессор большими от ужаса глазами смотрел на Оливию. Внутри все переворачивалось, надежды рушились, как карточный домик. Раньше он считал, что если бы она помнила его, то оставила бы в живых, но теперь все было с точностью наоборот. Губы Оливии еще больше растянулись в усмешке. Это означало конец. Оливия перевела взгляд снова в небо:

- Когда мы переместились сюда, мои силы уже практически восстановились, а наша связь была в стадии завершения. Я рассчитывала, что вампиры тебя убьют, но у тебя был просто шикарный защитник!

- Значит это заклинание со стеной пустой пафос? – голос профессора совсем стих.

- Да, возможность истратить как можно больше твоих сил, чтобы тебя быстрее убили. Ты же не глупый, Фейников, ты должен знать, что пока на склепе моя печать, правила прохода никто не отменял.

- Если ты хотела моей смерти, то сейчас-то я тебе зачем нужен? Оставь меня здесь, долго я не смогу сопротивляться вампирам.

- Ты живчик, Фейников, я решила, что ты сможешь быть мне полезен в замке….

Прогремел гром, еще раз прогремел гром, и ударила молния, в шаге от профессора коснувшись земли. Рука Оливии молниеносно бросилась вперед. Вцепилась в линию молнии, произнесла слово, которое заглушил удар грома. Их подкинуло вверх. Скорость была настолько большой, что профессор почувствовал жжение от трения с воздухом. Под этим воздействием скорости, воздух, сквозь которого они летели вверх, стал огненным, настоящий огонь пылал вокруг них. Оливию это нисколько не тревожило. Профессор ощущал только слабые покалывания, все никак не привыкнув к странным перемещениям Оливии.

Возвышение закончилось, началось стремительное падение. Огонь еще больше охватил их. И незаметно быстро поглотил в себе.

Профессор ударился об пол, растерзанное плечо заломило, боль была неуправляемой. Пару минут он лежал на полу, где-то в помещении. Ноги были подогнуты к животу, а руки окутывали грудь. Фейников сжался, он пытался скрыть боль внутри, стиснув зубы. Она немного отступила, он вспомнил ворона, которому должно было быть больнее, чем ему. Его грызла совесть. Огонь, поглотивший их и перенесший сюда, полностью высушил одежду профессора, а волосы превратились в пышные копна, хаотично заключенные в хвостик.

Придя в себя, Фейников поднялся с пола, и оцепенел. Он стоял возле гроба-камня Эльвиры. Это был склеп замка Дарквитч. Слова застряли глубоко внутри, мысли метались, он весь покрылся холодным липким потом. Ведь можно было предугадать! Оставалась еще одна стихия, куда еще они могли направляться? Оливия осматривала гроб, но не совершала обряда, ей нужно было что-то другое, нежели в остальных склепах, которые они посетили. Профессор никак не мог понять, как они могли сюда попасть. Ведь это заколдованный склеп. Но, не решаясь задать этот вопрос Оливии, он мысленно помолился, чтобы магия склепа не была снята, ведь это могло означать только одно, что Офелия жива. Это место стало роковым для профессора. Но он ушел от этих мыслей, сейчас вновь молясь, но уже о том, чтобы Эльвира не узнала, что они здесь, или что еще хуже не появилась в эту минуту. Он боялся. Встреча двух сестер могла привести к неизвестным, но шокирующим последствиям. Ведь дело касается предательства.