Андрей Степанов - Звездный Бобо

Стали кота ждать.

А осень в ёшкином парке очень красивая оказалась. Деревья чуть видны в тумане. Слетит бесшумно красный лист с зазубринами, опишет круг, ляжет на воду, задрожит, как детская душа, — и замрет. В воде истуканы вниз головами стоят неподвижно, не шевелятся, а между ними, в глубине, одна рыба проплывает.

— Хорошо тут, — сказал Ашмедай. — Тихо… Прямо как в раю.

— А ты в раю бывал?

— Бывал. Там с утра такой же туман…

Помолчали немного, глядя, как еще один лист на воду ложится.

— А за что тебя выгнали из рая? — спросил Бобо.

— Никто меня не выгонял, я сам ушел, — гордо ответил Ашмедай. — Я же молодой был, горячий, на войну рвался, а меня там кассиром в бане назначили. Ну, и с кем мне было воевать? С чистыми душами, что ли? Вот я и решил увольняться. Поскандалил немного насчет зарплаты, кувшины с розовой водой побил и пал на Землю. А на Земле сам видишь, как все вышло. Сперва к игральным автоматам приставили, а потом и вовсе клыков лишили. Всего только восемь ёшек и успел сожрать — вот и вся моя жизнь…

— Тихо! Кот идет. Скорее сеть доставай!

— Ты тоже доставай!

На верхней площадке лестницы показался Ёшкин-кот.

Разглядеть его снизу было трудно, видно было только, что выступает он важно, на задних лапах, а в передних у него — огромное ведро и здоровенный рыболовный сачок. И еще одна вещь сразу в глаза бросилась — цвет. Кот был не просто рыжий, а какой-то невиданной расцветки: оранжево-красный, как самый дорогой мандарин на Восточном рынке. Теперь понял Бобо, почему фишер за домашнее животное такие деньги отдал.

Но вот кот стал спускаться по лестнице, и с каждым его шагом глаза у бесов потихоньку округлялись, а сами они каменели так, будто на них медленно наматывали веревку. Нет, это был не мандарин, это был не апельсин, не грейпфрут, не арбуз даже, это была настоящая звезда красный гигант! Огромен и могуч предстал перед бесами Ёшкин-кот: ростом он был не меньше великого Джибрила, только что без пушистых крыльев. Такого сетью ловить все равно что в Айблад из гранатомета стрелять. А если и поймаешь — куда его потом девать? Какой уж там мешок… Бобо в страхе за голову схватился, а в голове важный вопрос возник: а как это, интересно, сладкая Лейла такого вот кота гладить собиралась? Но думать уже некогда было: кот приближался к пруду.

Как только он оказался между ангелами, Ашмедай ощерил беззубый рот и отчаянно махнул хвостом.

Две шелковые сети разом взвились в воздух.

Но зря они взвились: кот оказался ловок, как бес. Он отскочил назад, будто резиновый мячик от стенки, подцепил своим сачком обе сети, раскрутил этот сачок над головой — и закинул в воду сети вместе с вцепившимися в них демонами. Водоплавающие птицы проснулись и заорали от ужаса, а Бобо с Ашмедаем попадали в озеро, поднимая тучу брызг. Охнуть они смогли только когда вынырнули на поверхность.

Кот основательно уселся на парапет, положил рядом с собой сачок, пригладил усы обеими лапами и принялся не спеша, размеренными движениями выбирать сети. Незадачливые ловцы, отфыркиваясь, как два тюленя, стали приближаться к берегу. Когда они оказались совсем близко, кот наклонился, ловко распутал сети, взял демонов за шивороты, слегка прополоскал и поднял на воздух, прямо к своей раскрытой пасти.

Бесы зажмурились.

— Ну вот, порыбачил, — услышали они мурлыкающий голос. — Улов, правда, так себе, всего два мокрых мыша. Да и мыши какие-то тощие… — тут кот их пощупал и повертел, осматривая со всех сторон. — Хм. Мыши копытного типа. С пятачками. И пятачки как будто знакомые… Вы не с Восточного рынка, ребята?

Бобо с Ашмедаем не отвечали ни слова, они только жадно хватали ртами воздух. Видя, что добыча к беседе пока не готова, богатырский кот усадил пленников рядом с собой на парапет.

— Ну, подышите, подышите, — милостиво сказал он. — Подышите пока что. Утро-то какое хорошее! Солнце восходит, водоплавающие птицы поют, рыба наша хвостом плещет. Все живое радуется новому дню. Только вы одни портите людям жизнь, а мне экологическую рыбалку. Что бы мне с вами такое сделать за это?

— А ты бы отпустил нас, брат… — хриплым голосом попросил Ашмедай, открывая один глаз.

Слово «брат» коту пришлось явно не по вкусу.

— Ответь мне, копытный, — сказал он строго, — залезал ли ты в чужой парк? Залезал или нет?

Ашмедай хотел было ощериться, но не успел: кот цапнул его лапой за шиворот, сунул в воду, подержал там и на счет пять вытащил.

— Залезал, — ответил Ашмедай.

— Ага! Значит, залезал. А теперь скажи: не ловил ли ты меня сетью?

— Ловил.

— А не хотел ли ты, часом, сунуть меня в мешок?

— Тебя сунешь… — пробормотал Ашмедай и тут же ушел под воду. — Хотел, хотел! — выкрикнул он, появляясь обратно.

— А не хотел ли ты продать меня на своем рынке каким-нибудь живодерам?

И тут заговорил молчавший до сих пор Бобо.

— Нет, этого мы не хотели… — тихо сказал он.

Кот посмотрел на него с удивлением.

— Хм. А второй мыш гораздо симпатичнее. Так ты говоришь, торговать котами вы не собирались?

— Могучий шейх — не знаю, как тебя называть! — взмолился Бобо. — Отпусти друга моего Ашмедая! Он не виноват, это я его попутал! Отпусти его, а меня можешь на обед скушать.

Кот удивленно почесал Ашмедаем свой розовый нос.

— Надо же… — сказал он. — Словно и не мыш говорит. Хм. Называть меня ты можешь «господин советник», а на обед я тебя кушать не буду, потому что у бесов мясо кислое. Шутка. Не ем я мяса, давно уже. Скажи, а почему ты пощады не просишь?

— А потому, о могучий советник, что жить мне теперь все равно незачем.

— Ты его не слушай, уважаемый! — вмешался тут Ашмедай. — Он от любви разума лишился. Ему красавица одна велела тебя в мешке привезти — тогда полюблю, говорит. А друг мой Бобо в отчаяние пришел, потому что ты в мешок точно не влезешь!

— Во-от оно что… — протянул кот. — Роковые страсти на Восточном рынке. Мелкие бесы в поисках любви. Ну что ж, это меняет дело. А как зовут твою красавицу, Ромео?

Бобо не отвечал.

— Сладкая Лейла ее зовут. Дочь амира нашего, слава ему, — торопливо принялся объяснять Ашмедай. — А его Бобо зовут. И зря ты его таким словом назвал, уважаемый советник, он отличный шайтан, восьмой категории. А я седьмой. Ты меня поставь на землю, пожалуйста.

Бобо молчал, отвернувшись.

Кот задумался.

— Теперь понятно, — сказал он, отпуская наконец Ашмедая. — А я-то решил, что вы меня продавать собрались, представляете?

И пасть его вдруг раздвинулась в неуловимой кошачьей улыбке.

— Тебя продашь… — буркнул Ашмедай в сторону, ощупывая свои помятые бока и многострадальную челюсть.

— Это точно. Чтобы меня поймать и продать, вам надо слегка подрасти. Примерно до второй категории. Ну, ладно, хватит болтать. С вами потом разберемся, а сейчас пора за дело приниматься. А то его превосходительство уже в аквариуме сидит. Заждался небось…