Катерина Полянская - Околдовать разум, обмануть чувства

Влетели в город, и за спинами тут же грохнули ворота, а привратник что-то недовольное пробурчал. Нас от хохота так и сложило, сама не знаю почему. Просто весело вдруг стало. Когда же успокоилась, реальность пыльным мешком обрушилась на голову…

— Марияр?

— А?

Он тоже прекратил смеяться и уже вел меня по узкой улице, которая выходила к площади с магазинчиками.

— Ворота заперли.

— Ну и что?

Во мне всколыхнулось недоумение.

— До утра!

— Ну и что?

Он правда не понимает или придуривается? Недоумение переросло в возмущение.

— Тебе придется заночевать в городе…

Показалось, он сейчас опять ответит свое «Ну и что?», но из приоткрывшегося рта вырвался смешок.

— Не переживай, порядочная аллиночка, у меня и в мыслях не было тебя компрометировать. Заночую у друзей.

Ага. Ему есть куда пойти. Я почувствовала, как румянец жжет щеки.

— Извини. Я просто…

— Не бери в голову, — отмахнулся от неловких извинений Марияр и ободряюще сжал мою руку. — Я все понимаю, не вчера родился. Лучше скажи, магазины и кофейни еще работают?

Соотнесла в уме время и расписание, кивнула.

Легко некоторым тут говорить! Он даже представить себе не может, каково это, когда в тебя пальцем тычут, оскорбляют и так и норовят пнуть или камнем кинуть только за то, что ты дочь сочувствующей. Не знает, как страшно ворочаться в темноте без сна и интуитивно ждать, что сейчас, вот сейчас в дверь постучат храны. И тем более не догадывается, каких усилий мне стоило попасть в столицу.

Не хочу, чтобы все повторилось и здесь. А значит, репутацию надо беречь.

Пожалуй, катание на качелях было ошибкой. Нельзя, чтобы это вошло в привычку.

— Кат?

— Мм? — Я вздрогнула и часто заморгала, возвращаясь мыслями в «здесь и сейчас».

— Пришли. Ты где витаешь?

— Так, задумалась, — и пожала плечами, изображая легкую степень смущения.

Снова потянулся приятный вечер.

Мы выбирали платье. Вместе. Я думала, Марик усядется на лавку и смиренно дождется, когда я разберусь с покупками, после чего с облегченным вздохом поведет меня в кофейню, но нет. Все было не так. Он копался в вешалках вместе со мной. В итоге через двадцать минут веселых споров мы выбрали три. Из тех, что длиной доходили до начала ботиночек и не имели глубоких декольте. Я же аллиночка, а не особа легкого поведения!

Потом настала очередь примерки, и я в каждом из трех честно вышла из-за ширмы и покрутилась перед двумя моложавыми продавщицами, ну и Мариком заодно. Он не отрывал от меня теплого взгляда и все время улыбался.

— Ну как?

Парень задумчиво сморщил лоб.

— Последнее, которое с тонкими кружевами и самой пышной юбкой, — наконец вынес он свое решение.

А я почему-то не захотела спорить. Настроение снова было замечательное, платье мне и самой понравилось, вот его и возьму. К этому пришла, пока надевала плащ и рылась в сумке в поисках кошелька. Когда же протянула деньги продавщице, замерла, увидев ее вежливое покачивание головой вкупе с лучезарной улыбкой.

— Ваш брат уже все оплатил.

Что мне оставалось? Не устраивать же скандал прямо при всех?

— Марияр! — возмущенно зашептала, когда за нами закрылась, звякнув колокольчиком, дверь.

— Могу я купить платье понравившейся девушке?

Я закатила глаза. С этим парнем, конечно, весело, но не без проблем.

— Зачем ты обманул феталь из магазина?

— Заботился о твоей репутации!

Ладно. Логично.

В десять вечера приличные аллиночки с полузнакомыми парнями не разгуливают. Во всяком случае, те из них, которым есть что скрывать.

— Отдам все, до последней монетки.

— Вот уж нет! — Он рассмеялся и даже шарахнулся в сторону на несколько шагов.

— Да! — Я решила стоять до последнего.

— В крайнем случае можешь угостить меня кофе.

Нашел выход! Ага!

— Это несоизмеримые суммы. — Естественно, меня такое устроить не могло.

— Ну… тогда возьмем еще по пирожному. — Марияр весело хохотнул и ввел меня в кофейню.

Внутри оказалось не слишком людно, но продолжать спор я не рискнула. Вряд ли здесь нам грозило постороннее внимание, привыкший к полумраку взгляд различил еще несколько парочек, мило воркующих за столиками, но так мне было спокойнее. Мы подошли к стойке, взяли кофе с пирожными и выбрали себе место в укромном уголке недалеко от входа.

Одно время оба были поглощены исключительно напитком и сладостями, потом возобновился разговор. Не о деньгах на этот раз, я всегда была благоразумной девушкой и к тому времени уже успела понять, что пререкаться бессмысленно. В этот раз не уступит.

Говорили о Кардиане, Королевском парке, Каро и моей учебе, потом Марик рассказал, что, оказывается, сегодня утром еще на кого-то напали. Я долго не могла прийти в себя от такой новости, было страшно от того, что творится у нас под носом. А ведь был еще случай, о котором мне девчонки рассказывали, когда приходили навещать. И еще несколько, я о них в газетах читала и от феталь Аделины слышала. Но искреннее участие парня подкупало и успокаивало, и я в конце концов рассказала даже о выгодном предложении куратора.

— Обязательно соглашайся! — воскликнул Марияр. — Это шанс. Такая возможность выпадает раз в жизни, а некоторым не выпадает вообще.

— Ну… Я еще думаю.

— Нечего тут раздумывать!

Вообще-то он прав. Только мне все равно страшно, а этим я даже с ним поделиться не могу. Ни с кем не могу, а порой так хочется. Так нужно! В противном случае придется назвать причины, что равносильно самоубийству.

Тенмар, наверное, смог бы понять, но и ему доверять ни в коем случае нельзя. Он принц.

— Кат, — выдернул меня из грустной задумчивости голос Марика, — давно хотел спросить: как ты относишься к «ненормальным»?

Я вздрогнула. Совсем он умом тронулся, такие вопросы задавать?! Нельзя! Не принято.

Пару секунд спустя, когда взяла себя в руки, заметила, что взгляд Марияра прикован к стойке. На ней были разложены газеты, те, что с утра не разобрали. Последние дни часто писали об эпизоде с Каро и других событиях. Вот и причина его интереса!

— Ты об этих случаях в столице и окрестностях? — Когда подобрала его словам логичное объяснение, я почувствовала себя увереннее и смогла отвечать: — Глупо.

— Думаешь? — Собеседник немного наклонился вперед и говорил теперь еле слышно. Разобрать его слова могла одна я.

Потому и посчитала возможным продолжить свою мысль.

— Когда сидишь тихо и не высовываешься, больше шансов остаться в живых.

— Вот как? — Марик неуловимо поменялся. Теперь он был таким, как тогда, когда демонстрировал мне посеревшую полумертвую ветку или когда с неприязнью отзывался о богачах, которые засели в Бастионе. — Но жизнь ли это, Катарина? К чему такое жалкое существование? Обладая даром, можно бороться. Можно победить!