kissherdraco - Жажда/water (СИ)

Гребаный ублюдок. Он лгал. Потому что это чувство разрывало сердце Драко на части слишком реально, чтобы быть выдумкой. Это как заболевание. Но и в то же время — сущая правда. Из-за этого он за прошедшие несколько недель ощущал вкус блевотины чаще, чем вкус воздуха.

Драк знал, что существует грань. Грань между страстью и любовью. И он не знал, к чему он ближе сейчас, но сила этого чувства была ошеломительной. И то, что он увяз в этом, было неоспоримо. Но в этом было кое-что еще, кое-что, что он получал взамен.

Драко всегда ставил свой собственный разум превыше любви. И для него — пока его собственное сердце скручивало и выворачивало от боли до тех пор, пока оно не стало комком раздельных мышц — оно стало реальным. Чувство стало реальным.

И это слово.

Драко закрыл глаза.

Сегодня патрулирование начнется в девять и закончится к одиннадцати. Оно было несовместным, но Драко все еще нужно было увидеть ее. Гермиону. Они должны пересечься. Ему нужно сказать. Ему нужно рассказать.

И в этот самый момент Драко понял, что был глупцом. Потому где-то внутри себя, он надеялся, что это изменит положение вещей.

— Ты знаешь, — Гарри замолчал. Поправил очки.

— Ты знаешь… что? — переспросила Гермиона тоном намного тише, чем его, продолжая отстаивать свою точку зрения на то, что в библиотеке нужно сохранять тишину.

— Ты знаешь, мы лишь хотим, чтобы ты была счастлива, — промямлил Гарри, не смотря ей в глаза.

Ее сердце пропустило удар.

— Ну… ну конечно же, — она слабо рассмеялась. — С чего вам не желать мне этого?

— Он говорит о Малфое, — вклинился Рон тем же невнятным тоном.

— Рон, — нахмурился Гарри.

— Что?

Гермиона вздохнула: — О чем это вы?

— Я имел в виду… мы хотим, чтобы ты была счастлива, — повторил он снова. — И это все, чего мы хотим. Не смотря ни на что. Это самое важное, понимаешь? Для всех нас. Счастье стоит на первом месте, пото… ну… это самое необходимое. Нам просто нужно, чтобы ты была счастлива.

— Гарри…

— И я знаю, что положение вещей изменилось, но…

— Приятель, — вздохнул Рон, — мы как бы договаривались, что не будем касаться этой темы.

Он пожал плечами: — Извини.

Рон на какой-то миг перевел взгляд вниз. Словно сожалел о его восклицании.

— Нет, — ответил он, посмотрев на них обоих. — Но думаю, справедливо, брат. Было едва ли не глупо думать, что это не будет сказано вслух. И… ты прав. Прав, Гарри.

— Я не… я в том смысле, — Гермиона замерла смущенно. — Спасибо.

И в этот самый момент все трое замолчали, потому что Панси Паркинсон попала в их поле зрения. И сразу же встретившись глазами с Гермионой, отвела взгляд.

У Рона перехватило дыхание: — Маленькая ублюдочная…

— Не надо, Рон, — шепотом попросила Гермиона. — Не порти все. Давай просто игнорировать ее.

— Она абсолютно…

— Гарри, пожалуйста.

Каких-то несколько секунд Панси изучала стеллаж напротив их стола, затем схватила книжку в красной обложке и поспешила раствориться в глубине библиотеки, бросив несколько коротких прицельных взглядов на Гарри, прежде чем исчезнуть.

— Шлюха.

— Рон.

— Что?!

Гермиона глубоко вздохнула и попыталась скрыть тот факт, что у нее немного дрожали руки.

— Может ты и прав, Рон, просто давайте не будем об этом.

— Я и не собирался говорить о Панси, — пробурчал Гарри.

— Я знаю, но раз ты завел этот разговор, то это лишь часть основной причины.

— Мы хотим, чтобы ты знала, Гермиона, — продолжил Гарри с серьезным выражения лица. — Мы хотим убедиться, что ты в курсе. Мы чуть ли не в панике из-за того, что ты отдалилась от нас, — он перевел взгляд на Рона в поисках подтверждения своих слов.

— Полагаю, что так, — пробормотал Рон.

— Ты знаешь наверняка, Рон.

— Отлично. Да, я в курсе.

Гермиона улыбнулась.

— Вы мои лучшие друзья. Конечно же, я тоже чувствую нечто похожее. Постоянно.

— И ты можешь рассказать нам.

Рассказать им.

Сердце Гермионы слабо екнуло. Не к этому ли вернулись? Не к этому ли всегда возвращаются? Они хотят знать. Необходимо знать. Необходимо поговорить. Она не хотела, чтобы Малфой оказался прав. Должна же быть некая нормальность без постоянного поиска ответов.

Она беззвучно откашлялась: — Я знаю.

— Неужели?

— Да.

— Мы не станем устраивать сцен, Гермиона, — Гарри потянулся через стол за ее рукой. — Ты же мне веришь?

Она кивнула.

Но не поверила.

Естественно они взбесятся.

Гарри вздохнул и тоже кивнул: — Отлично, — он слабо улыбнулся. — Это радует.

Рон тоже закивал: — Ага, — произнес он. — Замечательно.

А потом повисла тишина. Гермиона хотела бы чувствовать их тепло. Хотела бы откликнуться на их увещевания о том, что им можно доверять, полагаться на них, чтобы быть счастливой.

— Ну что, хочешь сейчас пойти обратно в гостиную? — поинтересовался Гарри. — Библиотека закрывается через пятнадцать минут.

— Мне патрулировать где-то через час, — ответила она, потянувшись за сумкой. — Думаю, что задержусь здесь до закрытия и прочту пару абзацев из учебника, — в горле как будто застрял кусок с явным намеком на то, что ей нужно побыть одной.

— В котором часу заканчивается патрулирование? — поднимаясь, спросил Рон.

— В одиннадцать.

— Ну, тогда, скорее всего, увидимся завтра на завтраке, — сказал Гарри, придвигая свой стул к столу.

Гермиона кивнула и улыбнулась.

— Да и — спасибо вам, — добавила она полушепотом. — Спасибо вам за вечер. Было здорово вот так провести время совместно, как считаете?

— Нужно повторять почаще, — согласился Гарри.

Она смотрела, как они медленно исчезли в проходе между стеллажами с бесчисленным количеством книг.

Ее мальчики.

Они желают ей счастья.

Это причиняло боль — слышать эти слова от него, слышать от него что-то такое бескорыстное и заботливое. Слова согрели ее, но пришедшие следом мысли охладили насквозь. Потому что это было слишком очевидным: то, что делает ее счастливой, оттолкнет их.

Хотя минутку.

Откуда она в принципе могла знать, что то, о чем она думала могло осчастливить ее, реально подарить ей счастье? Почему она вообще подумала об этом в таком ключе? Это принесло лишь боль, одиночество и поглощающее чувство отчаяния, которое становилось настолько привычным, что она почти смирилась с ним. Устала это отрицать.

Она никогда не сможет быть счастлива с Малфоем. НЕТ. Думать об этом — НЕТ. Они существовали в двух разных мирах. Два настолько отличающихся друг от друга сознания, что она была удивлена уже тем фактом, что они были в состоянии вести диалог. Ну или что-то похожее на диалог, если брать в расчет, что она когда-то едва его понимала. А разве это не еще одно доказательство? Пропасти между ними. Несовместимости. О, Бог ты мой, это так неправильно, это такая неверная мысль, которая кричала, орала, вопила ей прямо в лицо, пока она окончательно не заледенела от этого. Это переполняло. Было неправильно. Неправильно.