kissherdraco - Жажда/water (СИ)

— Как он?

Она сидела рядом с ним уже около часа. За это время они и словом не обменялись, пока Драко не прошептал едва вразумительный вопрос замерзшими губами.

Гермиона кивнула в ответ. Драко заметил это лишь потому, что повернул голову и мельком взглянул на нее, да так, чтобы она этого не заметила. Она — с замотанным шарфом вокруг шеи, который чуть касался её подбородка — смотрела прямо перед собой. Он мог рассмотреть, как она вдыхала воздух — маленькими и резкими вдохами — ее легкие пытались справиться с холодом.

Драко хотел пробормотать что-то в духе того, что ему в любом случае плевать. Потому что так на самом деле и было. Он спросил только из-за нее. Только спросил о том, как Поттер там поправляется потому, что пытался быть таким, каким бы она хотела его видеть в данной ситуации. Как трогательно, чёрт.

Какая ирония, учитывая то, что они оказались в этой ситуации как раз из-за того, что он воплощал в себе все то, чего бы ей хотелось, чтобы в нем не было в первую очередь.

Когда солнце начинало озарять все своим светом, когда небо начинало сиять этакими красками нового дня с его новыми начинаниями, Драко всегда хотелось что-нибудь сломать. Или прибить кого-нибудь. И это желание стало для него естественным. Потому что это было просто чем-то внутри него. Чем-то далеко не новым или оригинальным, а просто соцветием мелких, бессмысленных, отвратительных моментов, которые тянули Драко в могилу.

Да на хер эти новые дни с их новыми начинаниями: твоё прошлое определяет твоё будущее и точка. Без мечтаний. Без надежды на то, чтобы измениться. Стать другим. И к несчастью для Драко, его прошлое — его личный ад. Никаких вариантов, что этот наступивший новый день что-то переломит, он все еще живет с этим.

Только на этот раз у него отберут значок Старосты.

— Как думаешь, кем меня заменят?

Она пожала плечами.

— Гермиона?

Облизнула пересохшие губы.

— Ты зря это сделала.

Ничего не ответила.

— Ну вот, твои губы выглядят еще хуже, — Драко передернуло от холода. — Я думал, что ты умнее, Грейнджер.

— Заткнись, Малфой.

Ну вот, хоть какая-то реакция, облаченная в слова.

— И не зачем грубить.

Гермиона выпустила облачко пара в морозный воздух: — Зачем ты несешь все это? — отрезала она, поворачиваясь к нему в раздраженной манере. — Так словно… словно этих последних двенадцати часов никогда не было.

— А что ты хочешь, чтобы я делал? Прикончил себя?

— Не придуривайся.

— И всё это лишь потому, что я не погрузился в долбаный транс, как ты, Грейнджер, оплакивая эту херовую ночку, словно она вот тут и похоронена.

— О, ну прости меня, что события этой ночи выбили меня из колеи, — саркастически выплюнула она.

— Тогда почему ты здесь? Так чего бы тебе не забиться в уголочек и не дуться на весь мир, если тебе нечего сказать? — нахмурился Драко.

— А действительно. Тогда я пошла, ладно?

— Нет. Не надо, — слишком быстрый ответ, слишком. — Просто меня достала эта тишина. Я к тому, что чего хорошего кому-то из нас принесло это гребаное молчание?

Гермиона уставилась куда-то перед собой. Через секунду она тряхнула головой.

— Бог его знает, — пробормотала она. — Но иногда ты просто…, - и снова помотала головой. — Даже не знаю, что сказать. Во мне столько всего накопилось, и кажется, что единственный способ разобраться в своих чувствах — просто ничего не говорить. Просто чтобы не наговорить глупостей. Слишком много чувств переплелись разом.

— Как поэтично.

— Ты невозможен.

— Прости.

— Проехали.

Драко вздохнул. Он не мог понять, почему вел себя так. Он полагал, что это из-за того, что он был расстроен. Обессилен. Очень и очень зол. Он сделал глубокий вдох.

— Эти чувства как-то… как-то связаны со мной?

— Глупый вопрос, — ответила она. — С тем же успехом ты мог бы спросить у себя, имел ли ты отношение к произошедшему вчера?

Вчера. Это было лишь вчера, а такое ощущение, что всего час назад.

И какого хера надо заботиться о завтрашнем дне?! Он в это просто не врубался.

— Я имею в виду… Я только хотел узнать… — он прочистил свое горло. А это нелегко — задавать определённые вопросы. Показывать истинные чувства. Драко стал самым уязвимым человеком из тех, кого когда-либо знал. Но это вовсе не означало, что он когда-нибудь выставит это напоказ.

Она повернулась к нему: — Драко…

— Ты снова ненавидишь меня?

Гермиона потрясенно замерла на мгновение.

— То есть… — Драко прочистил горло, отводя взгляд, посмотрел в сторону и снова вниз. Ох, Всемогущий. — Ну, после того, что случилось… того, что я сделал с Поттером. Это что-то изменило между нами? Всю эту фигню между нами. Я… Мне просто нужно знать, Грейнджер.

Грейнджер. Он всегда будет прятаться за её фамилией, пытаясь вернуть хоть какое-то самообладание. Сохранить лицо. Занятие, конечно, бессмысленное, да и ничего в себе не несёт.

Она приоткрыла рот, брови приподнялись немного: — Я…я не…

— Не отвечай, если не знаешь, — прервал её Драко. — Не надо. Не хватало мне ещё твоих сомнений, Грейнджер. Если «да», тогда… тогда ничего. Я отстану от тебя, и мы сможем вернуться к привычной жизни. Мне всё равно, — заткнись. — Это вовсе не крах моего х*рового мира, Грейнджер. Переживу. Поэтому кончай отшивать меня полуправдой, чтобы не ранить мои чувства, — заткнись немедленно. — Не то, чтобы я без тебя жить не смогу, — просто фантастика. Ты кретин.

Ты абсолютный кретин.

Когда он повернулся к ней, она хмурилась.

— Понятно, — ответила она.

И все.

Драко закатил глаза: — Слушай, ты ведь поняла о чём я, — пожалуйста, Гермиона. Ты ведь знаешь какой я. Пожалуйста, вспомни какой я обдолбанный урод и не обращай внимания на весь этот бред, что я только что нес. Потому что я вовсе не это имел в виду. Я просто не мог не сказать этого. Во мне заложено это — делать вид, что мне по барабану. Наверно потребуются годы обратной терапии на то, чтобы изменить меня. Либо это, либо ты. Ты нужна мне. — Ты понимаешь, о чем я?

Как она может понять тебя, если все эти правильные мысли прозвучали лишь в твоей башке, имбецил?

— Ты идиот, Драко, — сказала она. А потом произошло кое-что удивительное — она засмеялась. Смеялась над ним, запрокинув голову. И никогда она не была столь красивой.

Драко тоже улыбнулся. Он тоже — да ну на хер — улыбнулся. Невероятная степень идиотизма, учитывая ситуацию.

— А смеешься ты потому что…?

— Ты идиот.

— Класс.

— Что есть, то есть.

— Ну, тогда ладно.

— И… боже… я не знаю, — продолжала она. — Чёрт. А что еще остается? Я так устала. Мои эмоции уже на таком пределе, что я не могу адекватно реагировать.

— Ясно…

— И еще этот вопрос. Глупый, идиотский вопрос, — Гермиона мотнула головой, ее смех стал стихать. — Ненавижу ли я тебя? — закатила глаза. — На самом деле, больше всего я сожалею о том, что делала.