Сергей Мусаниф - Стрелок и маг (Тетралогия)

– Предложение козырное, – сказал Фредди. – Если бы не одно «но». Империи-то у тебя еще нет, и далеко не факт, что все пройдет так гладко, как ты описываешь.

– Трудностей боишься? – спросил Боромир.

– Слишком все это рискованно, – сказал Фредди. – Кольцо в руках лучше, чем назгул в небе. Я уж лучше к Ородруину прогуляюсь.

– Жаль, – сказал Боромир, вставая в боевую стойку и вытаскивая меч, – что не достигли мы с тобой консенсуса. Ладно, не принимай свою смерть близко к сердцу. Ничего личного – чистый бизнес.

Леголас уселся на бревно рядом с Гимли и протянул ему фляжку, украшенную причудливой эльфийской вязью.

– Вискарь? – недоверчиво спросил Гимли.

– «Особое эльфийское» двухсотлетней выдержки, – сказал Леголас.

– Ого, – сказал Гимли и приложился к фляжке.

– Все не высоси, – предупредил Леголас.

– Знатный вискарь. – Гимли отдал полупустую фляжку эльфу, и тот тоже хлебнул. – Знаешь, что мне хочется после хорошего вискаря?

– Знаю, – сказал Леголас. Собственно говоря, на этом знании и строился его план по привлечению внимания орков.

– Ты подпоешь? – спросил Гимли. – Знаешь песенку про Царя-под-Горой?

– Начинай, – сказал Леголас. – Я подхвачу припев.

Гимли запел.

В конце песни воодушевленный Леголас выхватил свой охотничий рог и трижды в него протрубил. Эти звуки разнеслись на многие километры вокруг. Если уж орки не отреагировали на песню, оставить без внимания звук эльфийского рога они просто не могли.

– Бизнес, говоришь? – прошипел Фредди, вытаскивая свой меч. – Когда в мою сторону тычут острыми железками, это перестает быть чистым бизнесом. Я склонен воспринимать такие выпады как очень даже личные.

– Выбор твой, – сказал Боромир и атаковал.

По меркам хоббитанского захолустья Фредди был неплохим бойцом, хотя в последнее время он удалился от активной деятельности и вместо себя посылал на разборки Мерина и Пиппина, вооруженных бейсбольными битами.

Боромир же считался одним из лучших бойцов Гондора. Он был выше Фредди, тяжелее, сильнее, опытнее, и меч его был в два раза длиннее, чем хобиттанский кинжал. В такой схватке у доблестного представителя клана Баггини не было никаких шансов.

Поэтому он быстренько отскочил назад и надел на палец волшебное колечко, сразу же сделавшись невидимым.

– Ах ты тварь волосатая, – пробормотал Боромир, пронзая мечом воздух. – Не по чесноку волшебные прибамбасы в драке использовать. Сними кольцо, мерзавец!

Боромир не был сторонником грязного боя. Особенно в тех случаях, когда грязные трюки использовал его противник.

– Орки, – предупредил Леголас. – Через пару минут будут здесь.

– Интересно, откуда они взялись? – спросил Гимли, хватаясь за свой топор.

– Сэмми, найди своего босса, – коротко приказал Арагорн. – Мерин, Пиппин, вы тоже можете поискать.

– Мы тоже пойдем, – сказал Джек. – Мало ли что там случилось…

– Только идите в разные стороны, – сказал Арагорн. – Чтобы охватить как можно большую зону поиска.

– Не учи ученых, – отозвался Мерин.

Хоббиты и пришельцы из другого мира скрылись в лесу.

– Разомнемся, – сказал Гимли, когда из леса на поляну посыпались орки.

Невидимый хоббит проскользнул мимо орков, и половина отряда Углука обрушилась на Боромира.

Они не представляли себе, с кем связались. Наследник Денетора и штатный киллер Гондорской группировки укладывал врагов пачками, и скоро земля вокруг Боромира была залита черной орочьей кровью.

Фредди справедливо рассудил, что наиболее безопасным для него является место возле прославленного воителя Арагорна, и двинул к лагерю. С кольцом на пальце он чувствовал себя не очень уютно, особенно после рассказов Галадриэли, поэтому содрал гайку с пальца, как только оказался вне зоны видимости орков. Это была ошибка. Как только хоббит снова стал видимым, в ствол растущего за его спиной мэллорна тут же вонзилась стрела. Фредди быстренько надел дивайс обратно и внимательно рассмотрел стрелу.

Характерное оперение, которым оснащал свои стрелы Леголас, сразу бросилось ему в глаза.

Всюду враги, подумал Фредди. Что за времена такие, когда никому верить нельзя?

Видимо, пора откалываться от отряда и пускаться в одиночное плавание. Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо… И так далее.

Фредди бросился к байдаркам и столкнул одну из них в воду.

Вместо того чтобы искать своего босса, Мерин и Пиппин беззаботно гуляли по лесу и были застигнуты отрядом Углука врасплох. Они даже не успели выхватить из ножен свои символические мечи, как были схвачены крепкими руками воинов Мордора.

– Кому руки вяжете, волки позорные! – успел крикнуть Мерин перед тем как рукоять орковского топора почти нежно опустилась на его голову.

– Коротышек приказано брать живьем! – рявкнул Углук на чересчур ретивого подчиненного. Командир отряда подошел к Пиппину и поднял руку перед его лицом. Учуяв запах подмышки Углука, хоббит закатил глаза и потерял сознание. – Вот так надо действовать! – сказал Углук. – Тонко, с импровизацией. Уносите этих, а мы пойдем за остальными.

Боромир орудовал мечом и кинжалом, периодически поднося ко рту рог и пронзительно трубя. Таким образом он подзывал к себе следующую порцию орков, когда расправлялся с предыдущей.

Гарри и Джек, случайно оказавшиеся на фланге орковской атаки, быстро расправились с доставшейся им долей созданий тьмы и не лезли на рожон. Они оба знали, чем закончится эта битва, и не собирались менять течение событий. Кто знает, как сложится дальнейшая судьба Средиземья, если Фредди и Сэмми сейчас не уплывут на другой берег, а Боромир останется жив.

Боромир не нравился Гарри, а потому волшебнику совсем нетрудно было стоять в стороне и ждать развязки.

Арагорн, Леголас и Гимли перебили всех, кто на них нападал, и бросились вниз по склону небольшого холма. Они бежали туда, где бился с врагами Боромир.

Леголас сделал вид, что споткнулся (вот позор, это эльф-то!), и рухнул под ноги Гимли. Гимли перелетел через голову, роняя топор, и покатился вниз по склону. Его продвижение остановил только раскидистый дуб, в ствол которого гном врезался головой. Дерево покачнулось, осыпав Гимли дождем из желудей. Леголас подошел к гному и проверил его самочувствие. Шлем смягчил удар, да и голова у гнома была покрепче самого дуба.