Сергей Мусаниф - Стрелок и маг (Тетралогия)

Мордекай слышал шаги, но даже не оглянулся. Он как раз раскуривал длинную и толстую сигару, подозрительно похожую на те сигары, которые курят наркобароны в дешевых голливудских боевиках.

– Ты на меня не посмотришь?

– Нет, – сказал Мордекай.

– И не будешь сопротивляться?

– Те двенадцать сопротивлялись?

– Да.

– Им это помогло?

– Нет.

– Тогда и я не буду. Какой смысл?

– Хотя бы повернись. Я не люблю стрелять в спину.

– В жизни нам часто приходится делать то, чего мы не любим.

– Мне это так же неприятно, как и тебе.

– Сомневаюсь.

– Ты думаешь, я лгу?

– Я думаю, что ты можешь заблуждаться, – сказал Мордекай. – А еще я думаю, что ты действуешь вопреки первому правилу. Пришел стрелять – стреляй.

– Ты так торопишься умереть?

– Минутой раньше, минутой позже…

– Мне непонятно твое безразличие к собственной судьбе.

– А мне непонятно твое стремление умереть.

– Что ты имеешь в виду?

– А ты разве не понимаешь? Где ты был раньше? Нигде. Ты просто не существовал… Ты был вызван к жизни проклятием, и, когда ты исполнишь то, для чего тебя призвали, ты снова исчезнешь.

– Ну и что? Зато я выполню свой долг.

– Неужели тебе не нравится жить? Или хотя бы существовать?

– У меня есть цель. Существование без цели бессмысленно и бесполезно.

– Твоя цель убьет тебя так же, как ты убиваешь нас, – сказал Мордекай.

– Пусть так. Но я выполню свой долг, потому что вы не сумели выполнить свой.

– Ха! – сказал Мордекай. – В гробу я такой долг видел. Мы веками бродили по дорогам этого мира, отстреливая всякую нечисть, проливали кровь, свою и чужую. А стоило кому-то из нас вернуться в Обитель и взять из храма какую-то железку, в подлинности которой я сильно сомневаюсь, как за нашими головами сразу же прислали тебя. Разве это справедливо? И если справедливо, так в чем же заключался наш долг?

– Ваш долг – следовать правилам.

– Чушь, – сказал Мордекай. – Стрелки чуть ли не с самого начала убивали друг друга, и, хотя это тоже запрещено правилами, никакое проклятие на нас не обрушивалось. Если мы и не следовали правилам, то только потому, что никто нам этих правил не объяснял.

– Передо мной бессмысленно оправдываться. Я не судья.

– Верно. Ты всего лишь палач. Тупое орудие слепого правосудия. Слушай, это же почти стихи!

Во время разговора Черный Стрелок двигался по кругу и сейчас оказался напротив своего собеседника. Мордекай стряхнул сигарный пепел в костер и поднял взгляд, заглянув в глаза погибели служителей револьвера.

И тогда он понял, почему этого парня называли Черным Стрелком.

Потому что в его глазах жила тьма. Это была совсем не та тьма, которая появляется с исчезновением света. Это была первоначальная тьма, вечная тьма, тьма всех ночей. Против такой тьмы бессильны не только свечки и факелы, но и самый мощный прожектор.

Черный Стрелок обнажил оружие.

Когда-то дача принадлежала дяде Германа, солидному и весьма известному в Шамбале чародею. Некоторое время назад дядя Германа переселился жить в астрал, и дача отошла его племяннику, а следовательно – агентству «Талисман», специализирующемуся на оказании магических услуг населению. Сначала молодые чародеи просто отдыхали на природе, потом начали проводить там опыты, слишком опасные для того, чтобы их ставить в черте города, позже пришлось поселить на даче тех, кого нельзя было показывать непосвященным и неподготовленным людям.

Поскольку дача принадлежала магам, ее периметр был надежно защищен от вторжения волшебными ловушками, несущими вахту василисками и прочими недружелюбными магическими созданиями, а на самом строении лежало заклинание лжефасада, и человек неподготовленный видел только невысокий деревянный заборчик и скромный домик за ним, а также неухоженный сад и поросшие сорняками дорожки – зрелище обычное для любой подмосковной деревни, где основная часть домов принадлежит дачникам и используется только пять месяцев в году.

Поскольку бригада передвигалась на такси и водителю приходилось то и дело объяснять дорогу, а Серега ездил на своем любимом черном «БМВ», он оказался на месте значительно раньше и успел открыть ворота и обезопасить периметр для приема гостей.

Внутри участок оказался значительно больше, чем об этом можно было подумать снаружи, а скромный полутораэтажный домик превратился в трехэтажный особняк с колоннами и фонтаном перед главным подъездом. Сад заполнился экзотическими растениями, сорняки исчезли, дорожки сверкали чистотой, слух ласкало пение райских птиц.

Рядом с Серегой обнаружилось невысокое серое существо, облаченное в дорогой спортивный костюм. На лице существа блуждала недружелюбная улыбка.

– Это Горлум, – сказал Серега. – Он здесь живет.

– Существует, – сварливо поправил его Горлум. – Разве ж это жизнь? Поговорить не с кем, даром что у соседа три головы.

– Три головы? – удивился Муромец. В соседе Горлума богатырь обнаружил что-то знакомое. – А не…

Закончить свой вопрос он не успел. Из-за угла здания вывернуло нечто огромное, зеленое, крылатое и трехголовое, узрело богатыря и тут же начало вопить.

– Скотина! – заорал Змей Горыныч во все свои глотки. – И здесь меня нашел, да? Что я тебе сделал, гад? Почему ты мне покоя не даешь?

– Змей! – ахнул Муромец и схватился за палицу. – Ребята, пригнитесь!

Гарри схватился за волшебную палочку, Бозел – за булавку, под которую маскировался Любитель Рубок, Джек выхватил из саквояжа свой пояс с револьверами, и кровопролитие казалось неизбежным, когда Серега с Горлумом встали перед Горынычем, прикрывая его своими телами.

– Это свой, – объяснили они дуэтом.

– Свой? – Муромец опустил булаву.

– Не понимаю, – констатировала средняя голова Змея Горыныча. – Вроде на вид он натуральный богатырь.

– Но его поведенческие реакции нетипичны, – возразила правая голова. – Где это видано, чтобы богатырь внимал голосу разума и не бросался в атаку без оглядки?

– Это ж Муромец, – сказала левая голова. – Помните, мы ему давеча вломили? Вот он теперь и опасается.

– Это когда ж такое было? – удивился Муромец. – Не помню я, чтобы какая-то рептилия мне вломила. Обидно слышать вашу ложь.

Обиженные богатыри особенно опасны, и Муромец снова взял палицу на изготовку.

– Спокойно, – сказал Серега. – Ты ошибаешься, Горыныч. Сейчас перед тобой совсем не тот Муромец, которому ты вломил.

– А разве их два? – удивилась средняя голова Змея Горыныча. – Не слышал я, что богатырей тоже клонируют. Они же не овцы.

– Скорее бараны, – прошептала левая голова. Муромец сделал вид, что не услышал. Ему не хотелось обижать хозяина дачи, калеча его любимую зверюшку.