Сергей Мусаниф - Стрелок и маг (Тетралогия)

Реджи, на счету которого числилось уже несколько незаконных проникновений на чужую охраняемую территорию, был абсолютно спокоен. Повидавший виды Муромец тоже не особо переживал, а вот молодые богатыри нервничали.

Князь – это все-таки князь, и с его чертогами шутки плохи.

У входа в тронный зал охраны не обнаружилось, хотя на памяти богатырей она и должна была иметь место. Сей факт встревожил даже Муромца, но они зашли слишком далеко, чтобы сейчас врубать задний ход. Оставалось надеяться на то, что им просто везет.

В зале было темно. Шаги гулко звучали в огромном помещении. Двигаясь фактически на ощупь, богатыри достигли середины зала, как вдруг, разом, соблюдая неписаные законы жанра неожиданных подстав, загорелись все факелы и богатыри обнаружили, что они в зале не одни.

Вдоль стен расположилась целая дружина, человек пятьдесят. А рядом с троном, на возвышении, покоящемся на предполагаемом местоположении Кощеевой смерти, стояли спешно вызванный в столицу Никола Кожемяка и боярин Смердищев.

– Все, как ты и говорил, боярин, – заметил Никола. – Проникновение в княжеские палаты с целью осквернения княжеского же трона как символа нашей государственности. Не понимаю я тебя, Муромец. Дело-то подсудное, и одним условным сроком даже ты фиг отделаешься. Преступление против Родины – расстрельная статья.

Застигнутые врасплох богатыри молчали. Реджи прикидывал шансы. Отбиться было можно, но только при условии, что былинные богатыри готовы убивать дружинников, в чем стрелок сильно сомневался. Особенно после стычки с Николой на купеческом тракте.

Врагов Родины они готовы были рвать зубами, а вот биться со своим братом дружинником – увольте.

– Налицо также преступный сговор, – добавил боярин Смердищев. – А еще связи с врагом.

– Короче, кирдык [39] Откуда Никола знал имя бедуинского злого духа, автору неведомо прим. авт.). тебе, Муромец.

– Маловато вас супротив меня будет, – сказал Илья. – Пять десятков всего. Не страшно, Николушка?

– Твоя очередь бояться, Илюша.

– Я свое отбоялся, когда с Соловьем-разбойником пересвистывался, Змею Горынычу шеи узлами вязал да набеги татарские от земли родной отгонял, – сказал Муромец. – А уж тебя и шоблу твою бояться – курей смешить. Эх, раззудись, рука! Гуляй, кровушка богатырская!

Услышав боевой клич прославленного богатыря, дружинники задрожали, да и сам Никола спал с лица. Как ни крути, а Муромец был лучшим, и относиться к нему надо было соответственно.

– Стоять, – тихо сказали от дверей. Все как по команде повернули туда головы и увидели стоявшего на пороге князя Владимира Верный Путь.

Роста князь был невеликого, но умел держать себя так, что окружающие сразу понимали – вот он, вождь.

Князь всегда говорил негромко. Во-первых, он давно понял, что ему не удастся переорать луженые глотки своих богатырей, а во-вторых, так же давно сделал для себя вывод, что чем тише ты говоришь, тем внимательнее тебя слушают [40] Следует помнить, что способ этот хорошо себя зарекомендовал только в том случае, если вы князь. Если же вы попробуете использовать его при сдаче экзамена или поступлении на работу, то убедитесь, что здесь эта штука не работает (прим. авт.). .

– Почему это мои лучшие богатыри собираются драться в моих собственных покоях, да еще и в мое отсутствие? – поинтересовался князь. – Кто из вас готов взять на себя труд объяснить мне ситуацию?

– В ходе оперативно-розыскных мероприятий нами было установлено, что присутствующие здесь богатыри Муромец, Никитич и Попович, а также примкнувший к ним чужеродный элемент по кличке Рыжий проникли на охраняемую территорию с целью покушения на трон, – сказал Никола.

– Вот как? – удивился князь. – И кто из них захотел быть князем?

– Вы не так поняли, – сказал Никола.

– Значит, вы мне неправильно объяснили, – холодно отрезал князь Владимир, проходя по залу и садясь на упомянутый предмет обстановки. Несмотря на нелепость обвинения, от былинных он старался держаться подальше.

– Они желали осквернить трон действием, – сказал Никола.

– Каким действием? – уточнил князь.

– Э… я не хотел бы вслух.

– Ну и не надо, – сказал князь и повернулся к былинным: – Илья, ни для кого не секрет, что я никогда не любил тебя, но всегда уважал как истинного патриота и защитника земли русской. Я всегда был к тебе справедлив и никогда не давал тебе повода… И я уверен, что ни ты, ни твои товарищи не опустились бы до такой мерзости, как осквернение моего трона. Возможно, у тебя есть другое объяснение твоего пребывания здесь, и я хотел бы его выслушать.

– Я не хотел бы пускаться в объяснения в присутствии всех этих… людей, – сказал Муромец.

– Это предлог, чтобы остаться с князем один на один и покуситься не только на его честь и достоинство, но и на жизнь, – заявил Никола. – И мы никуда не уйдем.

– Тогда объяснений не будет, – сказал Муромец. – Вяжите нас, волки позорные.

– Подождите их вязать, – приказал князь изготовившимся к драке дружинникам. – Сначала я хотел бы знать, что делает здесь этот человек.

Перст князя указывал на Смердищева.

– Так это… – сказал Никола. – Этот сознательный гражданин и предупредил нас относительно покушения, и оказался совершенно прав.

– Этот? Сознательный? С каких это пор люди Кощея Бессмертного пекутся о благополучии княжеского престола? – спросил князь.

– В одной стране живем, – буркнул Смердищев.

– Меня удивляет подобная лояльность, особенно когда она проявляется столь спонтанно, – сказал князь. – По правде говоря, это больше смахивает на какую-то провокацию.

Двери зала распахнулись в очередной раз, и в помещение влетел худой старикашка в черном с серебром камзоле и с несоразмерным его росту большим двуручным мечом, который он держал под мышкой. На голове у старикашки была самая натуральная золотая корона, а в глазах сверкала дикая ярость.

– Так, – сказал князь Владимир. – Все интереснее и интереснее. А вы, любезнейший, зачем пожаловали?

– Я пришел сюда за тем, что мое по праву, – заявил Кощей Бессмертный.

Боярин Смердищев бросился к нему через всю залу, причитая на ходу:

– Зачем же, ваше бессмертие… Говорил же я вам что сам все устрою… Я бы добыл… берег бы, как зеницу ока…Ой, что же теперь будет…

– В моих покоях нет ничего, что по праву принадлежало бы тебе, князь нежити, – заявил Владимир.

– Это ты так думаешь, – улыбнулся Кощей, обнажая гнилые зубы. – Ты сколько княжествуешь-то, мальчишка? Десять лет? Двадцать? А я правлю своими землями уже тысячелетия!

Наверное, следует сказать пару слов о том, как Кощеева смерть попала в княжеские покои.

Естественно, для Бессмертного Кощея был важен только один вопрос – вопрос выживания.