Ирина Дворцова - Записки целителя Максимилиана Харта, сделанные им во время дежурств.

Беда, действительно, серьезная, кто-то подмешал к порошку лунного камня маггловский стрихнин, а идиотка Анна перед началом варки одного зелья для педиатрии не проверила чистоту компонентов и сварила… Проверка-то по эталонному образцу едва ли не секундное дело, но лень ей было. Всегда же все было прекрасно, зачем лишний раз трепыхаться. От жуткого несчастья зельеваров, да и всех остальных тоже, спас только порядок заведенный Ираклием в аптеке — все готовые зелья перепроверяются дважды. То есть, например, если зелье варит Анна, ее работу независимо друг от друга проверяют Мелоди с Принцем, принцевы зелья контролируют Мелоди и Ираклий, и они постоянно меняются, чтобы глаз не замыливался. В общем, они в аптеке не столько варят, сколько друг за другом следят. И это правильно, партии у них большие, особенно на общеупотребительные зелья. Ту же настойку Керидвен варят по нескольку галлонов за раз, или капли от гипертонуса для грудничков, которых всегда требуется много. Особой мерзости ситуации добавило то, что в смешении с лунным камнем стрихнин ни с чем не взаимодействует и никак себя не проявляет, и зелье получается почти таким же как и без него, визуально и тестовыми чарами добавка не определяется. Мелоди засомневалась в зелье, когда почувствовала от него очень слабый посторонний запах, сказала Принцу, и они принялись проверять оборудование, а потом дело дошло и до исходных веществ. Тут-то и был обнаружен стрихнин и халатность Анны, халатность, которая могла бы стоить жизни не одному десятку младенцев.

Когда грандмастер прекратит бушевать и бить реторты, Анну он уволит, а пока Принц должен сбегать за Форсманом и вызвать авроров. Стрихнин в лунном камне оказался неслучайно, тот, кто туда его подмешивал, явно знал что делал. Только маггловский стрихнин, его азотнокислая соль, смешивается с лунным камнем и маскируется под него. Но в аптеке ему взяться неоткуда, потому что для медицинского, и любого другого, зельеварения используется водный или сухой экстракт чилибухи, строго галеновы препараты, а у магглов в ход идет высоко очищеный синтет, тот самый, что был в лунном камне. То есть, у магглов тоже используются галеновы и новогаленовы препараты чилибухи, но вот стрихнина нитрат в порошке бывает только у них.

У меня нет слов, когда до меня доходит, что произошло и чего, милостью Мерлина, мы все избежали, меня начинает мелко трясти. Я молча беру за рукав Принца и веду к себе в кабинет, так же молча наливаю ему и себе абрикосового бренди и мы пьем его, стуча зубами о края стаканов. В вязкой, почти осязаемой, тишине это очень хорошо слышно.

Форсман, которого позвал Принц, прибегает очень быстро, а авроров пока еще нет. Как я понимаю, Эдвин сам их будет вызывать и с ними разговаривать. А то с этих странных людей станется повесить все на Принца или на ту же Анну, и отправить их в Азкабан не утруждаясь более серьезным расследованием.

Чувствую, аптека сегодня работать не будет и завтра тоже.

Гений Форсмана проявляется в том, что авроров он вызывает только после того, как связывается с Отделом Тайн. Красные мантии появляются к шапочному разбору, только для того, чтобы выслушать от Джулии вердикт: «Дело мы забираем себе и будем вести его сами. Это не ваша компетенция». Авроры скрипят зубами и уходят через камин, всем своим видом выражая протест и возмущение, но деваться им некуда, тайнюки в своем праве. Зельеварню оккупируют сразу несколько трудноразличимых агентов. Миссис Конолли по традиции (и когда это у нас она успела сформироваться?) устраивает для них помещения в пустых кабинетах волшебного коридора и организует для агентов кормежку и чай. Людям сидеть тут до ночи, а может и ночью…

Что там выяснили безликие агенты, мне неизвестно, официальная точка зрения пока не озвучена. Зато известно, что Джулия сказала Принцу с Ираклием в приватной беседе — у Северуса Принца есть очень сильный и умный враг, которого не остановит даже большая кровь. Все было рассчитано так, чтобы следствие пришло к выводу о виновности Принца. Он единственный из аптеки имеет контакты с маггловским миром, он имеет представление о маггловской химии и может достать эту соль стрихнина. И подмешать к лунному камню может он. Авроры бы за эту версию душу продали. И он может сколько угодно говорить, что маггловская химия не аналог зельеварения, она ближе к трансфигурации и чарам, в которых Принц ни в зуб ногой. И не надо рассказывать сказки про Веритасерум и окклюменцию, допрос с ними это не стопроцентное доказательство. Зато у Отдела Тайн есть другие методы, гораздо более надежные, потому следствие уверено в невиновности Северуса.

Не знаю, что уж там враг Принца, но лучше бы ему сразу повеситься, потому что Ираклий будет мстить, не только за покушение на репутацию зельеварни, но и за своего ученика. Мстить за ученика — одна из обязанностей наставника, похоже, тайнюки это понимают и стараются держать грандмастера в курсе событий. Как только наш славный аптекарь примет Долг Мести никто из официальных лиц не посмеет отказать в информации или содействии. И за ритуальное убийство, случись такое, судить его никто не станет, веления самой магии, штука такая.

Я знал, что Ираклий и его ученик с Долгом Мести тянуть не будут, но вот чтобы так сразу… Не прошло и трех дней с момента обнаружения стрихнина, как они уже одели браслеты мести. Где еще нашли такие, у Принца старые-престарые сидовские, тоненькие обручи из легкого светлого металла, отливающего синевой. Ираклий же надел что-то совсем уж невообразимо древнее, человеческого происхождения и явно не с наших островов, но силой от его браслетов шарашит даже больше чем от браслетов Принца. Какой музей они ограбили, какую гробницу разворовали?

Коллеги, да и тайнюки тоже, смотрят теперь на господ зельеваров как на оживших покойников или на смертельно больных людей, жить которым осталось считанные недели. Разговаривают с ними тихо и вежливо и при первой же возможности стараются сбежать. Долг Мести отделяет принявшего его от мира живых и сейчас это заметно как никогда. Надеюсь, они быстро его выполнят, я уже начал ощущать, как мне не хватает прежнего грандмастера, да и его ученика тоже. Единственный человек в больнице, на которого не действует перемена их статуса, это Нимфадора, но она всегда была наособицу, а с тех пор как стала предстоятельницей рода, приблизившись к Той Стороне, и подавно. Что я могу сказать, с Нимфадорой Мстящим очень сильно повезло, у них надежный связной с миром людей, если их месть затянется, у них есть все шансы остаться людьми, а не превратиться в монстров.

Браслеты Ираклия вызывают нездоровое оживление у Райзенберга, он временно перестает бояться сестры и притаскивает маггловский фотоаппарат. Как только предоставляется возможность, ловит Ираклия и совершенно бесцеремонно заставляет позировать с закатанными рукавами. По его словам, картинки будут интересны Идочке, она музеолог и такое любит.