Виктория Авеярд - Алая королева

Мое тело внезапно швырнуло назад. С громким стуком я врезалась в стену коридора. Королева заставила меня танцевать, словно марионетку на порванных нитях. Каждая моя кость болела. Голова с силой дернулась назад. От удара у меня перед глазами засверкали голубые звезды.

Нет, не звезды… Глаза… Ее глаза…

— Мама! — крикнул Мейвен, но его голос прозвучал как бы издалека. — Прекрати, мама!

Рука сомкнулась у меня на горле, удерживая на месте. Силы покинули мое тело. Сладковатое дыхание женщины обдало меня…

— Ты никогда больше не будешь разговаривать со мной в таком тоне, — заявила Элара, слишком разгневанная для того, чтобы «говорить» прямо у меня в голове.

Ее хватка была настолько крепкой, что я не смогла бы ответить, даже если бы хотела.

«Почему она меня не убивает? — пронеслось в моем мозгу. — Если я такая обуза, такая проблема, почему бы ей просто меня не убить?»

— Прекрати! — заорал Мейвен.

Жар его гнева разливался по коридору. Мир начал меркнуть у меня перед глазами, но я успела заметить, как принц с неожиданной решимостью и силой оттащил от меня Элару.

Королева потеряла надо мной власть, позволив мне сползти по стене на пол. Элара едва не упала, споткнувшись. Такого она уж точно не ожидала. Теперь ее взгляд обратился на Мейвена, на собственного сына, который восстал против власти матери.

— Возвращайся к… к распорядку, Мара, — процедил он, не отводя взгляда от глаз матери.

Без сомнения, Элара сейчас «вопила» в его голове, ругая сына на чем свет стоит.

— Уходи!

От Мейвена исходил адский жар. Что-то начало потрескивать. Я вспомнила о вспыльчивом, взрывоопасном характере Кола. Все же огонь живет и в его младшем брате. Не исключено, что сила его даже страшнее, разрушительнее. Не хотела бы я очутиться рядом, когда рванет.

С трудом ступая, я поплелась прочь, стараясь уйти как можно дальше. Не выдержав, впрочем, я оглянулась. Они стояли, глядя друг другу в глаза. Какую игру они вели, я понятия не имела.

В моих покоях меня уже ожидали горничные. Девушки молча принесли мне шитое золотыми нитями платье. Пока одна поправляла на мне эту красоту из шелковой ткани и темно-красных драгоценных камней, остальные занимались моей прической и макияжем. Как обычно, они не произнесли ни единого слова, хотя после случившегося со мной утром выглядела я измученной и взъерошенной.

Обед обычно протекал в довольно непринужденной обстановке. Женщины, сидя за одним столом, обсуждали намечающиеся свадебные церемонии и прочие глупости, которые способны заинтересовать богатых леди. Сегодняшний обед протекал в другом формате. Мы вновь расселись на террасе, что выходила на реку. Повсюду сновали одетые во все красное слуги, но куда больше, больше, чем когда-либо прежде мне доводилось здесь видеть, было людей в военной форме. Не исключено, что сейчас мы обедаем с целым легионом.

Кол и Мейвен, сверкая своими наградами, улыбались и вели приятную беседу. Король пожимал руки молодым воинам, облаченным в серые мундиры с шитыми серебром эмблемами и знаками отличия. Их форма не шла ни в какое сравнение с красными дерюгами из низкокачественного сукна, в которые одевали моих братьев и прочих красных. Серебряные ехали на войну, но не на линию фронта. Они, сыновья и дочери аристократов, собирались туда, словно на экскурсию. Для них это очередная ступень в их ученичестве, а для нас, для меня прошлой, это рок, злая судьба…

И здесь мне приходилось исполнять свои обязанности, улыбаться, пожимать протянутые руки и благодарить юнцов в серых мундирах за их храбрость и службу. Каждое произнесенное мною слово отдавало горечью. Наконец мне удалось ускользнуть от всех в наполовину скрытую растениями небольшую беседку. Шум множества голосов долетал и сюда, но, по крайней мере, теперь я могла перевести дух. Сюда проникал солнечный свет. Жаль, но надолго в одиночестве меня не оставили.

— Все в порядке?

Кол возвышался надо мной и казался взволнованным и расслабленным в одно и то же время. Ему явно нравилось быть среди солдат. По-моему, военный лагерь — его естественная среда обитания.

Мне хотелось забиться куда-нибудь подальше, но моя спина сама собой выпрямилась, и я заявила:

— Не люблю я карнавалы и конкурсы красоты.

Принц нахмурился.

— Мара! Они едут на фронт. Мне казалось, что ты понимаешь, как важно, чтобы они уехали с легкой душой.

Громкий смех невольно вырвался из моей груди.

— С чего ты взял, что меня должно волновать то обстоятельство, что эти недоросли решили вместо каникул съездить на фронт?

— То, что у них был выбор, не делает этих молодых людей менее храбрыми.

— Ну, могу только надеяться, что им понравятся казармы серебряных, их пайки и все прочие удобства, которых лишены были мои братья.

Я очень сомневалась, что эти серебряные недоросли когда-либо в чем-либо нуждались.

Видно было, что Колу очень хочется закричать на меня, но принц стерпел. Теперь, когда я знала, как легко он выходит из себя, меня даже удивила его сдержанность.

— Это первый легион, полностью состоящий из серебряных, который отправляется в траншеи, — ровным голосом заявил Кол. — Они собираются сражаться плечо к плечу с красными и носить форму красных. Озерщики не будут знать, с кем имеют дело, когда легион прибудет в Чоук. Когда же начнут падать бомбы, а враг попытается прорвать фронт, они окажут ему горячий прием. Теневой легион разгромит врагов наголову.

Внезапно я почувствовала, что страдаю одновременно от жары и холода.

— Оригинально.

Но Кол не расцвел от похвалы. Он, наоборот, выглядел опечаленным.

— Это ты навела меня на эту мысль.

— Как это?

— Когда ты упала во время праздника выборов королевы, все растерялись. Уверен, что озерщики, увидев такое, тоже не будут знать, что делать.

Я хотела что-то сказать в ответ, но не смогла. Никогда я никого ни на что не вдохновляла, не говоря уже о том, чтобы стать вдохновительницей военной стратегии. Кол смотрел на меня так, словно хотел еще что-то добавить, но не решался. Никто из нас не находил подходящих слов.

Парень из нашего класса, ветродуй Оливер, подойдя, положил руку принцу на плечо. В другой руке у него был бокал, в котором плескалась какая-то жидкость. Оливер тоже был одет в военную форму. И он едет на войну.

— Что за маскировка, принц? — посмеиваясь, спросил Оливер, указывая на гостей. — На передовой, близко от озерщиков, вас сразу же обнаружат.

Кол встретился со мной взглядом. Его щеки побледнели от прилившей к ним крови.

— Я когда угодно готов вновь встретиться с озерщиками, — произнес он, не отрывая от меня глаз.

— Ты едешь с ними?

За него ответил Оливер. Для парня, отправляющегося на войну, он слишком много улыбался.