Евгений Эс - Седой

— Вы уже приняли вызов?

— Нет. Я еще не оформил дворянский титул. Но вызов успел получить, так сказать, авансом.

— Затрудняюсь дать честный ответ, чтобы не оскорбить вас, господин Сангин.

— Говорите как есть, капитан, мне сейчас и так хреново, я не обижусь.

— Не принимайте вызов. Это конечно несмываемый позор и бесчестие, которые повлекут за собой самые неприятные последствия. Вас перестанут уважать в дворянской среде, многие приличные дома закроют двери, тяжело будет от огромного количества насмешек и оскорблений, но зато вы останетесь живы, — Тиблар оценивающе посмотрел на Виктора, — Или примите вызов и умрите с честью, господин Сангин. Барон Луграс как все прирожденные дворяне с детства занимается фехтованием, и он вас обязательно убьет. Степень его мастерства я бы оценил как ниже высокого, поскольку лично знал его учителя. У него был хороший учитель.

Сомов поднялся на ноги и взял в руки меч.

— Господин капитан, благодарю за откровенность. Прошу вас, продолжим нашу тренировку.

Теперь каждый день час-два Виктор тренировался с капитаном Тибларом. Тренировался упорно, не жалея себя, внимательно слушая советы мастера фехтования и выполняя все его рекомендации, но ни одного боя выиграть у капитана он так и не смог. Сомову было мало физических нагрузок и по его заказу мастеровые сшили большую цилиндрическую грушу, наполнили ее песком и подвесили на цепях к перекладине в тренировочной зоне. После занятий с мечом Виктор еще час, а то и больше молотил по кожаному мешку вымещая на нем всю свою бессильную злобу. Молотил руками и ногами с такой силой, что несколько раз порвал грушу и на ней появились заплатки. На это невиданное ранее зрелище приходили посмотреть все офицеры гарнизона. Когда заканчивались занятия с капитаном, а Виктор снимал с себя мокрую рубаху, скидывал сапоги и в одних штанах босиком шел к груше, вокруг уже собирался служивый народ. Капитан Тиблор после того как в очередной раз порвалась кожаная груша и из нее посыпался песок пораженно воскликнул:

— Вы чертовски страшно деретесь, господин Сангин! Я бы не позавидовал тому, кто попадет под вашу горячую руку. Жаль, что также ловко вы не умеете управляться с мечом.

Увидев с балкона обнаженного по пояс Сомова на тренировочном поле, спустилась поглазеть на него и Ленора, делая вид, что проходила мимо совершенно случайно.

— Виктор? Ты раздет, словно какой-то босяк, — строго сказала баронесса, одновременно пожирая глазами крепкое мускулистое тело, — Неприлично будущему барону ходить без одежды.

— Вы действительно считаете, что я выгляжу неприлично, госпожа Ленора? — улыбаясь, спросил Сомов, надувая грудь и расправляя плечи.

— Неприлично, — тихо прошептала баронесса, покусывая губы и не отрывая взгляда.

А вечерами Виктор, продолжал ставшую уже обыденной работу в кабинете магистра, с которым пришлось поделиться своей идеей, поняв, что самостоятельно чудо-амулет сделать не получится. Сиану идея понравилась, но не более того, а об огромном потенциале будущего устройства Сомов благоразумно умолчал. Без всякой инициативы со стороны Виктора Тессар сам предложил не ставить в известность герцога Гросса о новом проекте.

— Прибыль от этого устройства будет не настолько большой, чтобы делить ее на троих, — издалека начал Сиан, — Как ты считаешь, Вик, может нам не стоит впутывать в это герцога Гросса? Зачем ему знать о нашем новом амулете?

— Заметьте, господин магистр, — без тени улыбки ответил Сомов, — Другой бы возражал, а я сразу согласился.

Но сегодня Виктор отвлекся от основной работы и занимался не своим чудо-амулетом, а экспериментальной боевой перчаткой. АМЭ был слишком велик для перстня, но для перчатки подходил в самый раз. Непосредственно магический амулет создал Сиан, вложив в АМЭ около десятка различных магических ударов, а Сомов добавил к нему перчатку, у которой обрезал пальцы и вырезал множество маленьких и больших вентиляционных дырочек, чтобы рука в ней не потела. Перчатка получилась стильной. Сейчас Виктор прикидывал, как бы к ней пристроить еще какой-нибудь прицел, чтобы увеличить точность нанесения удара. А в это время из малого зала доносились звуки клавесина, то смолкая, то возобновляясь с новой силой. Чего это девчонка так по клавишам молотит, успел подумать Сомов, как дверь в кабинет распахнулась и появилась сердитая Ленора.

— Ты разве не слышишь, что я музицирую и мне скучно одной?

Виктор обернулся и остолбенел. Баронесса была в простеньком ситцевом платье, без единого украшения, а также без вшитых серебреных нитей и лент. Тонкое легкое платье гогглы попросту не замечали. Ленора стояла в дверях и даже позу приняла такую, что у Сомова непроизвольно что-то шевельнулось где-то там, можно сказать в душе.

— Я тебе нравлюсь? — медленно произнесла девушка.

Виктор поспешно сорвал гогглы с глаз и смущенно опустил голову.

— Простите, госпожа.

— Так ты не ответил. Я тебе нравлюсь? — еще более томно спросила Ленора, подходя вплотную к Сомову и едва не касаясь его выступающими частями своего тела.

У Виктора голова пошла кругом от близости девушки, сладкого пряного запаха распущенных волос и неизвестно чем бы это закончилось, если бы в этот момент не появился магистр.

— Так, — басом сказал экс герцог застав Виктора и Ленору, стоящих непозволительно близко друг к другу.

Баронесса недовольно фыркнула, круто развернулась, и быстро выскочила из кабинета.

— Так, — повторил многозначительно магистр, — Садись, Виктор, я думаю нам серьезно надо с тобой поговорить.

— Вот что, господин Сиан. Должен сразу вам заявить, что между мной и баронессой ничего не было, инициативы я не проявлял, оправдываться мне не в чем. Собственно и говорить не о чем.

— А зачем тогда оправдываешься? — усмехнулся экс герцог, — Садись я тебе говорю. И не горячись, я же в принципе не против того что вы вместе.

— Вы ошибаетесь, господин Тессар, мы не вместе.

— Перестань вилять, Вик, а то я не вижу, как моя внучка смотрит на тебя, а ты на нее. Помолчи! — повысил голос магистр, заметив, что Сомов опять хочет возразить, — Ленора у меня осталась одна. Мать ее мне не родня, а отец Леноры, мой сын погиб на последней войне, — он тяжело вдохнул, — Так вот. Моя внучка тебя любит, а я желаю ей счастья и ничего для этого не пожалею. Слышишь — ничего! Приданое за ней дам королевское и, кроме того, она моя единственная наследница. Сначала я и думать не мог о таком союзе, но сейчас…

Магистр немного помолчал, разглядывая Виктора и вдруг безбожно фальшивя, запел басом:

Огорошенному Сомову оставалось только захлопать глазами в ответ. Он перестал что-либо понимать. А Тессар довольный произведенным эффектом вкрадчиво спросил: