Вероника Иванова - Осколки (Трилогия)

– Ты идешь?

– Куда?

– К дому. Или соврал насчет саньера и остального?

– Нет, нисколько. Просто… Я должен дождаться, пока моя спутница завершит прогулку.

– Спутница? – Теперь он все же обернулся. – Что еще за спутница?

Но слава богам, Шани, выбравшись из кустов, избавила меня от необходимости пускаться в очередной странноватый рассказ. Парень не проронил ни слова, глядя, как кошка занимает привычное место в корзинке, и очнулся от бесстрастного созерцания, только когда я задал живо интересующий меня и вовремя пришедший в голову вопрос:

– В поместье много собак?

Крылья тонкого носа дрогнули, обозначив презрительные складки:

– Ни одной.

Не знаю, у кого как (не было возможности и желания узнавать), но лично у меня необходимость следовать за поводырем способна вызвать всего два чувства, правда, совершенно противоположных: облегчение и злость. Первое возникает, если нет сил и особой надобности запоминать дорогу: просто не теряешь из виду спину своего проводника, а всю мощь разума можешь направлять на более полезные занятия, чем подсчет поворотов, сломанных веток, покрытых мхом то слева, то справа деревьев и тщетные попытки заучить наизусть расположение звезд в небе над головой и в той стороне, куда стремишься попасть. А вот второе…

Ненавижу, когда меня волокут силком, не давая сосредоточиться на дороге. И боги с ней, как таковой: возможно ведь, никогда сюда не вернусь, но мне хотелось неспешным шагом пройтись по тенистой аллее, подышать воздухом предгорий, собраться с мыслями, чтобы подготовиться к встрече. А что заняло место моих радужных планов? Тупая беготня за незнакомцем, который не способен вызвать доверие даже у во сто крат более наивного чудака, чем я.

И какого фрэлла меня потянуло за этим парнем? Подозрительно хмурый, не понимающий шуток и не принимающий дружеского отношения, да еще вооруженный ножом, с помощью которого легко доставить множество хлопот беспечному путнику. А уж этот сосредоточенный желтый взгляд… Такое остервенение я видел только в исполнении Киана, когда тот занимался поручениями своего хозяина и моего кузена. Допускаю, приказы Ксо стоят и большего, но зачем выставлять рвение напоказ? К тому же парень не мог нарочно искать меня в лесу, потому что никто во всем мире не смог бы предсказать день и час моего прибытия в Кер-Эллид. Стало быть, желтоглазый одержим иными проблемами. И то радует…

Тропинка, тропинка, тропинка, еще одна… Охотно верю: так получается короче. Только это не повод обтирать себя мокрыми листьями рогозника от колен до подбородка! Дорога заняла несколько минут, но их вполне хватило, чтобы я накопил в душе негодование, торопящееся вырваться наружу самой скверной руганью, и нежданному проводнику грозила участь узнать о себе много любопытного, но… Лес закончился, а вместе с ним и наш путь.

Нельзя было сказать, что деревья расступились, – ветки самых молодых и отчаянных из них касались глухих стен, недвусмысленно заявляющих о причине, по которой хозяин поместья решился приютить в своих владениях высокопоставленных гостей. Основание было сложено из камней, но на большее средств не хватило, и сразу поверх базальтовой кладки располагались венцы обтесанных бревен. Ворота оказались закрыты, но не заперты: парень легонько толкнул одну из створок, отворяя подобие калитки, пропустившей нас в пределы обитаемой части поместья.

Головное строение почти ничем не отличалось от своих богатых «родичей»: узкие и низкие окна, массивные балки, водоскатные желоба, устроенные на глухих стенах подальше от отверстий, через которые в дом мог бы проникнуть враг, никаких вычурных выступов, позволяющих зодчим показать все грани таланта, но прискорбно затрудняющих обзор. И как господина окружает свита, так вокруг родового гнезда Эллидов копошились дворовые постройки не менее мрачного, зато столь же надежного вида.

Мой проводник двинулся через двор по хрустящему под ногами ковру каменной крошки, а мне через плечо велел ждать и никуда не уходить. Последнее было добавлено тоном, не допускающим и мысли о том, что у меня вообще возникнет желание удалиться. Что ж, подожду. И наверняка дождусь. Еще бы знать, чего именно…

Странно, наступило утро, солнце светит в полную силу, а в поместье незаметно ни малейшего шевеления. Допустим, псарей, выгуливающих питомцев, и быть не должно, если верить словам парня. А остальные? Никто не гремит ведрами, не стучит топором, не слышно мычания коров, требующих утренней дойки… Постойте-ка. Пастушонок говорил, что сюда его буренки и шагу не сделают. Почему? В лесу водятся дикие звери? Но желтоглазого парня предрассветные прогулки, судя по всему, не пугают. А, ладно! Может быть, в окрестностях есть алтарь какого-нибудь проклятого божка, следы демона или тому подобная дребедень, как правило, не представляющая никакой опасности, но уверенно наделяемая людской молвой самыми грозными и ужасающими воображение качествами. Впрочем, если даже о безобиднейшей вещи пустить злые сплетни, рано или поздно она станет таковой [52] «…Разумеется, каждому живому существу, и наделенному властью – более всего, время от времени желается получать прибыль без затрат силы, знаний и прочих средств, самые могущественные из коих приятной тяжестью оттягивают кошелек. Леность вкупе с ненасытностью творят настоящие чудеса. Некогда было подмечено, а потом и введено в обиход весьма простое изменение свойств Прядей Пространства, требующее для своего осуществления лишь верного расчета. Каждая мысль, как известно, обладает способностью колыхать своим полетом близлежащие Пряди, но еще большее волнение создают изреченные слова. Чем они чаще и с большим чувством повторяются, тем сильнее волнуется Пространство, порождая шторм, который рано или поздно оборвет часть Прядей и прибьет к другому берегу, нежели тот, на котором они находились раньше. Таким путем можно даже создавать могучие артефакты, но необходимо соблюдать одно непреложное условие: вера не должна угасать до того мига, как Пряди сорвутся с мест. Иначе ничего не получится, ибо мир, почувствовав слабину духа, тут же вернется к своему прежнему, равновесному состоянию…» («Обходные Пути Бытия», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Раздел практических пособий). , потому есть крохотный повод насторожиться и задуматься. А думать мне всегда было удобнее на ходу.

Я прошелся по двору, попутно отмечая, что в некоторых местах смешанная с глиной крошка застыла подобно настоящему камню, но лишь до первого дождя: вот тогда нужно будет пересекать пространство перед крыльцом как болото, прыгая с кочки на кочку. Участки, поросшие травой, тоже не внушают доверия, но их хотя бы не должно сильно размывать… Ступеньки, конечно же, деревянные: на гранит денег не хватило, а известняк сносится быстрее, чем проморенный насквозь дуб. Канава для отвода стекающей с крыши воды напоминает внебрачного отпрыска замкового рва, но свою службу, скорее всего, несет исправно. Узкая терраса вдоль всего дома обнесена загородкой, зашитой досками в противовес ажурным перилам околостоличных усадеб. Ничего не имею против: не слишком изящно, зато можно устроиться сверху и не опасаться скорого разрушения резного узора под твоей тяжестью. Да, наверное, так и стоит поступить, потому что скамеек на пути не попалось…