Вероника Иванова - Отражения (Трилогия)

— «Это»?

— Твоя нежная забота обо мне.

Наступившее молчание длится ровно столько, чтобы мы оба успели справиться: я — с желанием хихикнуть, кузен — с настоятельной потребностью одарить меня затрещиной. Мне первому удаётся победить свои чувства:

— Извини.

— За что?

— Я не хотел шутить на эту тему. Само как-то получилось.

— Вижу.

Он всё ещё напряжён и вовсе не из-за моего нелепого чувства юмора. Сам того не желая, я затронул то, что Ксаррон меньше всего хотел бы со мной обсуждать. Нет, даже мимолётно касаться в разговоре, и то не стал бы. А меня словно что-то тянет за язык... Ну, не могу остановиться, и всё тут!

— Не думаю, что ты выбрал нужную тактику.

— А именно? — хмурый, но слегка заинтересованный взгляд.

— Расположение Магрит нужно завоёвывать чем-нибудь другим... Если вообще нужно. По-моему, тебе стоит сменить манеру поведения.

— На какую?

— Не пытайся всё время веселить мою сестру. Бесполезно и бессмысленно. Во-первых, она сама умеет шутить. Во-вторых, в том, что касается меня, она отказывается видеть что-то забавное. В-третьих... Будь сдержанно уважителен: поверь, это доставит ей больше приятных минут, чем легион твоих острот! На худой конец, удивит.

— А на толстый?

— Толстый? — как всегда, не могу поспеть за ходом мыслей кузена, и он со злорадным удовольствием поясняет:

— Конец.

— А! — и что следует сказать дальше? Только расписаться в неуклюжести своего ума. Я бы так и поступил, но кузен улыбается. Неожиданно так, одним только уголком рта. У кого-то другого из подобного движения мышц родилась бы неприятная гримаса, а Ксо на протяжении целого вдоха выглядит совсем... по-домашнему. По-человечески, если к нему вообще можно применить такое сравнение.

— Думаешь, она удивится?

— Уверен.

— Наверное, стоит попробовать... — новый задумчивый взгляд в небо. — Я ведь всё равно ничего не теряю.

— Конечно, не теряешь! — горячо подтвердил я, чем вызвал некоторое недоумение:

— Ты так хочешь свести нас вместе?

— Я? С чего ты взял?

— А все эти советы? Создаётся впечатление, что ты просто жаждешь выдать сестру замуж!

— М-м-м-м... Заманчиво. К тому же, чем ближе мы породнимся, тем на большую заботу с твоей стороны я могу рассчитывать!

И когда Ксо успел скатать снежок? Магией не пользовался, это точно! Значит, моя рассеянность опять превзошла саму себя.

Но знаете, получать комок замёрзшей воды в лоб даже за дело — не так уж приятно!

Почему мы всё время требуем искренности и открытости чувств от других, а свои сокровенные глупости запираем на все возможные замки? Наверное, из-за того, что боимся оказаться беззащитными перед миром. В какой-то мере это правильно: откроешь кому-нибудь душу нараспашку, а этот «кто-то» нахально ворвётся, всё вытопчет и оставит после себя только грязные следы... Да, примерно так и происходит. Сам сколько раз убеждался: доверять — занятие рискованное. Вы считаете иначе? Не соглашусь. Позвольте пояснить, почему.

Доверять безоглядно? Глупо. Доверяться? Ещё глупее. Да, одному lohassy я сравнительно недавно доказывал необходимость веры для полноценной жизни. Но помните ли вы, какое условие было поставлено мной в основу процесса? Правильно! «Первый взгляд». Если собеседник не вызвал сомнений сразу, можно переходить ко «взгляду второму». Но если с самого начала вас что-то тревожит... Знаете, бывает так: вроде всё правильно и разумно, ладно и складно, а до конца не убеждает. Или несколько слов проскользнёт с неожиданной интонацией... Или улыбка покажется кривоватой... В общем, очень немного нужно, чтобы испортить впечатление о человеке. И добро бы, раз и навсегда, так нет же: будете тратить на него свою жизнь, не в силах разорвать отношения, потому что не можете сами себе объяснить, что вас в нём настораживает. А бывает и по-другому.

Бывает, что с первой встречи вы определяете взаимоотношения как сдержанно-приятельские. И не делаете попыток их изменить. Но проходят месяцы, и между вами постепенно возникает доверие друг к другу. Сначала оно удивляет, вызывает недовольное недоумение: мол, откуда ты вдруг такое взялось? Потом тепло в груди перестаёт обращать на себя внимание, и в один прекрасный момент оказывается, что вы готовы сделать шаг в пропасть, если там, над бездной, вас кое-кто будет ждать...

К чему это я? А к тому, что мы с кузеном друг другу не доверяем. Да-да, даже после всего, что между нами произошло. Положим, Ксо, поимев удовольствие наблюдать мои нервные срывы, имеет все основания быть настороже, но я... Мог бы вести себя искреннее. По крайней мере, не скрывать серьёзные вещи. Мог бы. Наверное. И всё-таки, что-то удерживает меня от полного и окончательного доверия своему родственнику. Я никогда не расскажу ему, как страшно было сражаться с Пустотой. Страшно, потому что до самого последнего мгновения шанс проиграть был куда больше шанса выиграть. Никогда не расскажу, как было больно и стыдно, когда Ксаррон выдернул меня за шкирку из Межпластового Потока восемь лет назад. Не признаюсь, насколько благодарен кузену за заботу... Пусть он действовал из глубоко личных, не известных мне побуждений. Какая разница? Я жив, здоров и приобрёл благодаря ему кое-какой опыт — стоит ли желать большего? Положа руку на сердце, скажу: не стоит.

Ксо ни разу ничего от меня не потребовал, хотя имел полное и безоговорочное право. Не просил, не приказывал, не заставлял. Почему? Конечно, напрашивается вывод: проку с меня меньше, чем с козла молока. В делах житейских. Зато я могу подсобить кое в чём другом. Например, в делах сердечных. Скажете, что сам ни фрэлла в них не понимаю? Угу. В своих. А в чужих... Впрочем, в чужих чувствах мы все мастера разбираться. Если случай подвернётся. А сейчас как раз подворачивается. И даже не случай, а целая военная кампания.

Постойте-ка! А кто сказал, что Магрит вообще испытывает к Ксаррону хоть какие-нибудь чувства? Может быть, сестра до сих пор не может простить ему детскую обиду? Нет, не лягушку, подложенную в постель! Хотя Ксо вполне мог бы сотворить нечто похожее... Что, если они по определению не могут быть вместе? Как, например, я и Мин? Нет, вряд ли. Мне столь серьёзные причины неизвестны. А поскольку семейные хроники никогда не считались тайной за семью печатями... Или считались? Теперь начинаю понимать: далеко не все тома были дозволены к прочтению. Почему, спрашивается? Тайны, хранящиеся в них, настолько страшны? Не верю! Страшнее моей — некуда. Значит, причина — в другом. В том, что я чего-то НЕ ДОЛЖЕН знать. Может быть, временно. Может быть, вечно. И не узнаю, если принять во внимание привычку моих родных строго и неукоснительно соблюдать Правила. Обидно, однако...

Но взаимные чувства этой парочки надо прояснить. Непременно. Насчёт Ксаррона я почти уверен: он влюблён. Либо имеет очень веское основание добиваться благосклонности моей сестры. Возможно, по причине некой корысти, но мне больше хочется верить в версию романтическую. А вот с сестрой дело обстоит сложнее: я вообще не знаю, что и к кому она чувствует. То есть, в моём отношении до недавнего времени эмоции Магрит точнее всего описывались, как усталое недовольство. Но осенняя встреча перевернула всё с ног на голову.