Елена Звездная - Темная Империя 3

— Я был осторожен, — улыбнулся демон в облике дроу.

— Понимаю, — кивнул девятый жрец.

— Вам сейчас стоит отлежаться, — продолжил демон.

Эриго отрицательно покачал головой, попытался встать, рухнул обратно, сел, сжимая руками раскалывающуюся от боли голову. Он мог бы отлежаться, да, особенно сейчас, когда его отстранили и фактически заперли в безопасном мире, куда Золотому никогда не добраться. Мог бы, но он представлял, какой ужас испытывает Ситтана, оказавшись в Аду.

— Понимаю, — демон поднялся, — вас беспокоит ваша женщина.

— Она не моя… начал было Эриго.

И умолк, увидев собственную насмешливую ухмылку на идентичном его лицу.

— Мда, не знал, что вот так преотвратно смотрюсь со стороны, — произнес девятый жрец.

— Не стоит злиться, — демон протянул ему руку, помогая встать. — Здесь у вас нет врагов, ведь за вами стоит сам Смерть.

Эриго невольно оглянулся.

— Не буквально выражаясь, — хмыкнул демон, — вы под защитой его высочества принца Даррэна, вас никто не тронет. Ни вас, ни вашу женщину и ее сестер, ни ваших подчиненных. Идти сможете?

Дроу кивнул, затем медленно, опустив руку демона, подошел к окну и замер. Там, за толстым стеклом, столь толстым, что Эриго мог поклясться — в руку толщиной, простиралась бескрайняя серо-желтая пустыня, в которой, словно в море, вспенивались дюны, выпуская из-под песков огромные черные гладкие тела монстров, плыли караваны, старающиеся двигаться по грядам гор, пролетали ящеры…

— Как называется эта территория? — спросил он, держась за подоконник, и ощущая, как сильно кружится голова.

— ДарНахес, — последовал ответ. — Дворец расположен на самом краю великой пустыни.

— А эти черные… монстры?

— Нахессы. Здесь скалистая основа, так что сюда заползают лишь маленькие экземпляры, они не особо опасны.

Девятый жрец был опытным охотником, и глядя на черное блестящее тело, взвившееся из песка, чтобы рухнуть в него, безошибочно определил — этому «маленькому» экземпляру, сможет противостоять ни он, ни все его дроу разом.

— Я так понимаю, дворец нам покидать не стоит, — севшим голосом произнес он.

— Правильно понимаете, — согласилась его полная копия, — вы не демоны, способностей к регенерации у вас нет.

У Эриго оставался еще один вопрос «Как долго мы здесь пробудем», но задавать его он не стал. Пошатываясь, и вновь приняв помощь демона, прошел к двери, затем они миновали коридор, в котором было много чего любопытного, от живых двигающихся фресок, до меняющих позы скульптур из черного мрамора, но рассмотреть дроу не смог — перед глазами все плыло. Распахнулась серебряная дверь и почему-то очень четко и сразу, девятый жрец увидел стремительно поднявшуюся Ситтану. Бледную, напуганную, но слабо улыбнувшуюся при виде него. Дернул головой, глядя на своего сопровождающего и понял, что он вновь был в облике демона.

— Спасибо, — хрипло поблагодарил Эриго.

— Не стоит, я понимаю, каким потрясением для нее было бы увидеть двух девятых жрецов. И все же вам лучше лечь.

— Посижу… с ней, — возразил лорд Найтес.

Глава клана Аклора кивнул, провел дроу до дивана, стоящего у стены помог сесть, и, поклонившись присутствующим принцессам, □окинул столовую залу. Его уже ждала сама Смерть, а ждать принц Хаоса не любил.

В Черном зале пылали огни, слышались голоса, царила собранная предгрозовая атмосфера, что заставляло демонов действовать втрое быстрее. Потому что никогда прежде, за свою долгую жизнь они не наблюдали столь странной картины — всего лишь темный лорд спорил с самим СеХарэлем, победителем двухсот семидесяти битв, главой клана Хедуши, героем Кровавой реки, с тем, к чьему мнению прислушивался сам властитель Ада.

Темных лордов в Хаосе не любили, в первую очередь за то, что слишком быстро поднялись из низов, во вторую очередь потому, что поднялись столь стремительно, что устроили попытку переворота в стремлении свергнуть демонов с позиции правящих верхов, ну и, в-третьих — просто не любили. Особенно за отсутствие почтительности к тем, кто древнее, сильнее и опытнее.

— Я сказал нет! — тихо, но от этого не менее весомо произнес Тьер.

СеХарэль глухо зарычал, но сдержался и привел свой довод:

— Всего четыре поселения — мизерная цена.

— Платите ее на своих территориях, — ответил истинный наследник Темной империи.

— Поддерживаю Риана, — вставил принц Хаоса.

Древнему крылатому демону осталось лишь скрежетать зубами.

— Война будет выглядеть неестественно, — прошипел глава клана Хедуши.

— Поддерживаю СеХарэля, — улыбнулся Арвиэль.

Участники дискуссии переглянулись, Тьер сжал зубы, Эллохар задумчиво протянул:

— Сдается мне, еще в Хайранаре не успел порядок навести, и вот… — он выразительно взглянул на деда.

Властитель Хаоса сложил руки на груди и пошел на компромисс:

— Место, предложенное лордом Тьером, так же подходит для наших целей.

СеХарэль мрачно посмотрел на принца Хаоса, но… кому как не ему были понятны его мотивы — Эллохар был наставником Тьера, и по закону клана Хедуши нес за него ответственность. И хотелось, крайне хотелось высказаться на эту тему, если бы не одно но — сам СеХарэль являлся наставником принца Хаоса и…

— Согласен, — прошипел крылатый, — место подходящее.

В конце черной залы тайного совета открылся портал — показались дроу, в одеждах жрецов великой Тьмы.

— Остается артефакт, — произнес властитель Миров Хаоса.

Лион Тамкан стоял на берегу озера. Спокойные не тревожимые ветром в это предрассветное время воды казались черными и сто; же беспросветными, как и жизнь молодого боевого мага.

Магии больше нет!

И для него, лучшего выпускника боевого факультета Академии Прикладной магии это стало приговором. Приговором всей его жизни. Стоя на самом краю, Лион вспоминал сражения, полученные награды, восторг преподавателей и откровенную зависть одногруппников. Еще бы — высокий, но крайне худой, физически не развитый, отвратительно уродливый — он превосходил по силе всех атлетичносложенных королей факультета! Он был всем, а стал…

Бывший маг коснулся ногой воды — она оказалась холодной…

Столь же холодной как темной. И она станет его могилой здесь и сейчас и навсегда укроет его хладный труп от жесткого мира…

Юноша запрокинул голову, стараясь скрыть столь постыдные для мужчины слезы, а быть может, желая в последний раз увидеть тускнеющие из-за скорого наступления утра звезды. И против его воли, к небесам полетела молитва юношеского сердца:

«Во имя света, если бы, если бы я только смог вернуть магию, я бы изменил этот мир к лучшему! Я бы никогда больше не стал разрушать, я бы положил жизнь на то, чтобы творить добро! Я бы…»